Теперь баринъ пріхалъ опять съ тмъ, чтобы покончить дло съ этимъ имніемъ, и воспользовавшись

* 3.

Прежде всхъ вернулись въ деревню плотники. — Это былъ сборный народъ: рядчикъ былъ изъ города, а ребята, кто дальнiе, кто сосдніе, двое было изъ этой деревни. —

Плотники подошли къ Родькиному двору (Родивонъ держалъ чай, вино, и на квартиру пускалъ), поклали въ амбаръ топоры и пилы и вышли на крыльцо и на улицу. Одинъ только <высокой, плечистый малый> Лизунъ не входилъ въ снцы, не вытаскивалъ своего топора изъ за кушака и не убралъ своей поперешной пилы и полусаженя, а прислонилъ ихъ къ углу иструба. Лизунъ слъ на низкую завалину у избы, <такъ что высокія колни его доходили почти до плечъ>, взялъ въ свои загорлыя и поросшія волосами руки соломинку, сталъ ломать ее и заплъ псню, такъ складно, громко, что дв старушки у сосдей высунулись посмотрть, кто поетъ. Ребята ждали хозяина къ разчету, кто хотлъ домой идти на праздникъ, кто такъ деньжонокъ попросить хотлъ, а кто такъ посчитаться только. Лизунъ же поутру на работ повздорилъ съ хозяиномъ и вовсе хотлъ разсчета. Наканун хозяинъ къ начальству зa деньгами въ городъ здилъ, а ребятъ Лизуну приказалъ; въ суботу пріхалъ, работа непоказалась ему, сталъ ругаться: «ты, молъ, съ ребятъ магарычь взялъ, вы де мн 25 рублей въ день стоите, а ничего не сработали, да дерево перерзали, оно мн 5 рублей стоитъ». Все это было правда, ребята вс знали, что они половину дня провели въ кабак, куда ихъ свелъ Лизунъ: —

— Коли ты рядчикъ, такъ самъ смотри, а я твоей работы не испортилъ. Самъ теб укажу, какъ работать надо, — сказалъ Лизунъ. Да тутъ же про кашу сказалъ, что ребята голодные отъ обда встаютъ. — Давай разсчетъ; не хочу у тебя работать.

[70]Лизунъ былъ малой молодой изъ Мисодова, только второй годъ женатъ и въ первой на сторон работалъ, a дла своего такой мастеръ, что хозяину указывалъ, и топоромъ ли, долотомъ, пилой всякую работу могъ сдлать и потому въ хозяин не нуждался. — Одинъ из ъплотниковъ слъ подл Лизуна. Лизунъ кончилъ псню и подмигнулъ.

— Такъ то. Аль взаправду разсчетъ возьмешь?

— А ты какъ думалъ, — сказалъ Лизунъ, — кланяться стану? —

— Чтожъ, домой пойдешь?

— А что мн домой идти. Аль свтъ клиномъ сошелся, что окромя на мосту работы нтъ.

— Вишь, мужикъ строиться хочетъ, — сказалъ онъ, показывая на Ермилину избу напротивъ, подл которой лежалъ заготовленный лсъ, — ужъ какъ просилъ, подряжусь, да и поставлю избу мужику, плотниковъ найму. Я гляну, такъ знаю, какъ работу начать.

— Что и говорить, — сказалъ плотникъ. — Однако видно было, что мудрено это ему показалось, чтобы Лизунъ могъ обнять такое дло. —

Старикъ Ермилъ вмст съ рядчикомъ подходили къ Родьк.

— Вишь кособрюхой чортъ, — сказалъ Лизунъ, отвернувшись, но когда мужики подошли ближе и пок[лони]лись, плотники тоже приподняли шапки, а Лизунъ свою[71] новую поярковую шляпу. —

Ермилъ рядилъ плотника построить ему маслобойню. Лизунъ проворно всталъ и толкнулъ локтемъ мужика; «не кончай, дядя Ермилъ, я дешевле возьму». — Дядя Ермилъ оглянулся на Лизуна и на рядчика, который входилъ въ избу. — «Да вдь ты на мосту подряженъ?» — «То на мосту, а теперь маслобойню построю, своихъ ребятъ Мисодовскихъ приведу, противъ его дешевле возьму и какъ должно произведу». — «Дло такое — извстно, — сказалъ Ермилъ, вглядываясь въ новаго рядчика. Онъ недоврялъ ему, видно было. — Только не рядись, а я къ теб приду, спасибо скажешь». —

— Ну что, Федюха, или деньжонокъ попросить хочешь? — сказалъ рыжій рядчикъ, когда Лизунъ, помолясь Богу, подошелъ къ столу и положилъ на него шляпу. Рядчикъ былъ въ хорошемъ дух, и ему не хотлось отпустить лучшаго работника. Онъ сидлъ за столомъ въ переднемъ углу и, снявъ об руки съ стола, запустилъ большіе персты за кушакъ, чтобы не мшать хозяйк, собиравшей ему самоваръ и соскребавшей ножемъ передъ нимъ. Онъ думалъ себ: «Малый молодой — пошалилъ. Ну, побранилъ, да и будетъ. А такого плотника не скоро найдешь». Но Лизунъ сейчасъ смтилъ, что можно понатянуть хозяина. Онъ, не глядя въ глава хозяину, взялся за кушакъ, повертлъ его на тл. —

— Что слдуетъ отдай, Кузьма Кирилычъ, съ Миколы 5 не- дль и 6 дёнъ.

— Вотъ вы все такъ то, — сказалъ Кирилычъ, — чмъ бытеб соблюсти хозяйское дло, чтобы прибавку получить, а вы какъ бы похуже; вдь обидно, — прибавилъ онъ, обращаясь къ Ермилу. Онъ все еще хотлъ умаслить Лизуна.

— Дло хозяйское, — отвчалъ Лизунъ. — Худо, такъ не надо. А на мой разумъ, лучше нельзя, какъ я работалъ. Какъ еще теб работать? Ужъ я ли не мастеръ, я ли не старался, какъ для себя, такъ и для хозяина, такъ и ребятамъ говорилъ. Какъ работа спорится, такъ и работникамъ и хозяину весело.

— Извстно, коли хозяину барышей не будетъ, то и работникамъ платить нечмъ. — То-то глупъ ты бываешь!

— Нтъ, братъ, я не глупъ, а я такъ уменъ, такъ уменъ, что поищешь.

— Мягко стелешь, жестко спать. Намеднись отъхалъ по дльцу въ городъ, безъ себя этому молодцу приказалъ, — говорилъ рядчикъ, обращаясь къ Ермилу, — такъ вришь ли, въ цлый день только и добра издлали, чтобы два дуба перерзали, — я ихъ на сваи готовилъ, а они на перемета разрзали.

Еще двое ребятъ плотниковъ вошли въ избу, помолились образамъ, и сли на лавку подъ полати, дожидаясь своей очереди. Ермилъ всталъ и вышелъ. — «Считайтесь, считайтесь, а я ребятъ провдаю, съ пахоты не пріхали-ль». —

— Молись Богу за 40, — сказалъ рядчикъ, останавливая его и подставляя руку. Лизунъ подмигнулъ. — «Видно будетъ, завтра праздникъ», — сказалъ Ермилъ и вышелъ. —

— Такъ-то, — сказалъ рядчикъ, разглаживая полотенцо, которое постелила хозяйка. Лизунъ при ребятахъ сталъ говорить иначе. —

— Вотъ что, Кузьма Кирилычъ, твое дло, извстно, хозяйское, а того ты не подумалъ, что съ меня спрашиваешь, а жалованье мн наравн съ другими платишь. Разв меня съ Мишкой али Петрухой сравнять? Онъ плотникъ, и я плотникъ. А ему не прикажешь смотрть. Что онъ день проработаетъ, то я до завтрака сдлаю. — Платить хочешь по 7 гривенъ на день, а тоже спрашивать хочешь. Давай 10 цлковыхъ на мсяцъ, я теб одинъ всю работу издлаю, — какъ скажешь, такъ и сдлаю. Хошь въ мсяцъ разъ[72] назжай — ничего не испорчу. Такъ то. Давай 10 цлковыхъ, а по той цн я жить не стану.