Как бы там ни было, но после университета (окончил в 1975-м) поступает в Высшую школу КГБ. Заканчивает, служит, и его отправляют в «братскую ГДР». Сначала в Лейпциг, потом в Дрезден.

Чем он там занимался, не до конца ясно, тут желающих пофантазировать много. Я биографий писать не берусь. Сам он вроде бы утверждал, что «в КГБ его сделали специалистом по общению с людьми». И специальность эту, на мой взгляд, освоил прекрасно. Судить можно хотя бы потому, что Собчак, не шибко жаловавший гэбистов, взял его доверенным лицом на выборах, потом, в 1991-м, став мэром, предложил командовать Комитетом по внешним связям.

Должность свою наш герой каким-то не совсем понятным мне образом сочетал с работой в КГБ. Служба закончилась в 1992-м. «Переведен в действующий резерв в звании подполковника запаса». (Очень мне нравятся словечки «действующий резерв».)

Такое вот начало служебной карьеры.

Неуемные либералы, к коим ты часто относил своего братца, не могут простить гэбэшную службу нашему гаранту Конституции до сих пор. Но, я думаю, подход упрощенный. Ностальгия, возможно, осталась — на одном из приемов он как-то рискнул сесть к роялю и сыграть (одним пальцем, правда) песенку из того самого фильма «Щит и меч». Через год, натренировавшись (в упорстве не откажешь — что верно, то верно), музицировал уже двумя руками. Причем мелодия — та же самая. Детские мечты не забудешь.

Однако едва ли служба в Восточной Германии сильно напоминала приключения Джеймса Бонда. Скорее — канцелярская работа, вербовка, прослушка и прочая рутина. Ведь не резидентом же служил в стане врагов. Но взгляд на мир, где «свои и чужие», полагаю, остался.

Вообще по части восприятия внешнего мира разница с Ельциным была заметна. Тот проблем с «унешним врагом», похоже, вовсе не испытывал. Я думаю, он мнил себя не столько президентом, сколько отцом нации, фигурой изначально мирового масштаба. Искренне обнимался с «другом Биллом» и «другом Колем», не отказывал себе в удовольствии подирижировать берлинским оркестром или всхрапнуть в самолете, пропустив очередную встречу на высшем уровне. Стиль, более подходящий царю Всея Руси, нежели ее президенту. В этом смысле являл собой личность вполне самодостаточную и лишенную комплексов.

Для Путина же, смею думать, большую роль сыграл питерский двор. Не исключаю, что именно там возник некий комплекс — тот, что со временем выродится в ощущение «осажденной России», от которой враги норовят «откусить кусок пожирнее» (его собственное выражение). Хотя и служба в «органах», конечно, сказалась.

Но тут я немного вперед забежал. О том — чуть позже.

Извини, что экскурсия в психологический лес затянулась. Мне просто хочется в меру силенок описать тебе портрет человека, который теперь «наше всё». Думаешь, Пушкин? Ошибаешься, брат. Но если быть точным, то и не Путин Владимир Владимирович.

Здесь недавно такой конкурсик провели — назывался «Имя России». Предлагалось выбрать десять фигур, олицетворяющих любимую Родину. Как думаешь, кто первые места занял? Впереди — Александр Невский. Но ему, говорят, жюри в последний момент голосов подбросило. Почему? Потому, что на втором (а изначально, как шепчут, на первом) оказался кто? Ну, гадай, гадай… Иосиф Виссарионович!

Такие дела, брат. Зря ты на площадь ту приходил, а браток твой зря на тех баррикадах прыгал. Погорячились мы малость, похоже.

Ладно, что там дальше с карьерой? Дальше — после ухода Собчака — переезд в Москву и, выражаясь суконным языком, «стремительный взлет по служебной лестнице».

Взлетел и впрямь очень быстро. Перечисляя должности, просто хочется вскочить со стула и вытянуться во фрунт. Сначала — помощник управляющего делами при Ельцине, через год — начальник Главного контрольного управления. Еще через год — директор ФСБ, потом — секретарь Совета безопасности.

Звучит прямо как табель о рангах из гоголевской «Шинели». Но тут шинель, как видишь, далеко позади осталась.

Всё это на твоих глазах. А уже когда не стало тебя — в августе 99-го — Ельцин сделал его заместителем премьера. Затем — «исполняющим обязанности». В этой должности и объявил преемником в своей новогодней речи.

Народ раскрыл варежку. Но быстро закрыл — воля царская. Либеральная интеллигенция слегка поволновалась (ФСБ, ФСБ…), а потом, как обычно, принялась себя успокаивать. Почему бы и нет? Молодой, непьющий. Говорят, либерализму не чужд. Да, да, представьте себе!.. Смущала лишь форма подачи, но и с этим смирились — всё ж не дворцовый переворот.

Здесь неплохо бы отметить, что вообще-то система «преемников», теперь ставшая нормой, — изобретение Ельцина. До того Генеральные секретари, вспомни, покидали Кремль либо вперед ногами (с последующей грызней соратничков под ковром), либо — как в хрущевские времена — отправлялись на пенсию. Сиди и читай газетки, где на тебя, бедолагу, всех собак вешают. Наблюдай, как без тебя под ковром грызутся.

Подход, конечно, вегетарианский, по сравнению с 1937-м, но любая подковерная возня народ все же слегка нервирует. Большинство, правда, взирают на коврик с апатией, поскольку им давно и внятно объяснили, что это не их — народа — собачье дело. Хотя и народу, в конце концов, приходится рассказать, отчего вдруг коврик задергался. Что именно рассказать — не важно.