Мы вбежали в гостиную нового дома и остановились, как вкопанные, пораженные увиденным. В комнате расположились четыре человека — трое мужчин и одна девушка. Профессор Мейсен и Дик занимали два кресла, а на диване сидели рядом и беседовали Марк ... (я не поверила глазам!) и … Эллинор. Удивилась не только я. Эми тоже стояла онемевшая и прошло добрых десять секунд, пока мы сумели произнести приветствие.

Мужчины поднялись, а Марк подошел ко мне и поцеловал в щечку. Профессор счел нужным пояснить:

— Мы встретили Эллинор, когда проезжали по деревне. Она сказала, что хочет сообщить нечто важное и я предложил ей поехать с нами сюда. Мы попросили нашу гостью — последовал вежливый кивок в сторону норвежки, — немного повременить с ее повествованием до вашего прихода, молодые леди, чтобы послушать вместе.

Профессор подождал, пока Эмили и я усядемся на второй диван, потом сделал широкий жест рукой, повернувшись к Эллинор, и глубоким, звучным голосом произнес:

— Прошу вас, мисс Яансен, слушатели полны внимания.

— Даже не знаю, с чего лучше начать... , — девушка смотрела куда-то в угол комнаты и теребила пальцами длинный локон светлых волос.

— Наверное, нужно было поговорить с вами уже давно и тогда Вайолет была бы жива. Может быть. Я ни в чем не уверена!, — в сердцах воскликнула Эллинор.

Все молчали, ожидая более вразумительной информации. А девушка посмотрела на Марка умоляющим взглядом, будто бы прося поддержки и он ободряюще улыбнулся, но не произнес ни слова. Она вздохнула и сказала, продолжая смотреть на моего парня, будто ее слова предназначались только ему одному:

— Я знаю кто вы такие.

— Что ты имеешь в виду?, — это спросил профессор.

— Мне все про вас известно, — упрямо повторила Эллинор, дерзко глядя в глаза Марка и игнорируя Альфреда Мейсена.

— Расскажи все по-порядку, — спокойно предложил ей Марк.

— У меня не получается, я волнуюсь. Лучше спрашивайте меня, а я стану отвечать.

Профессор шумно встал с кресла и подошел к своему племяннику со словами:

— Мы сделали большую глупость, мой мальчик! Она тут уйму прослушек уже могла понаставить. При известной ловкости это не составит труда.

— Дядя Альфред, успокойся и давай выслушаем Эллинор. Твои обвинения вряд ли помогут ей собраться с мыслями, — встал на защиту гостьи Марк. А норвежка благодарно посмотрела на него и лицо ее вдруг восхищенно засветилось — обычная реакция девушек, видящих Марка.

— Не ставила я никаких прослушек, — с обидой в голосе произнесла она и добавила, — так вы будете спрашивать?

Профессор досадливо хмыкнул и плюхнулся в кресло, а Марк спокойно предложил:

— Эллинор, давай поговорим не о нас, а о тебе. Кто ты?

— Я приехала сюда не из Норвегии, а из Южной Африки.

— Нам это давно известно, — пренебрежительно вставил Альфред Мейсен.

— Как вы узнали?, — удивилась девушка.

— Твой скандинавский акцент не способен обмануть людей, бывавших в Южной Африке. Тебя выдал характерный для тех мест английский язык.

— «Вот как!», — подумала я, — «значит они давно имеют подозрения относительно Эллинор, но мне ничего не сказали об этом».

— Почему ты всех обманывала?, — спросил Дикки.

— Это длинная история, — отвечая Ричарду, Эллинор вновь смотрела на Марка.

— Мы не спешим, — молодой ученый встал и по телефону попросил Рэйчел Слейтер организовать для нас чаю.

— Ладно, — Эллинор откинула назад длинные волосы, уселась поудобнее и, продолжая смотреть на Марка, стала рассказывать.

— Когда-то моя семья имела ферму в Северо-Капской провинции. Мой отец был потомственный фермер бурского происхождения. А мама у меня норвежка, благодаря чему я прекрасно владею норвежским языком, и мне нетрудно было убедить всех, кроме вас, что я из Норвегии. Три года назад мои родители решили переехать в Австралию и хотели взять меня с собой. Но я решила остаться жить в Южной Африке с моей троюродной тетей Вайолет Мортон, папиной кузиной.

Эллинор заметила, как у всех слушателей от удивления вытянулись лица и засмеялась:

— Не такие уж вы проницательные всезнайки!

— А кто же тогда женщина, в семье которой ты живешь в Уэйкфилде?, — спросила Эми.

— Она и ее муж работают на доктора Бакли, — последовал ответ.

— Продолжай, — резко приказал Альфред Мейсен, — итак, ты осталась с тетей в Южной Африке. Что же было дальше?

— Мы жили хорошо, но потом кое-что случилось. На меня стал заглядываться сын одного местного полицейского начальника. Этот парень, его имя Табо, однажды распустил руки — полез ко мне обниматься. Я толкнула его и он упал в маквис — колючий куст. Получилось вдвойне неудачно — колючка повредила Табо глаз и его укусила ядовитая змея — зеленая мамба, которая пряталась на ветках куста. Ему ввели сыворотку и он выжил, но поврежденный глаз больше не видит, и есть проблемы с нервной системой из-за отравления змеиным ядом. Табо теперь инвалид.