Растиф очнулся, заметил, что стал причиной настоящего столпотворения, и невозмутимо продолжил свой путь.

«А ведь, похоже, это она и была. Тень. Это она прикончила всех в доме Ястера, не оставив при этом ни единого „следа“».

Тогда что там делал тот человек — Ильс, — которого он собственноручно отдал в лапы молодчиков Эльбикара? Уж точно не Хозяин тени — у того были совершенно иные «следы»…

В который раз за этот только начавшийся день Растиф болезненно поморщился от угрызений совести. Впрочем, до него дошли слухи о том, что парню каким-то образом удалось сбежать из Болота, и Эльбикар уже назначил круглую сумму за его голову. Люди воровского вожака и корыстные до денег добровольцы рыскали по всему городу, но пока что безуспешно. Правильно: если этот Ильс не полный идиот, он уже давно покинул Сандору.

Если его предположение верно, тогда возникает новый вопрос: что связывает убитых в доме Ястера и вчерашних жертв?

И еще — что это за существо такое — Тень?

Если не способный к перевоплощению цанхи, тогда кто? Или что?

Лесной дух?

А может, исчадие Центалы?

Растиф считал, что неплохо разбирается в людях. И о Мастерах он знал немало. Но что касалось духов… Тут он был слаб. Поэтому, резко сменив направление и отложив завтрак до лучших времен, он направился в Прайю, где собирался попросить помощи у людей, более сведущих в данном вопросе…

Брат Никвор заведовал архивом Прайи и слыл знатоком всего того, что касалось лесных духов. Потому как и сам по молодости путался с теми, кого в народе называли «заклинателями». В отличие от «духоборцев» эти старались договориться с духами мирно. Они заключали сделки, приносили жертвы, шли на уступки. Некоторые, правда, пытались обмануть призываемых духов, но для многих первая попытка становилась последней. Так продолжалось на протяжении сотен лет. Заклинатели были уважаемыми людьми в своих племенах. От них, от их умения найти с окрестными духами общий язык, зачастую зависело благополучие целого народа.

Духи левобережья были — нечета родичам из Кудомского леса — более смирными и покладистыми. Многие сознательно и добровольно помогали людям, за что те им поклонялись и приносили дары, а значит — придавали им сил и значимости. Но даже они были часто подвластны необъяснимым капризам. Сегодня он спас ребенка, заблудившегося в лесу, а завтра мог заманить то же чадо в топь непроходимую, а то и селение подпались или еще, что похуже. Вот и приходилось Заклинателям постоянно умащать и увещевать податливых резкой смене настроения созданий.

Так и жили.

Пока не появились пришельцы из Великой степи — варголы.

Эти не питали никакого уважения к лесным духам, потому как поклонялись предкам и самому выдающемуся из них — Великому Стражу. Нет, они не преследовали коренных за шашни с духами, а иногда и сами обращались к Заклинателям, когда особенно прижмет. Но дары и жертвы не приносили, безжалостно вырубали Священные Рощи, запруживали Благословенные Родники, разбирали на камни Тихие Приюты, которые местные строили для своих кумиров, шастали и гадили в местах, куда простому смертному — согласно вековым договорам — вход был запрещен.

Конечно, это не понравилось духам! Те, что послабее, обиделись и покинули тихие заводи и чистые рощи, ушли в пимперианские руины и одичали. Другие же озлобились и стали чинить людям вред без меры. И тогда пришельцы призвали на помощь Духоборцев, которые быстро разобрались с лесными существами: кого истребили, остальным отбили всякую охоту делать людям добро.

За минувшие четыре с лишним сотни лет леса и реки, озера и горы левобережья почти совсем опустели. Разве что в самых труднопроходимых местах, да там, куда побаивались соваться потомки варголов, осталось еще немного лесных духов. Но они, за отсутствием даров и поклонения, стали совсем слабыми. А потому вели себя тихо, все больше прятались и старались не приближаться к людским поселениям и им самим.

Точно так же почти совсем не осталось и Заклинателей. Духи ушли, а значит, и от них теперь не было никакой пользы. Правда старики продолжали делиться секретами со своими детьми, с теми, кто не хотел забывать традиции предков. Но их численность из года в год сокращалась.

А с появлением Братства Кувена у Заклинателей наступили и вовсе тяжелые времена. Кувены преследовали и карали людей за любые контакты с духами. Не пощадили они и Духоборцев — после того, как Шторн уничтожил Вечное Зло из Гонготских болот, Кудомский лес стал почти таким же безопасным, как Сандорский. Разбойники — да! — озорничали, а духи сгинули либо попрятались так, что их теперь силой не вытащишь из нор, пещер да подземелий. А стало быть, и в помощи Духоборцев люди больше не нуждались.

За последние тридцать лет многие из них закончили свои дни на эшафоте либо на каторге. А остальные притаились и были на стороже.

Так вот, Никвор одно время якшался с Заклинателями — в ту пору они еще не были вне закона и свободно жили в своих деревнях и на лесных заимках. Но как-то не сложилось — разошлись во мнениях. Уже в зрелом возрасте Никвор — человек неглупый и образованный — вступил в братство и сделал бы неплохую карьеру, если бы не его сомнительное прошлое. Впрочем, сам факт того, что он заведовал архивом Прайи, где хранилась вся мудрость прошлых веков, говорил о том, что ему в определенном смысле доверяли.