Но нет — я обнаружила еще одно свидетельство ужасного ночного визита. На подоконнике были видны комочки грунта с клумбы и пара листьев плюща.

— Значит в перечень надо добавить следы на подоконнике, — подсказала Эми.

— Угу, — машинально согласилась я, напряженно вспоминая. У меня было чувство, что я упустила нечто важное.

— Ах, да!, — наконец вспомнила я:

— Вчера кто-то позвонил сюда, ответила миссис Картер. Звонивший представился нашим ветеринаром и попросил срочно привезти Персону на прививку. Он предложил, чтобы это сделала миссис Картер, а также убедил ее оставить собаку на ночь у нее дома, якобы для безопасности — вдруг после прививки будут осложнения и понадобится помощь, а он якобы живет по соседству. Но когда Сьюзан привезла Персону в клинику, то ветеринар удивился и заявил, что он не звонил и ничего об этом не знает.

— Выходит, Энни, что тот, кто звонил, просто устроил так, чтобы ночью в доме не было собаки.

— Да, Эми, я пришла к такому же выводу. И это, заметь, — реальный факт, а не сон и не видение. Его тоже надо внести в перечень. Вот и все, что мне хотелось рассказать тебе. А теперь я надеюсь, что ты поможешь разобраться в этой безумной истории.

Эми сидела в том самом кресле, где ранним утром я очнулась от сна. Она молчала и была серьезна, брови сведены к переносице, губы чуть поджаты. Эми напряженно думала, ее взгляд был устремлен в одну точку, а иногда отстраненно блуждал по комнате. Девушка настолько погрузилась в мысли, что даже слегка посапывала через нос.

А я, видя подругу в таком состоянии, немного успокоилась. За долгие школьные годы мне не раз приходилось наблюдать этот мыслительный процесс у Эмили, когда она хмурилась и сопела, размышляя над какой-нибудь проблемой. В такое время ей ни в коем случае нельзя было мешать, ибо вторично настроиться на волну мозговой атаки удавалось не всегда. А результаты этих раздумий помогали решить проблему.

— «Что-то очень долго в этот раз», — думала я про себя, боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть драгоценную сосредоточенность Эмили.

Прошло не меньше пяти минут, когда, наконец, девушка взглянула на меня, громко вздохнула и сказала:

— Мда, подруга, ты мастер загадывать загадки. Ну ладно, давай по-порядку. Прежде всего, я больше не оставлю тебя ночью одну в этом доме. Или мы с Диком ночуем здесь, или ты едешь с нами на ночь в Мейсен Мэнор. И никаких возражений!, — возвысила голос Эми, строго пресекая даже возможность перечить ей.

— Далее, — продолжила она, — нет никаких сомнений, что этой ночью кто-то влез в твою спальню...

Эмили внезапно подбежала к окну и, перегнувшись, посмотрела вниз. Потом вернулась в кресло и повела рассуждения дальше:

— Также не вызывает сомнения и тот факт, что из окна выпало что-то тяжелое и упало на клумбу — это хорошо видно даже отсюда — там приличная вмятина в земле. Это единственно важные и реальные вещи. Все остальное в твоем перечне лишь подтверждает главные выводы, а именно: кто-то по веткам плюща влез к тебе в окно, гонялся за тобой по комнате и порвал ночную рубашку. А потом то ли выпал, то ли неудачно выпрыгнул из окна, но не слишком пострадал от этого, так как сумел убраться отсюда восвояси. Кто это был и зачем приходил остается неизвестным.

Эмили посмотрела на меня виновато и добавила:

— Прости, но мне трудно поверить, что здесь была женщина, умершая более суток назад. А визит мисс Тэтчер и подавно невозможен — ведь ее похоронили еще на прошлой неделе!

Отвечая подруге, я невольно выдала то, в чем стыдилась открыто признаться — что я почти поверила своему ночному видению:

— Мисс Тэтчер, я думаю, была бестелесным привидением, тогда как мисс Мортон показалась самым настоящим зомби.

Подруга посмотрела на меня с опаской и попросила:

— Энни, я могу посмотреть на твою спину?

Я повернулась к ней спиной и подняла футболку. Девушка легко провела пальцами по синякам и спросила:

— Ты обработала спину? Мало ли что...

— Да, Эми, я намазалась сразу двумя мазями. Думаю, все будет в порядке. А что ты хотела увидеть? Тебе надо было убедиться, что синяки там есть и я не сошла с ума?

Подруга рассмеялась в ответ:

— Нет, Энни, я уверена в твоей нормальности даже больше, чем в своей собственной. А ведь я весьма высокого мнения о себе.

Признаюсь, что мне было важно это услышать.

— Так что же ты хотела увидеть, Эми?

— Мне надо было посмотреть какие именно синяки оставил на твоей спине незваный гость. Так вот, должна тебе сообщить, дорогая, что это, действительно, была женщина — самые темные пятнышки оставлены длинными ногтями.

Подруга жалобно посмотрела на меня и с надеждой спросила:

— А может быть к тебе влезла преступница, похожая на мисс Мортон, вот тебе и почудилось спросонья, что это была та самая мертвая женщина?