– Что-то ты слишком хорошо одета? – Эва демонстративно оглядела себя.

– Как пожелал хозяин, так и одеваюсь, – буркнула Кира, – Или вы считаете, что у меня здесь большие заработки?

– А где твой хозяин? – вкрадчиво поинтересовался парень, пододвигаясь к ней поближе.

Вот оно что! Лазутчики, чтоб их! Теперь ясно, кого отправили из империи, именно её сокурсников, в надежде, что им удастся её разговорить.

– Пьёт, зараза, – Кира отвернулась, – Второй день. Только вино успевает разносчик из таверны доставлять.

– Она не лжёт, – из того же переулка появились ещё две фигуры. Те наёмники, которые буквально несколько дней назад предлагали ей развлечься, – Мы видели, как привозили бутыли, да и артефакт правды подтверждает.

На ладони одного из мужчин лежал кристалл голубого хрусталя. Кира зябко поёжилась, и тотчас руку обожгло болью. Вязь, извиваясь как змея, торопливо возвращалась назад на плечо. Слишком резко и поэтому больно.

– Чего ты дёргаешься? – Ринан попытался взять её за руку. Наверное, помнил, какими глазами она провожала его в коридорах школы.

– Браслет руку жжёт, – ответила Кира, нервно шаря глазами по сторонам, – Наверное, хозяин недоволен, что задержалась.

За оградой палисадника на поросшем мхом пне пристроилась трёхцветная домашняя кошка, сосредоточенно вылизывавшая заднюю лапу. Заметив, что на неё смотрят, она демонстративно зевнула, показав розовую пасть, и продолжила вылизываться. Только насмешливо сверкнули синие глаза. Синие… У кошки… Кира с облегчением выдохнула – либо чужой домашний дух присматривает за ней и следит за этим разговором, либо кто-то из колдунов.

– Возможно, – один из мужчин не поднимал глаза от кристалла.

Внезапно девушка разозлилась. Да что ж такое! Она здесь дома, а её сокурсники – пришлые и явно чуждые этой империи.

– Хорошо вам! – со слезами в голосе воскликнула она, стараясь припомнить весь свой страх, который она испытала после прибытия в это место. Амулет возможно и не покажет течения её мыслей, а вот эмоции он вполне может отразить. Значит нужно заново вспомнить и прочувствовать всё плохое, что с ней случалось, – Вы свободные, а я…

Эва и Ринан недоверчиво воззрились на неё.

– То есть как? – переспросила девушка.

– А вот так, – по щекам Киры покатились слёзы, – Я же сбежала после школы, по направлению на работу не поехала. Вот… меня и нашли.

Мужчина с кристаллом нахмурился. Он чувствовал, что есть какой-то подвох, но амулет ничего не показывал. Решительно отодвинув парня от артефактницы, он поднял рукав платья и изумлённо уставился на её плечо. На коже чернела вязь самого что ни на есть рабского браслета, браслета должника.

– Убедился, – рассерженной кошкой зашипела Кира, – А теперь представь себе, как я себя чувствую. Меня, дипломированного мага, отправили в рабство.

Наёмник провел кристаллом около вязи. Кристалл коротко полыхнул чернотой, и снова посветлел.

– На самом деле браслет. Ты не лжёшь, – он поджал губы, и тут его лицо озарилось кривой улыбкой, – Так, наверное, ты хочешь вернуться домой?

– Конечно, хочу, – Кира выдернула руку, торопливо поправляя рукав. Она и на самом деле хотела домой. Домой, к Дамиру.

– Так что же ты тогда с нами не пошла? – вкрадчиво проговорил второй наёмник, – Мы бы нейтрализовали твой браслет и забрали тебя к матери.

– Объяснять надо было нормально, – артефактница отступила ближе к чужому палисаднику. Кошка закончила умываться и теперь грелась на солнышке кверху брюхом, – А то развлечься захотели. Вот вас и шибануло – нечего на чужую собственность зариться.

– Прости, милая, – Ринан ласково положил ей руку на плечо, – сейчас мы забрать тебя не можем. Вот если бы нам помогла…

– Что нужно? – Кира недоверчиво взглянула на боевого мага, по которому сохла целых два года. Пока не убедилась, что он просто коллекционирует сердечные победы. Да хотя бы на примере той же Эвы, безответно влюблённой в него в первого курса.

– Просто сообщить нам, как только твой хозяин надумает уйти. Ну, например, поедет куда-нибудь.

Наёмники насторожились, усиленно разглядывая кристалл правды.

– Да без проблем, – чуть помедлив для приличия, проговорила артефактница, – Только пока не просыхает, даже в спальню сам подняться не может, тащить приходится.