– Не надо, господин, – забыв о приличиях, девочка схватила его за руку.

– Ты не хочешь стать женой племянника самого Котаса Минатийца? – брови жреца полезли на лоб.

– Уж лучше за крокодила, чем за него! – пылко проговорила Айри, сверкнув глазами.

– Боюсь, это будет не просто, – вздохнул Тусет. – Но я подумаю, что можно сделать.

Они поднялись на вершину гряды, откуда открывался вид на глубокую долину. Жрец увидел высокий, покосившийся частокол, окружавший группу строений с высоким зданием в центре.

– Настоящая деревня, – покачал он головой. – Сколько людей здесь живет?

– Один Энохсет, – ответила девочка и тут же поправила. – Жил.

– Но здесь много домов, куда делись остальные?

Айри шепотом поведала господину историю смерти жреца – отступника.

– Он отравил своих людей? – с трудом скрывая ужас и отвращение, уточнил Тусет.

– Так рассказывал Энохсет, – подтвердила Айри.

Жрец молчал, потрясенный страшным преступлением.

Растор остановился на тропинке, показывая кудато вдаль. Глядя на них, остановился и Алекс, терпеливо дожидаясь, пока юноша закончит рассказывать о том, как он героически наблюдал с дерева за расправой, учиненной Энохсетом над дикарями.

Тусет увидел впереди по склону ровные ряды деревьев и сразу узнал в них яблони.

– Здесь меня нашел Алекс, – сказала Айри. – Я ела яблоки, а он шел с речки.

– Он не пытался тебя обидеть? – заботливо спросил старик.

– Нет, господин, – смутилась девочка. – Он даже защитил меня от Растора. Правда, только на сорок дней.

– Почему? – удивился старик.

Она поморщилась и рассказала Тусету о трауре, который объявил Алекс.

– И Растор его послушал?

Вместо ответа Айри кивнула.

– Сколько же дней будет длиться траур?

– Сорок.

– Ого, – не удержался от улыбки жрец. – Алекс приравнял простого писца к членам семьи самого Келномарха, жизнь, здоровье, сила.

Девочка испуганно остановилась.

– Не переживай! – успокоил ее Тусет. – Я никому не скажу. А за это время мы, может, чтонибудь придумаем.

Они вошли в ворота, одна створка которых стояла прислоненная к забору. Жрец сразу угадал в высоком здании, построенном на насыпи, храм Сета.

Алекс встал у подножья лестницы и позвал Айри. Девочка, попросив разрешения у господина, подошла к нему.

– Прежде всего, я должен передать уважаемому Тусету то, что не успел отдать господин Энохсет.

Отодвинув в сторону Нарона, жрец подошел к парню.

– Книга в храме?

Тот отрицательно покачал головой.

– В доме, где последние годы жил Энохсет.

– Где? – с трудом скрывая нетерпение, спросил Тусет.

– Мне приказано передать тебе ее наедине, – глядя старику в глаза, сказал Алекс.

Жрец с юношей вошли в большой дом. Вся мебель внутри оказалась переломана.

– Дикари, – пояснил Алекс. – Прежде чем сбежать, они многое здесь перепортили.

– Книга?! – требовательно нахмурился келлуанин.

Вместо ответа парень указал на стол. Тускло блеснул металлом темнозеленый квадрат. Стараясь не дышать, Тусет поднял бронзовую обложку. Листы из неизвестного металла густо покрывали цепочки таинственных знаков. Когдато их значение понимали только жрецы Сета. Но это знание, увы, оказалось утеряно.

– У меня есть к тебе просьба, господин Тусет, – тихо проговорил юноша.

– Слушаю?

– Я поклялся Энохсету вернуть святыню в храм Сета. Ты более достоин такой чести, но я не могу нарушить данное обещание, поэтому прошу разрешения сопровождать тебя и реликвию до храма в Абидосе.

Жрец задумался.

– Я должен принести там в жертву двух быков.

– Воля умирающего священна, – благосклонно кивнул жрец. – Можешь плыть со мной в Келлуан. Твои заслуги в возвращении святыни не будут забыты.

Юноша поклонился.

Тусет бережно завернул книгу в покрывало.

– Если это не секрет, что еще ты обещал Энохсету?

– Похоронить его в гробнице и выдать приданное Айри, когда она будет выходить замуж.

– Это она мне уже рассказала, – улыбнулся старик.