– Ну а что бы изменилось, если бы ты узнал, что мы разошлись? Какое теперь это имеет значение?

– Мы бы поговорили раньше. И независимо от того, знал бы я все остальное или нет.

– Олег, мне кажется, ты придаешь всему этому слишком большое значение.
– Она остановилась, подбирая слова: - Пойми, та злополучная история была отнюдь не причиной нашего разрыва, а всего лишь последней каплей. Все это в прошлом...

Олег скептически приподнял бровь.

– Неужели все? Тогда почему, Зинуля, ты так отчаянно стремилась избежать нашей встречи, почему сейчас всеми силами стремишься уйти от разговора? Почему каждое мое прикосновение, не говоря уж о поцелуях, приводит тебя в трепет, и почему ты боишься себя гораздо больше, чем меня?

Действительно почему? Они несколько раз встречались за эти шестнадцать лет, и эти встречи всегда оставляли смятение в ее душе.

– Хорошо, Олег, признаю, мне не нравятся эмоции, которые ты во мне вызываешь, они слишком сильные, а я этого в отношениях с мужчинами больше не хочу.
– Выпалив все это, Зина поняла, что хотя, по существу, она сказала то, что хотела, фраза прозвучала как-то двусмысленно.

Как и следовало ожидать, Олег не преминул тут же этим воспользоваться.

– Я рад, - сухо констатировал он, - что Инна Иннокентьевна ошиблась, и монашеское воздержание не является для тебя самоцелью.

– Ты совершенно невыносим!

– Так и есть. Но все-таки, Зиночка, ответь, если я вызываю у тебя слишком сильные эмоции, значит, ты предпочитаешь секс без эмоций с кем-нибудь еще?

– Конечно, нет!
– Зина даже не знала, на кого злилась больше, на себя или на Олега. Хотя, разумеется, она могла бы и не отвечать ему, так что на себя все-таки следовало злиться больше.

– Но секс со мной, Зиночка, без эмоций у тебя никогда не получался и никогда не получится.

– Почему мы вообще заговорили о сексе?
– Она уже не сдерживала раздражения.

– Но мы же выяснили, что ты не являешься убежденной сторонницей воздержания, - напомнил ей Олег, насмешливо сверкнув глазами, - значит, твои отношения с мужчинами все-таки предусматривают секс. Далее, Зиночка, мы выяснили, что секс с кем попало, тебя не устраивает, хотя возражений против секса со мной я так и не услышал.

Зиночка наградила его убийственным взглядом. В одном Олег был прав: воспринимать его без эмоций она была не в состоянии. Хотя вряд ли он имел в виду именно те, которые овладели ею сейчас.

– И наконец, - лекторским тоном резюмировал Олег, - как мы уже выяснили, между нами секс без эмоций невозможен. То есть мы получили противоречие. Что и требовалось доказать.
– Этой финальной фразой практически любого математического доказательства он подвел итог дискуссии, после чего лицо его озарилось такой обаятельной улыбкой, устоять против которой Зина никогда не могла.

– Итак, теорема доказана.
– Зиночка позволила себе немного сарказма.
– Что дальше?

– Дальше?
– переспросил Олег. Сейчас у него был вид человека, который бежал во весь опор и вдруг ему пришлось резко затормозить.
– Прости, Зиночка, кажется, я увлекся. Знаешь, я ведь с самого начала хотел сказать, что по-прежнему люблю тебя.

– По-прежнему?
– В полном потрясении Зиночка смотрела на Олега: никогда раньше не говорил он ей этих слов, и меньше всего она ожидала услышать их сейчас.

– Я люблю тебя, - повторил он, поймав ее руку, - и на этот раз не хочу потерять, как это уже случилось однажды.

– С тех пор я довольно сильно изменилась, - покачала головой Зина.

Олег протянул руку через стол и коснулся ее щеки.

– Не слишком, - кончиками пальцев он погладил ее по волосам, - разве что стала еще красивее с тех пор, как я увидел тебя впервые...
– В его хрипловатом голосе появились чувственные нотки.

– Насколько я помню, Олежек, ты меня даже не заметил, когда увидел впервые, - ехидно уточнила Зиночка. Она категорически не хотела поддаваться нежности его рук и чувственности его голоса.

– Ну, положим, два этих события произошли с интервалом максимум в полминуты.
– Олег опять говорил в своей чуть насмешливой манере.
– Между прочим, никогда ни до, ни после я не имел никаких дел со студентками. Ты Зиночка, была первой и последней студенткой в моей жизни, которую я "заметил".