Александр растер пальцами комок земли в мелкую пыль, высыпал на рисунок, потом осторожно сдул. Рисунок проявился четче. Горизонтальная линия, по две палки на концах, одна вверх и над ней еще две, словно маленькие рожки. "Да это корова!" – едва не воскликнул он. Конечно! Четыре ноги, туловище, голова и рога.

Юноша посмотрел на пасущееся вдалеке стадо.

"Очень похоже на попытку контакта. Вот только больно умный этот ковбой".

Новые обстоятельства застали парня врасплох. Как реагировать на это приглашение к сотрудничеству? Оставить чтонибудь свое и действовать по плану? Или попытаться поговорить с корововожатым? Алекс даже взмок под грязным одеялом, не то от дум, не то от жары. Тут он заметил, что стадо медленно спускается вниз в долину.

"Вот и ответ", – решил юноша, и выбрав неглубокую лощину, спускавшуюся по склону, стал пробираться к ней. Он двигался очень медленно, посматривая в специально проделанные дырочки. Ни коровы, ни пастух, чья фигура стала уже четко различима, не обращали на него никакого внимания. Ему даже удалось обмануть какуюто птичку. Она села на одеяло, пискнула, но, почувствовав ненадежность опоры, улетела вновь.

Перевалив через невысокий гребень, юный разведчик стал почти невидим со стороны храма, что немного снижало вероятность обнаружения.

Коровы толклись у лужи, а пастух, не таясь, смотрел в сторону его вчерашнего наблюдательного пункта. Александр, спустившийся вниз метров на сто, остановился и стал пристально разглядывать долину, но так и не увидел больше ни одного человека. Келлуанин, потоптавшись, присел возле коровы. "Молочка захотел", – усмехнулся Александр, прислушиваясь. Если бы его заметил ктонибудь из охранников, то вряд ли стал заботиться о сохранении тишины и скрытно подбираться к нарушителю спокойствия. Нет еще здесь такой привычки. Наоборот, стражники давно мчались бы сюда, вопя во всю глотку. Успокоив себя таким образом, юноша стал спускаться дальше, не забывая о змеях и скорпионах.

Подобравшись еще шагов на полтораста, Алекс продолжил наблюдение за дояром. Тот слил невеликий удой из широкой деревянной миски в горшок и перешел ко второй буренке. Парень захотел его окликнуть, но привычка к перестраховке заставила молчать. Вдруг животновод заорет и побежит за охраной? И вообще этот черепок туда ворона принесла, а рисунок нацарапал сто лет назад какойто малолетний художник? Расстояние до пастуха оставалось слишком велико, чтобы Александр смог быстро его нейтрализовать.

Нужно подобраться хотя бы на бросок ножа. Вдруг плечи келлуанина замерли, и он стал похож на каменное изваяние. Юноша тут же отодвинулся за куст бурьяна, натягивая одеяло на голову. Мужчина осторожно повернул голову и поднял глаза. "Взгляд почуял", – догадался Алекс. Не обнаружив ничего интересного, ковбой вернулся к прерванному занятию, только все движения его стали какимито деревянными. Он слил молоко в кувшин и поспешил к разрушенным воротам.

Александр забеспокоился. Что если пастух приведет стражей? Потом подумал, что вряд ли их прибежит больше двух, а с таким количеством местных секьюрити он какнибудь справится. Зато будет точно знать о намерениях тощего пастыря.

Тот быстро вернулся, и легонько хлеща горбатых коров коротким кнутом, погнал в сторону Алекса.

Юноша тихо свистнул, приподнявшись над травой. Пастух резко обернулся. Александр махнул рукой. Смуглое, обожженное солнцем лицо мужчины побледнело. Он бросил быстрый взгляд в сторону кладбища. "Сейчас заблажит, как пароходная сирена!" – охнул парень.

Но пастух так резво бросился к нему, что Алекс невольно отпрянул от неожиданности. В двух шагах келлуанин рухнул на колени и уткнулся густой, грязной шевелюрой в землю.

– Ты чего это? – немного растерялся юноша.

Мужчина поднял голову, и Александр увидел, как по глубоким морщинам, густо покрывавшим грязное лицо, текут слезы.

– Это ты оставил? – отводя взгляд, спросил он, протягивая кусок глиняного черепка.

Пастух закивал головой, мыча и возбужденно жестикулируя.

– Ты немой! – догадался Алекс.

Мужчина открыл рот. При виде короткого, уродливого обрубка вместо языка юноша передернул плечами.

– Как же мне с тобой разговаривать?

Почерневшие губы собеседника скривились в жалкой гримасе.

– Ты не против, если я стану называть тебя "друг"? – предложил юноша. – Так будет легче общаться.

Пастух опять заплакал.

– Друг, хочешь отсюда сбежать? – не дал ему долго предаваться чувствам Александр.

Мужчина энергично кивнул, потом скорчил деревянную рожу, свел глаза к переносице и провел ребром ладони себе по горлу.

– Боишься, что убьют?

Тот кивнул.

– Но уйти хочешь?