Грейс приказала Доку отойти от окна, чтобы они могли притвориться, что их нет дома. Затем она быстро задернула занавески, побежала к телефону и быстро набрала номер Мэрилин. К счастью, Мэрилин была дома, у нее была встреча с бухгалтером по имени Уэсли Миллер, который работал в «Райт, Райт, Грин & Райт» — юридической фирме, которая в то время представляла интересы Мэрилин. Когда Мэрилин подняла трубку, Грейс быстро объяснила, что происходит, — Глэдис только что приехала, и это ужасно. Она сказала, что никогда не видела ее в такой плохой форме. Затем она поднесла телефон к окну, чтобы Мэрилин могла услышать крики матери: «Я тебе устрою настоящие мучения, Грейс! Открой эту дверь!»

«Помню, Мэрилин и Грейс некоторое время говорили по телефону, — рассказывал Уэсли Миллер. — Грейс сообщала Мэрилин о каждом шаге Глэдис. Мэрилин надеялась, что ее мать в конечном счете успокоится, и я думаю, что именно это и произошло. Однако, как я узнал позднее, когда Грейс шла ко входной двери, она могла ясно слышать слова Глэдис, которая разговаривала как бы сама с собой. Она бормотала что-то о том, что «ее, как ребенка, сунули в поезд», а остальные пассажиры всю дорогу пялились на нее. «Глаза повсюду, с утра до вечера...» — Мэрилин позднее рассказывала мне, что Глэдис повторяла это не останавливаясь».

Согласно воспоминаниям действующих лиц, история повторилась в точности.

Шепотом описав разворачивающиеся события, Грейс остановилась и прислушалась. «Подожди — сказала она, — там кто-то еще. Подожди у телефона». Грейс и Док немного сдвинули занавеску и посмотрели — один из их соседей, по-видимому, услышал шум и подошел узнать, в чем дело. Глэдис сердито поздоровалась. Сосед объяснил, что он беспокоится, поскольку слышал крики. Тогда Глэдис рассердилась еще больше и спросила его — он что, является владельцем всего Лос-Анджелеса, и, может быть, ему также принадлежит воздух, который она вдыхает? Грейс слышала, как голос Глэдис становился все тише. Затем она вышла к соседу и вывела его со своего участка. Док побежал на кухню и вышел через черный ход, сказав, что постарается не выпускать Глэдис из виду.

«Тем временем Мэрилин попросила Грейс не вызывать власти, сказав, что она сейчас приедет, — рассказывал Уэсли Миллер. — Только не давайте ей уйти, — сказала она о своей матери, прежде чем закрыть дверь. Я сказал: «Вы не поедете туда одна, Мэрилин. Я иду с вами». Но она ответила: «Нет. Это касается только меня и моей матери. Я сумею справиться с этим сама». Затем она вышла из дома. Я сидел у нее в гостиной и думал: «Пожалуй, мне следовало быть настойчивее. Я должен был настоять».

Мэрилин вскочила в машину и понеслась к дому Грейс, лавируя между машинами, и наконец добралась до Лос-Анджелесского управления полиции. Она влетела на служебную парковку возле здания и затормозила так, что завизжали тормоза.

«Не каждый день к нам приезжают люди подобным образом, — рассказывал отставной лос-анджелесский полицейский. — Когда она выходила из машины, я выхватил оружие, но, как только увидел ее, сразу понял, кто это».

Мэрилин попросила постового показать ей того, «кто тут главный», и, несмотря на ее опасное и незаконное появление у здания, охваченный благоговейным страхом офицер отвел ее внутрь здания к капитану полиции.

«Войдя в кабинет, она зарыдала, — рассказывал офицер. — Она сказала, что ее мать больна и некогда лечилась в психиатрической больнице».

Затем Мэрилин объяснила, что Глэдис была несколько испугана. Она спросила, не мог бы капитан просто вызвать санитарную машину, чтобы спокойно приблизиться к дому Грейс и забрать ее мать, не устраивая слишком много шума. «Он сочувствовал ей, но существовали официальные процедуры, — вспоминал полицейский, рассказывая о действиях капитана. — Сначала он должен был послать патрульную машину, чтобы попытаться поговорить с ней. Это была моя машина». Капитан также объяснил Мэрилин, что у них есть офицер, который обучен реагировать на то, что у них называется «проблемы с психами», и приказал мне связаться с этим специалистом. Я позвонил Тэдди, который в тот день уехал играть в мяч со своим ребенком, и сказал ему, что рядом со мной сидит Мэрилин Монро, — сказал офицер. — Он сказал, что влезает в форму, еще до того, как я повесил трубку».

Ожидая, пока он приедет в участок, Мэрилин позвонила Грейс. Та сообщила, что Глэдис все еще стоит перед домом, и ей уже звонят соседи, спрашивая, все ли в порядке. Мэрилин объяснила, что вскоре прибудут две полицейские машины, без сирен. «Она просто хотела, чтобы все прошло тихо, — вспоминал офицер полиции. — Я сказал ей, что она может лично убедиться в том, что все будет очень аккуратно. Мы поедем вслед за Тэдди и его партнером, и она сама увидит, как он справится с ситуацией. У этого парня был настоящий талант».

Через несколько минут две полицейские машины катили к дому Грейс Годдард. В первой сидел Тэдди и его партнер, а во второй — полицейский и кинозвезда. «Въехав в жилой квартал, мы снизили скорость, — рассказывал полицейский. — Мэрилин сползла вниз на своем сиденье». Полицейские оставили машины у дома, соседнего с домом Грейс, откуда они могли видеть Глэдис, спокойно сидевшую на ступеньках крыльца, скрестив руки на груди. Затем к ней подошел офицер из первого автомобиля — Тэдди. Капитан и Мэрилин не могли слышать, о чем они говорили, но по позе Глэдис и ее голосу быстро стало понятно, что она снова возбудилась при виде полицейского, одетого в форму. «Я быстро вызвал по радио санитарную машину и сказал об этом Мэрилин», — рассказывал офицер, который находился в машине рядом с ней.