Небольшая землянка с четырьмя топчанами и небольшим очагом, вот и всё их жилище. Да ещё обзорная башенка с крышей, защищающей от дождя. Из магического инструмента только передающий кристалл для связи, да оружие, попрятанное в собственноручно выкопанный подпол. Пусть и существовало соглашение между империями, что наблюдатели неприкосновенны, но спрятанное вселяло большую уверенность в завтрашнем дне.

В дверь забарабанили. Тиналь, сидевший около очага и мешавший горячую похлёбку, недовольно сощурился, но даже и не подумал повернуть голову. В землянку ввалились, точнее говоря, попытались ввалиться светлые охотники, которых отправили в погоню за первыми беженцами. Все не поместились, и в и без того малом помещении сразу же стало душно.

– Чего надо? – ещё один старик-наблюдатель, поджарый, будто сплетённый из жил, спустил ноги и сел на своём топчане.

– Так мы уже сколько на улице-то времени провели, – оскорбился молодой боевик из последнего пополнения, – Да и есть хотим. Вы всё же наши, светлые. Давайте, принимайте гостей.

– Нам на гостей провиант не выдавали, – буркнул Тиналь, продолжая мешать в небольшом котелке, и в душе костеря неожиданную незваную подмогу. Он так надеялся по темноте нырнуть через границу, тем более, что на посту стояли знакомые и добежать до ближайшей таверны за хлебом и пирогами. Стражи границы прекрасно их знали и понимали, что есть хочется, а из провизии присылают только крупу. Будто на посту взрослые мужики от такой еды лучше следить будут. А при охотниках никуда не дёрнешься. За тридцать лет службы на этом месте к ним привыкли и тёмные, да и они сами перестали видеть врага в каждом оборотне или колдуне. Иногда подростки приносили им яблоки и ягоды из многочисленных садов, окружавших дома. Приносили просто так и тут же убегали.

– А мы как же? – растерялись охотники, – Нам тоже тут дежурить неизвестно сколько придётся. Велели всех перебежчиков отлавливать, не взирая на возраст и магическую принадлежность и в инквизицию отправлять. На расправу.

Наблюдатели помрачнели: за весьма приличное время, проведённое вблизи границы, они прекрасно поняли, что большинство тёмных – обычные ремесленники. Те же колдуны-заклинатели, в основном, работали в деревнях, помогая сохранять посевы, сберегая дома и леса от пожаров. Ведьмы большей частью врачевали, зная множество всяческих травяных составов. Оборотни занимались выделкой кожи и меха, шили обувь и одежду. Вот теперь с этой охотой, в светлых землях не останется ни одного заклинателя. И что будет с полями? Ах, да, тогда всех призывали щедро заплатить жрецу, чтобы он возвёл восхваления и таким образом отогнал грозовые тучи с градом.

– Понятия не имею, как вы будете, – Тиналь кивнул под топчан, где оставался небольшой мешок крупы, с полведра, – Это всё что у нас осталось. Можете на границу переместиться, а потом по первому зову охоту начать.

– Нет, мы не можем покидать нейтральную полосу, – решительно выдвинулся вперёд русоволосый парень, – Нам велено ждать здесь.

Он попытался пройти дальше, но споткнулся о раскиданную обувь и полетел на пол, больно приложившись коленом о топчан.

– Здесь – это где? – раздался ещё один голос из угла, – Вас прямо-таки к нам на постой отправили? Мы распоряжения о гостях не получали, и о предоставлении им крыши над головой тоже. Да и не вместитесь вы здесь. Если хотите, берите свои мечи, лопаты, что у вас там есть… и копайте себе жилище самостоятельно. И очаг не забудьте камнями обложить.

Парни зароптали – перспектива остаться без крыши над головой не прибавляла уверенности в будущем. Да и сколько придётся ждать беглецов, тоже было неизвестным. Растолкав молодых охотников, в дверь пробрался последний наблюдатель, его смена закончилась. Другой поднялся и молча вышел, заступая на свой пост в башне.

Тот, что только что пришёл, с наслаждением плюхнулся на освободившийся топчан и вытянул затёкшие от долгого сидения ноги. Посмотрел на хмурых сотоварищей, на озадаченную неприветливой встречей молодёжь и усмехнулся:

– А кто вам сказал, что беглецы пойдут через границу именно здесь? Нейтральная полоса большая, и выскочить они могут где угодно. Хоть там, – он показал пальцем куда-то за спину, – хоть там… Мы об этом ничего не знаем и не узнаем. Наше дело следить за пропускным пунктом.

Наблюдатель лукавил, вообще-то в их обязанности входило докладывать и о всяческих странных перемещениях. Ну и передавать новости от лазутчиков. Но на душе последнее время было откровенно тяжело. Посмотрев на первую колонну беглецов, мужчина откровенно пожалел о том, что родился со светлым даром. Вот такие гонения на детей, он никогда не принимал и старался даже в бытность своего участия в охоте держаться от семейных подальше. Да и после ранений ему приходилось втайне бегать к тёмной травнице за мазью, чтобы рана заживала быстрее.

Молодёжь затопталась на месте активнее, в словах старого воина была очень весомая доля правды. Сидя на одном месте, или просто гуляя около поста, ничего заметить было просто не реально. К тому же, а где гарантия, что двое тёмных, на которых им указали в Инквизиции, как на самых опасных преступников, не воспользуются порталом? Такой гарантии никто дать не мог. По всему получалось, что сидеть у наблюдателей резона не осталось. Да и места, собственно, для их размещения тут тоже не было, а самим копать себе землянку, идти рубить деревья для ската крыши, драть кору и мох, чтобы покрыть эту крышу сверху, – желания не возникло.

Вывалившись из душного жилища, боевики дружной толпой отправились к границе светлой империи, за которой всегда можно было найти приличную гостиницу в одном из фортов.

Наблюдатели, переглянувшись, вздохнули и почти одновременно бросили короткие взгляды в сторону передающего кристалла. Стоило ли передавать, что боевые маги самовольно покинули нейтральную полосу? Нет, не стоило. В конце концов, наблюдение за своими же им не поручали.

Как только недавние адепты школы магии скрылись за деревьями, в полуоткрытую дверь снова постучались. Тиналь с проклятиями подскочил ко входу и тут же замер – на пороге стояла девчонка, протягивающая старым боевикам двух зайцев и каравай ржаного хлеба. Оборотница-подросток!