– И ты тоже?
– интересуюсь я у Пелла тихо, прищурясь. Кто шкуру, кто скальп, и все в сослагательном наклонении... какие мы похожие.

– Быть может, - кивает тот невозмутимо.
– Я оказываю услугу твоему Старшему, охраняю тебя, и все на этом. Симпатизировать тебе я не обязан.

На этой весомой, как гиря, фразе мы оба замолкаем. Пелл сидит в кресле, вроде бы расслабившись, но, если присмотреться, можно заметить, что тот прислушивается к каждому шороху в доме и насторожен, как охотничий капкан. И не поймешь, охраняет он меня от нападения или побега. То ли из вежливости, то ли из нежелания дергать своего вынужденного охранника лишний раз, я устраиваюсь в кресле напротив подремать, но даже с закрытыми глазами ловлю любой мало-мальски отчетливый звук.

При приближающемся вое машины, который, наконец, затихает под окном, Пелл вздергивается, а я распахиваю глаза. Конечно, это может быть кто угодно - например, смена для нашей доблестной полиции. Хлопает входная дверь. Через три минуты я узнаю, кто приехал.

Иллуми входит тяжелым шагом, как будто протащил на плечах мешок всю дорогу от дома Таборов.

– Все спокойно?
– интересуется он глухим голосом.
– А я с дурными новостями.

Вопреки всем собственным обещаниям не кидаться к нему с расспросами, как только войдет, я вскидываюсь с кресла.

– Что-то с мальчиком?

– В некотором роде, - морщится Иллуми, потом поправляется.
– Нет, физически с ним все в порядке. Он пришел в себя, и врачи обещают медленное, но ровное выздоровление.

Пауза. Он смотрит на меня почти виновато.

– В общем, так, - вздохнув, договаривает мой Старший.
– Лерой сейчас в душевном кризисе. Он уверен, что это ты, Эрик, его ударил, хотя нападавшего он успел увидеть, уже падая и смутно. Говорит, костюм был твой, да никому больше такого злодейства и в голову прийти не могло...

Кажется, я чересчур надеялся на показания Лероя. Конечно, я не ждал, что мальчик знает имя несостоявшегося убийцы и вручит мне готовое алиби, - но быть обвиненным вот так, напрямую...

Со стыдом понимаю, что пальцы у меня дрожат, и голос может оказаться не лучше. Но все же мне удается произнести ровно:

– Он ошибается. Что теперь?

Вопрос риторический. И будь я дома, неутешительный ответ на него я бы знал со всей отчетливостью.

– А что теперь, - вздыхает мой Иллуми устало.
– Будем тебя держать в доме под залог и искать настоящего преступника. Пелл, что посоветуешь в смысле практической реализации?

– Найти хороших профессионалов. И не поступать необдуманно, - качает головой Пелл. В его улыбке нет ни капли веселья.
– Раз ты взял его на поруки, Иллуми, то простер на него защиту Дома. Поэтому тебе придется отдать его властям по первому же требованию, не то опозоришь и себя, и клан.

Я слежу за этим разговором с отвратительным ощущением тошноты, которое легко можно приписать усталости, но это будет неправдой.

Иллуми хмурится.

– Я это знаю, и идти против закона не собираюсь. Но если Эрику придется покинуть этот дом, то только вместе с адвокатом, который станет ходить за ним по пятам.

– Да пусть хоть спит на коврике у двери в его камере, - усмехается Пелл.
– Кстати, и тебе не мешало бы выставить у дверей своих телохранителей. А я, пожалуй, поеду.

Я машинально провожаю гостя взглядом до двери, в последний момент спохватившись и успев поблагодарить.

Мыслей у меня в голове сейчас умещается не более двух, и обе довольно невеселые.

Что теперь нам остается? Ждать новых фактов или новых действий полиции?

Подхожу и молча обнимаю.

– Не бойся, - говорит Иллуми неожиданно.

– И я и не боюсь, - усмехаюсь и фыркаю ему в макушку, ероша дыханием волосы.
– Я солдат. И должен уметь сидеть и ждать в неизвестности. Просто помни о том, что не ты меня защищаешь - а мы друг друга, хорошо?

– Ненавижу ждать, - признается Иллуми бесхитростно.
– Лучше потратить это время на что-то полезное, чем позволять себе киснуть в ожидании. Но я не знаю, что делать...
– Пауза.
– Может быть, милорд знает.

– Ты уже рассказал Нару о том... что узнал сегодня утром?
– спрашиваю осторожно.

– Нет, - качает он головой.
– Еще не успел. Лучше попросить его приехать - не хочу доверять такие вещи комм-связи. Как тебе перспектива еще одного визита за этот день?

***

Чувство дежа вю заставляет морщиться. Это уже было. Стол в гостиной с дежурной вазочкой сладостей и жаровенкой под прозрачным золотистым чайником. Трое мужчин вокруг. Говорят двое. Я в основном молчу.

Времени на рассказ у Иллуми уходит не так уж много, хоть он излагает подробно и спокойно, не умалчивая ни о чем.