Но сейчас выяснять это было некогда. Время шло, а он еще не приступал к выполнению основной задачи. Убедившись, что теперь Ковригина можно оставить без присмотра, он спросил:

– Скажите, у вас есть связь с руководителем лаборатории с четвертого уровня?

Ковригин кивнул.

– Вы можете пригласить его к себе?

– Я могу только вызвать его наверх. С четвертым уровнем нет прямого сообщения. Но для этого нужно вернуться в мой кабинет, на третий уровень.

– Так пойдемте!
– широким жестом пригласил Жуковский.
– Скажете, что к нему приехал помощник премьер-министра.

Наверх они поднялись вдвоем с Захаром, взяв у Ковригина магнитную карточку, а ему и Архангельскому велели дожидаться внизу. Чеботарева долго ждать не пришлось. На Жуковского и Захара он не обратил внимания, а сразу закрутил головой, явно ожидая увидеть в фойе кого-то другого.

– Здравствуйте, Геннадий Николаевич!
– Жуковский не стал тратить время и сразу подошел к нему.

Чеботарев бросил на него удивленный взгляд, но Сергей тут же "успокоил" его и предложил:

– Давайте спустимся в лабораторию. Не торчать же нам здесь!

Все это время охранник с погонами старшего лейтенанта даже не взглянул в их сторону. "Убедившись", что к нему приехали представители высокопоставленного заказчика, Чеботарев пропустил их вперед и нажал кнопку. Пока лифт мчался вниз, Жуковский успел прощупать сознание ученого и убедился, что все делает правильно. Правда, он не предполагал, что Чеботарев успел испытать свою методику на себе, но с этим уже ничего нельзя было поделать. Сложности с его возрастом возникнут лет через сорок-пятьдесят, но это будут уже проблемы завтрашнего дня, а сегодня хватало своих трудностей.

До последнего момента Жуковский считал, что лучшим выходом из положения будет просто стереть из памяти ученого все, что касалось работ по продлению жизни. Но теперь, проникнув в его сознание, Сергей увидел там кое-что новое для себя, что сильно насторожило его, и он решил не спешить.

Когда двери лифта открылись, он велел Чеботареву, чтобы тот провел их в свой рабочий кабинет, где включил компьютер и погрузился в изучение хранящейся там информации. Ученый попытался возмутиться самоуправством гостя, но Жуковский не стал отвлекаться на него, лишь посмотрел на Захара и кивнул в сторону Чеботарева. Захар понял его правильно, и Чеботарев затих на диване.

На мониторе компьютера мелькали страницы текста, перемежаемого формулами и иллюстрациями, но Жуковскому хватало мимолетного взгляда, чтобы проникнуть в суть увиденного. Знания, полученные из эфира сегодняшней ночью, услужливо всплывали в памяти и давали возможность разобраться в записях Чеботарева. Но, в отличие от ученого, Сергей имел возможность оценить проблему не только с научной точки зрения. Интуиция, которой он имел все основания доверять, говорила, что продлив себе срок земной жизни, Чеботарев сильно повредил той невидимой составляющей собственной личности, в существование которой не особенно верил. Той составляющей, существование которой не прекращается со смертью тела, и называется бессмертной душой. Но, как незнание законов не освобождает от ответственности, так и неверие не спасает человека от неминуемой кары.

Жуковский видел, что, несмотря на немалое количество ошибок, которых Чеботарев успел наделать за свою жизнь, он не был безнадежно испорченным человеком. Кроме того, в нем чувствовался огромный научный потенциал, и он мог принести много пользы, работая по своей специальности.

Оторвавшись от компьютера, Сергей откинулся на спинку кресла и задумался. Захар терпеливо ждал, а Чеботарев просто сидел на диване и смотрел в одну точку. Через несколько минут Жуковский встряхнулся, приняв окончательное решение, и заговорил, обращаясь к ученому:

– К сожалению, Геннадий Николаевич, ваша работа закончилась неудачей. Разработанная вами методика годится для продления жизни мышам, но не людям. Правда, благодаря уникальной структуре ваших генов, на вас метод сработал. Да, вам удастся прожить много лет, но только вам, и больше никому, в том числе и тому человеку, который финансирует работу лаборатории. Но не отчаивайтесь, не бросайте исследования. Ваши наработки могут вывести вас на создание принципиально новых методик борьбы со многими болезнями.

Чеботарев внимательно слушал и согласно кивал головой. Вообще-то, Жуковскому не обязательно было произносить все это вслух, можно было внушить все это без слов, но он хотел, чтобы Захар все слышал. Закончив свою речь, он спросил у старого цыгана:

– Ты согласен со мной?

– Вполне, - ответил тот.
– Осталось встретиться с премьером. Думаю, я сумею организовать это в ближайшее время.

– Не беспокойся, - сказал Жуковский, чувствуя, что в него вливаются новые силы, как это случалось уже в ответственные моменты.
– Мы попробуем все решить прямо сейчас. У вас есть связь с Виктором Викторовичем?
– спросил он у Чеботарева.