Иванъ Михайловичъ.

Ну, вотъ, любезный и дорогой Анатолій Дмитріевичъ....

Венеровскій.

Въ чемъ дло-съ? Говорите.

Иванъ Михайловичъ.

Вы были такъ благородны въ первый день, когда я сталъ говорить о Любочкиномъ состояніи, что отклонили отъ себя этотъ разговоръ; я это очень цню, поврьте. Но согласитесь, что мн, какъ отцу, пріятно, такъ сказать, дать отчетъ въ управленіи состояніемъ дочери, дать отчетъ передъ будущимъ ея мужемъ...

Венеровскій.

Чтожъ, я слушаю-съ. Говорите.

Иванъ Михайловичъ.

Вдь я откровенно скажу. Можно бы другому совститься, какъ бы не сочли за корыстолюбіе, но ужъ вамъ то, Анатолій Дмитріевичъ, кажется, можно быть покойнымъ и на этотъ счетъ. Ужъ врно никто не скажетъ, чтобы вы женились на деньгахъ...

Венеровскій (оглядывается на Катерину Матвевну).

Конечно, такъ.[274] Но все это не ведетъ насъ къ длу.

Иванъ Михайловичъ (разбираетъ бумаги, беретъ одну).

Видите ли, у меня состояніе небольшое, оно перейдетъ къ сыну. У Любочки состояніе матери. Мать желаетъ удержать себ нкоторую малую часть — остальное, мы ршили, что все перейдетъ вамъ...

Катерина Матвевна (встаетъ, откидываетъ волоса).

Позвольте, позвольте,[275] Анатолій Дмитріевичъ, уваженіе, которое я имла къ вашей личности, начинаетъ колебаться въ глубин моего сознанія. Вы дв недли тому назадъ высказали убжденіе, что не уважаете Любочку. Это было въ порядк вещей.

Иванъ Михайловичъ.

Катенька, не мшай, — чт`o ты приплетаешь!

Катерина Матвевна.

Позвольте, позвольте! Венеровскій, вы высказали мн убжденіе, что не уважаете ее какъ женщину, а теперь вы женитесь. — Это непослдовательно.

Венеровскій.

Я не понимаю, съ какою цлью вы говорите это.

Катерина Матвевна.

Позвольте, я сказала: вы непослдовательно поступили. Я высказала только это. Теперь вы трактуете съ Иваномъ Михайловичемъ о денежныхъ длахъ вашей невсты,— такъ кажется это называется? Я вижу въ этомъ факт низкой торгъ человческой личностью и потому прошу васъ не оскорблять меня, не оскорблять другъ друга, не оскорблять достоинство человка, продолжая этотъ разговоръ. Я все сказала.

Иванъ Михайловичъ.

Однако, Катенька, это становится скучно и глупо.

Венеровскій.

Весьма странно — все, что я могу сказать (тихо къ Ивану Михайловичу).Оно, дйствительно, скучный разговоръ, и ежели вамъ желательно передать что нибудь, передайте Беклешову, a мн, право, и некогда, а я ему скажу.

Иванъ Михайловичъ.

Чтожъ, Анатолій Дмитріевичъ, подемте ко мн. Зовите его. Подемте!

Катерина Матвевна.

Я не допущу этаго униженія.

Иванъ Михайловичъ.

Въ самомъ дл это скучно, демте.

Венеровскій.

Я вслдъ за вами. (Иванъ Михайловичъ и Катерина Матвевна уходятъ). [276]

ЯВЛЕНІЕ 6.

Беклешовъ (выходитъ изъ другой комнаты).

Ну, братъ, могу сказать — двица азартная. Ее надо устранить. Необходимо надо устранить. —

Венеровскій.

Но какъ?[277]

Беклешовъ.

Я боюсь однаго, что вся эта сцена была съиграна, и что рьяная двица Дудкина подъучена Зуботыковымъ.

Венеровскій.

Нтъ, двица дйствовала въ простот глупой души.

Беклешовъ.

Я теб говорю, что нтъ мерзости, на которую эти господа бы не были способны. Но дло въ томъ, что ты мн поручаешь переговорить съ отцомъ о состояніи, — скажи ему это дорогой, — и отъ меня онъ не отвертится. Насчетъ двицы жея знаю одно: она сндаема потребностью любить. На нее надо напустить какого-нибудь юношу, тогда только она отъ тебя отстанетъ. — демъ. Я затравлю ихъ обоихъ.

Венеровскій.

Практичный мужъ, да. Хе, хе!

(Занавсъ опускается).

Конецъ 1-й Сцены II Дйствія.

Сцена 2.

Театръ представляетъ деревенскій садъ въ имньи Прибышевыхъ.

Во 2-й сцен ІІ-го дйствія:

Дйствующія лица

Иванъ Михайловичъ Прибышевъ.

Марья Васильевна.

Любовь Ивановна.

Катерина Матвевна.

Петръ Ивановичъ.

Твердынской.

Венеровскій.

Беклешовъ.

Няня.