Яромир смеется.

– Мы за справедливость.

– Там где нет нас, значит, нет и справедливости, - в голосе Алеи явственно звучит насмешка.
– Несомненно, это ваш девиз.

– Вроде того, милая, - Яромир закидывает руки за голову и устремляет взгляд в бескрайнее небо над ними.
– Наши порядки оптимальны для существования всего разумного.

– Компромисс, лучшее решение всех проблем, знаешь ли.

– Только не для мужчин, нам нужно что - то кому - то непременно доказывать, настаивать и принуждать.

– Желательно с дулом у виска, для стопроцентного согласия оппонента.

– Не без этого, - снова соглашается парень, не отрывая глаз от искусственных звезд.
– Но ты теперь одна из нас и не должна отзываться в подобном тоне о своей новой родине.

– Свою новую родину я едва ли видела...

– Да и знакомство вышло не самым приятным.

Алея невольно вздрагивает, вспоминая, как проснулась в залитой светом комнате и то, что последовало за этим, но Яромир уже рядом нежно целует и поглаживает, словно отодвигая страхи за грань воспоминаний.

– Забудь, этого больше не повториться, - его губы ласкают, шепот обволакивает.
– Мурано самая прекрасная планета из всех, на которых мне доводилось побывать и ты полюбишь ее так же, как люблю ее я. Наши дети будут воспитываться в соответствии с ее обычаями.

– Минуточку, - Алея отодвигается от Яромира, упираясь руками в широкие плечи.
– Я только привыкла к статусу невесты, а ты меня уже детьми запугиваешь?

– Какая семья без детей?

Он весел и беззаботен.

– А если мы не сойдемся характерами?

– Никаких разводов, - Яромир придвигает ее к себе, возвращаясь к поцелуям и поглаживаниям.
– У нас брак навсегда.

– Даже, если ты остынешь и заведешь любовницу?

– Мы даже не поженились, а ты уже подозреваешь меня в неверности? Для муранца главное это его семья, жена и их дети. Никаких развлечений на стороне.

– Но...

– Я догадываюсь, - он смотрит в ее глаза, и лжет в который раз ради их общего будущего.
– Ася сама, повторяю сама, настаивала на том, чтобы Ярослав нашел себе других женщин для постели и на их количестве, кстати, она тоже настаивала. Ася очень надеялась на то, что после четырех наложниц на нее у Яра попросту не останется сил.

– Но она сказала, что и у твоего отца...

– Ты видела мою маму, - его голос наполнен искренним изумлением.
– Разве она допустит соперниц? В гареме живут родственницы уважаемых на Мурано семей, и я не знаю даже почему, Ася возвела их в любовницы отца, наверное, для того, чтобы напугать тебя еще больше.

– Но зачем ей это?

– Она не любит Ярослава, ненавидит даже собственных сыновей, наверное, из той же ненависти решила настроить и тебя против отношений со мной. Как бы с ней не пытались наладить отношения обитательницы гарема, Ася отвергает их дружбу, она во всем видит лишь плохое.

Алея недоуменно хмурится и порывается возразить, но Яромиру уже надоели праздные разговоры о том, что ему не интересно, а ей вредно помнить.

– Ты кому больше веришь, Лейка, мне или этой полоумной подружке моего брата?

– Я не знаю...

– Знаешь, - он переворачивает ее на спину и коротко целует в губы.
– Были бы ее сказки правдой, кто бы позволил мне жениться на тебе? Стал бы я уважать твои желания? Смогла бы ты вернуться на "Шивадо" и получить повышение по службе?

– Не напоминай мне об этом, - Алея шутливо бьет его в плечо, но в глазах уже поволока желания.
– Все, наверное, подумали, что это из-за того, что я теперь твоя невеста.

– Это и случилось из-за того, что ты теперь моя невеста, - Яромир спускается дорожкой поцелуев вниз по шеи к хрупкому плечу.
– Ты не можешь быть в подчинение у кого - то, кроме меня.

– Мне нравится...

– Сейчас понравится еще больше, - многозначительно обещает Яромир.
– Ты у меня голос сорвешь от крика, умоляя не останавливаться.

– Ты живешь инстинктами, любовь ведь не только секс, - выдыхает она сокровенное, то, что мучает и изводит ее подспудно, исподволь, ее затаенный страх, который она боится высказать вслух.

– Что плохого в инстинктах?
– Удивляется Яромир.
– Это сама жизнь, мы тянемся к тому с кем нам невообразимо хорошо, и любовь невозможна без секса, это ее неотъемлемая часть.