Среди пузырьков и глиняных плошек он увидел круглую серебряную коробочку. Когда евнух взял её в руки, юноша насторожился, готовый отскочить в сторону.

Но внутри оказались три бледножелтые горошины. "Может это тоже чтонибудь вроде боевого стимулятора?" – подумал Александр, глядя, как келлуанин запивает горошину простой водой. Пиво они уже выпили. Осталось только вино, но его юноша берег на всякий случай.

Постояв немного, Тулаум блаженно улыбнулся, и блудливые глазки его заблестели. "Да он наркоман!" – пронеслось в голове Алекса. – Тогда нечего его убивать, сам сдохнет.

Когда горшок с кашей прикрыли одеялом, чтобы она "дошла", юноша поинтересовался у молча недоумевавшего пленника.

– Нитки с иголкой есть?

– Да, господин, – кивнул евнух и полез в знакомый сундук.

Осмотрев кривую бронзовую иглу с крючком вместе ушка, Александр кивнул.

– Сойдет. Вдевай нитку.

– Вы хотите сшить чтонибудь необычное? – игриво поинтересовался Тулаум.

– Увидишь, – неопределенно махнул рукой парень.

Он взял пучок травы, обрезал большую часть корней ножом и разложил по одеялу. Усадив пленника в углу, Алекс пришил один из них.

– Видел?

– Да, господин, – глядя на него совершенно обалдевшими глазами, кивнул евнух, даже забыв о своей обычной жеманной манере.

– Это нужно для специального заклинания, – таинственным шепотом изрек Александр. – Здесь шерсть, как составляющая часть животного, пепел костра, как остаток огня, и священная трава. Воду я возьму на месте. Останется добавить только собственной крови, прочитать заклинание, и амулет для связи с хозяином готов. Магия!

Он со значением поднял вверх указательный палец.

Нечего и говорить, что келлуанин слушал эту фентезийную пургу с широко открытым ртом и провозился с шитьем до сумерек.

Зато каша получилась великолепной! Рассыпчатая, с оливковым маслом. Ели так, что только за ушами трещало.

Алекс в изнеможении откинулся на спинку кресла.

– Я завтра иду в Абидос по делам.

Пленник от неожиданности едва не подавился и взглянул на него как Кот из мультика "Шрэк".

– Не дуйся, – успокоил его юноша. – Я же обещал, что не убью тебя, если ты мне поможешь.

– Возьми меня с собой, господин! – взмолился Тулаум. – Я вам пригожусь.

– Тебя ждет последнее испытание, – свел брови над переносицей Александр. – Я не стану запирать тебя в клетку или связывать. Но ты не должен покидать подвал до моего прихода. Или до вечера послезавтра.

– Но, запах, господин, – напомнил приободрившийся пленник.

– Придумай чтонибудь, – пожал плечами парень. – Но из подвала не выходить!

– Что вы, что вы! – замахал ручками евнух.

– Вот и хорошо, – Алекс потянулся. – Но спать будешь там!

Он кивнул на клетку.

– Или тебя связать?

– Не нужно, господин.

Александр вновь покинул подвал. Он давно разобрался в запорном механизме люка. Для того чтобы тот не открылся, достаточно забить в щель между плитами прочный клин. В роли которого выступил один из кухонных ножей. Юноша еще не сошел с ума, чтобы дать пленнику шанс так легко сбежать.

Прикрыв торчавшую рукоятку парой камней, Алекс направился к старому кладбищу Сета. Чтобы не попортить раньше времени "маскировочное одеяло", он уложил его в корзину, из которой торчал лук. Теперь, если вдруг не удастся отвертеться от случайной встречи, можно сказать, что направляется на охоту.

Александр шел не торопясь, сберегая силы. В знакомых зарослях спрятал в разных местах ненужное снаряжение, оставив только меч и кинжалы. Перед тем, как взобраться на вершину холма, юноша еще раз проверил свойства одеяла, убедившись, что с полтораста метров в глаза оно сразу не бросалось. Набросив его на плечи и завязав вокруг шеи специальную завязку, Алекс лег на землю и пополз к облюбованному еще вчера наблюдательному пункту, откуда смог разглядеть так много интересного.

Вдруг среди серозеленой травы и сухих былинок, трепетавшей на ветру, блеснуло чтото яркоголубое. Парень замер словно студент старшекурсник, застигнутый за чтением Гарри Поттера. Александр хорошо помнил, что вчера ничего подобного здесь не лежало. Приподняв голову, он огляделся, но ближайшие склоны холмов были пустынны. На противоположном краю долины паслись еле различимые с такого расстояния коровы.

Пододвинувшись ближе, юноша понял, что это обломок глиняного сосуда с широкой полосой голубой краски.

"Ну, ни себе чего?" – подумал Алекс, осторожно переворачивая его кинжалом. С внутренней стороны виднелись какието царапины.

Еще раз окинул взглядом сонную долину. Вроде все как всегда, только одни тряпки сняли, а другие повесили. Он поднес черепок к глазам и долго не мог разобрать, что же хотел изобразить неизвестный автор.

"Напоминает раннего Кандинского", – вспомнилась частая шутка отца Саши Дрейк. Так Федор Михайлович, ничего не понимающий в живописи, говорил, когда видел какоенибудь произведение современных художников.