Гаишник жезлом остановил Сергея, с интересом обошёл кабину тягача, козырнул и отошёл в сторону к своей “Волге”. Олег Иванович открыл окно со своей стороны и выкрикнул: “Ну что, товарищ лейтенант, можем ехать?”. “Езжайте”, – ещё раз козырнул лейтенант.

На нефтебазе тягач привлёк всеобщее внимание. “Красавец!”, – было общее мнение. Заправка бака и дополнительных ёмкостей заняла почти два часа.

– Ну, Сергей, этого топлива хватит пересечь весь Таймыр туда и назад и ещё останется.

– Надо бы ещё и маслом загрузиться, антифризом, тормозухой. Мало ли что в пути случится.

– Обязательно. Для нас всё это уже приготовлено. Завтра подвезём на “Газели”.

Укладка грузов для экспедиции на прицепы шла быстрее, чем ожидал Олег Иванович. Застоявшаяся команда работала с азартом, да и работа была нетяжела. Основу груза составляли лёгкие стеновые панели-сэндвичи. Самыми тяжёлыми грузами были снегоход “Ямаха”, два немецких ветрогенератора с редукторами, две бочки бензина, баллоны с газом и десятикиловаттный электрогенератор с бензиновым мотором. Но и с этими тяжестями команда управилась играючи. Плотники Саша и Андрей несуетливо собрали из заранее заготовленных деталей теплозащиту над топливными ёмкостями. Получился небольшой вагончик без окон, но с вентиляционными дверцами по обеим сторонам – они были необходимы для недопущения перегрева топлива в ёмкостях. Пространство между конусной пирамидой и стенами вагончика было заполнено ошкуренными сосновыми и лиственичными брёвнами, назначение которых команде было непонятно.

Надо сказать, что команде многое было непонятно. Олег Иванович затеял экспедицию в одно из самых неприветливых мест на земле. Ну, любители приключений и авантюристы в жизни встречаются. Но, чтобы человек в возрасте Олега Ивановича искал приключений на Крайнем Севере, команда представляла себе с трудом. Ну, совершить поход за романтикой и быстро вернуться назад – это ещё как-то можно понять. Но ведь Олег Иванович планирует там остаться в одиночку. Вон какую чёртову прорву продуктов он приготовил – лет на десять хватит. И ведь его никто туда не посылает – это его собственная выдумка. Во время перекура в отсутствие Олега Ивановича – он ушёл в контору порта – повар спросил напрямую:

– Лёва, ты же врач. Не кажется ли тебе, что наш босс псих?

– Да нет, Володя. Олег Иванович в смысле психики здоровее всех нас.

– Но что-то я не припоминаю полярников на восьмом десятке.

– Ну что же, он будет, наверное, первым аксакалом в тундре.

– И что же его туда гонит?

– Ну, Володя, причин может быть несколько.

– И каких же?

– Да хотя бы желание побыть одному. Ну, устал человек от суеты. Доживёшь до его лет, и сам захочешь покоя. А он, кстати, какую-то непростую монографию собрался писать, и не хочет, чтобы ему кто-нибудь мешал.

– А если заболеет? Что же он один будет делать?

– Ну простейшие простуды и сам сможет вылечить. А если что серьёзное приключится – вызовет вертолёт. Денег у него, похоже, немерено.

– Ну да, запуржит, и жди ближайшего вертолёта месяцами, сколько бы денег у него ни было.

– Ну да, риск такой есть. А, может быть, его это вовсе не пугает?

– Как это?

– Да так. Может быть, он там умереть хочет.

– Ну ты даёшь. Да я бы на его месте на Мальдивах обосновался.

– Ну, это ты. А он – это он.

На этом разговор закончился, и работы продолжились.

К полудню четырнадцатого октября автопоезд был полностью загружен и подготовлен в дальнюю дорогу. К тягачу были подсоединены оба прицепа: больший впереди, меньший сзади. Большой прицеп был обтянут плотным тентом того же оранжевого цвета. Олег Иванович неспроста выбрал этот броский цвет. Кто знает, не придётся ли экспедицию разыскивать спасателям. А оранжевое пятно автопоезда сразу бросится в глаза хоть с самолёта, хоть из космоса. На боках всех трёх частей автопоезда красовалась надпись “Таймырская экспедиция Дудинского”. Над кабиной тягача была закреплена траверза, на которой были установлены шесть галогенных фар, освещавших широкий сектор в сто восемьдесят градусов по ходу тягача. Две таких же фары были закреплены на крыше вагончика на меньшем прицепе. Они позволяли обитателям вагончика видеть, что делается по сторонам. Суммарный световой поток десяти фар мог успешно противостоять мраку приближающейся полярной ночи.

Вагончик на меньшем прицепе был поделён на жилую и складскую зону, соединённые дверью. В самом хвосте поезда за складской зоной был организован сухой туалет, попасть куда можно было из жилой зоны по узкому коридору, проходящему вдоль склада. Против туалета разместилась “баня” с раздевалкой и душевой кабинкой и двумя раковинами для умывания. Жилая зона состояла из кухоньки с газовой плитой и спального отсека, который представлял из себя своеобразную комбинацию плацкартного вагона – все четыре купе были открыты в коридор – и вагона СВ – каждое купе имело лишь по два спальных места. В каждом купе имелось небольшое окно. Всего в жилой зоне имелось десять небольших окон, избавляющих пассажиров вагончика от ощущения отрезанности от внешнего мира. Между вагончиком и кабиной водителя поддерживалась радиосвязь.

Казалось бы, всё было готово к отъезду, но Олег Иванович не спешил и назначил старт экспедиции на двадцатое октября. Надо было дать нарасти достаточно толстому льду на бесчисленных водоёмах Таймыра. Олег Иванович проложил маршрут своей экспедиции так, чтобы большая часть пути проходила по руслу рек, а по прочному льду можно было бы двигаться, как по шоссе. Погода благоприятствовала. С двенадцатого октября установились настоящие морозы под двадцать градусов, и ледяные мосты крепли с каждым днём. Автопоезд был оставлен в порту под охраной, команде было дано задание ещё раз тщательно изучить всю проектную документацию и инструкции по монтажу оборудования. Лишь для повара было сделано исключение. Володя Савченко все дни в ожидании старта работал в своей кухоньке в вагончике, заготавливая полуфабрикаты на дорогу. А Олег Иванович провёл ещё один раунд бесед с руководством города и района. Посетил он и Норильск, где встречался с руководством Норильского авиаотряда. Эти визиты были, естественно, предварены звонками краевого начальства из Красноярска.