особенности пушкинского творчества, отличающие его от предшествующих поэтов,

происхождения не барщинного, а буржуазного, что и у него главное — буржуазное

освобождение личности, в лирическом ли пафосе южных поэм, в идеализации ли своих

переживаний, в создании ли живых «шекспировских» личностей, начиная с «Онегина» и

«Годунова»,— в противопоставлении личностей, Татьяны и Евгения, безликой

обывательщине ларинского мира.

Осложняющие моменты во всем этом есть. Не только «родимые пятна» но и отнюдь не

невольное преклонение «гордой головы» перед кумирами, оказавшимися кумирами на

глиняных ногах. Эти осложняющие моменты играют большую роль у Пушкина, чем у

Шекспира или Гете. Для понимания этих осложняющих моментов и нужно понять эпоху

Пушкина и осмыслить ее в свете общей истории. Особенности Пушкина (не только эти

«осложняющие моменты», но и многое другое) неотделимы от особенностей разложения

феодализма в России по сравнению с другими странами.

История России — история страны, от чудовищной отсталости переходящей к

исключительно быстрым темпам развития. Когда Пушкин родился, в России только

начинало создаваться капиталистическое общество внутри феодального, и в то же время от

конца капитализма его отделяет всего каких-нибудь восемьдесят лет. В связи с этим этапы

развития русской культуры оказались необычайно сближены. Когда Россия только еще

вступала на буржуазный путь, Европа имела за собой полтысячелетия буржуазного развития

— от первых зародышей мануфактурного капитализма в Тоскане и Фландрии до

Французской революции и промышленного переворота в Англии. Освобождение из

феодальной тюрьмы происходило с необыкновенной быстротой. Правда, сами феодалы

XVIII в. в своей необузданной грабительской экспансии отчасти расшатали эту тюрьму, и

идеологическая атмосфера в России XVIII в., открытая ветрам с соседнего Запада, была не

вполне похожа, по крайней мере в верхнем этаже, на ночь средневековья. Несмотря на это,

перед поколением Пушкина стояли задачи, на Западе возникавшие впродолжение

нескольких столетий. Современнику романтиков, Гейне и Бальзака, ему приходилось

разрешать задачи, разрешенные на Западе современниками «татарского ига». Так в истории

русского стиха он занимает место, занимаемое в Италии Дантом, в Англии Спенсером,

современником Шекспира. Та роль, которую Белинский определил как осуществление идеи

художественности, была сыграна на Западе людьми Возрождения. Но в то же время как

пионер русского реализма он занимает в своей литературе место, в общеевропейском

масштабе соответствующее роли его немногим только старшего современника Вальтер

Скотта.

99

С этим конечно связана та быстрая жанровая и стилистическая эволюция, которую

отмечает в Пушкине Благой. Не эта эволюция делает Пушкина великим поэтом, хотя только

великий поэт был способен ее проделать. Со своей исторической задачей Пушкин справился

блестяще, и это делает его первостепенным литературным деятелем. Но из этого еще не

следует, что он был великим поэтом и классиком. Так во Франции некоторые из задач,

стоявших перед Пушкиным, были разрешены — и тоже блестяще — группой литераторов,

от Малерба до Вуатюра, оставивших неизгладимую печать на всем последующем развитии

французского стиха и литературного языка, но творчество которых в лучшем случае очень

второстепенно. Для оценки Пушкина как поэта и классика важно не то, какие и как он

разрешал задачи, а то, чтоо в процессе разрешения этих задач он создал, что в его работе,

пользуясь словом Луначарского, может рассчитывать если не на вечность, то на

долговечность и «возбуждать художественное наслаждение» в строителях социализма.

Отвечая на последний вопрос, сам Луначарский привлекает знаменитые слова Маркса5 о

причинах продолжающейся действенности греческого искусства. «Мы утверждаем, —

пишет он,— что Пушкин явился для нашей страны (по аналогии) тем самым, чем по Марксу

античное искусство является для человечества». Аналогия эта конечно явно неправильна.

Говорить о «детстве человечества» по поводу Пушкина конечно нельзя. Именно той