Тимофей Браун сменил картридж бласта и развернулся, высматривая противника на восточном фланге. Неожиданно с юга потянул прохладный, свежий ветер. Сихали поднял глаза – и обомлел.

Над горизонтом клубилась иссинячёрная стена – именно над! – поднимаясь в небо на десятки километров. Она держалась куда выше облаков, протягиваясь на запад и восток. Зрелище было фантастическим, небывалым – словно всё в мире перепуталось, и небеса сделались двухслойными – понизу светлел день, а поверху темнела ночь. «ППВ!» – подумал Сихали, оплывая ужасом.

– Идём на прорыв… – хрипло сказал он, откашлялся и заорал: – На прорыв! Разом! Пошли!

Уговаривать никого не пришлось – все дружно подскочили и бросились в атаку.

А стена тьмы всё надвигалась с юга, бурля, испуская далёкие громы, гоня перед собой холодный воздух. Молнии не сверкали под колыхавшимся чёрным пологом – слишком высоко проходил поток. И тут сверху задуло так, что взвихрился песок, а кроны зонтичных акаций сложились книзу, как те самые зонтики, – поток опускался, накрывая Этошу хмурой тенью и пригашая блеск озёрной воды. А вот хантерам всё было нипочём – то ли мозгов не хватало, то ли информации. Копьеносцы с лучниками, улюлюкая и подвывая, бросились, сжимая «клещи».

– К башне! – крикнул Сихали. – Бегом! Рыжий, прикрывай слева! Я – справа!

Шурик Ершов оскалился только, стреляя с обеих рук, – китопас дело знал туго.

Белый запрыгал к замыкающей башне, опираясь на Сегаля, к ним подскочил Цондзома, подставляя своё плечо. Купри бежал, отстреливаясь, и занял позицию у подножия ЗБ.

Тимофей, поглядывая на друзей, медленно отступал, не подпуская хантеров близко. Пара стрел воткнулась в песок совсем близко к нему, а дротик чуть не угодил в цель – Сихали вовремя извернулся на манер тореадора.

Он последним вошёл в кабину лифта, и Сегаль тут же хлопнул ладонью по кнопке «Пуск». Ничего даже не дрогнуло.

– А фиг вам, – прокомментировал Тимофей, быстренько набирая код доступа.

Двери сомкнулись. Снаружи донеслись глухие звуки попаданий.

– Копья мечут, сволочи, – процедил зональный комиссар.

Посыпались удары кулаками и пятками.

– Никого нет дома! – прокричал Белый.

– Зайдите позже! – добавил Рыжий.

– Хотел бы я знать, – пробурчал Купри, – что за сволочь пропустила их в зону?

– Скорее всего, – пожал Браун плечами, – это была чёрная сволочь. Но могла и белая…

– Вы мне лучше скажите, – проговорил Сегаль, отпыхиваясь, – какого, вообще, чёрта им от нас надо было?

– Узнаем во благовремении, сын мой, – пропел Рыжий, – а пока смиренно вознесись на небеси!

– Не богохульствуй, – строго сказал ТугаринЗмей.

Шурик закашлялся и чуть не подавился слюной, когда кабина лифта пошла вверх, да с ускорением.

ЦПУ [79]наверху башни представлял собой обширный круглый зал с панорамным окном. Полукружия пультов повторяли изгиб прозрачной стены. Сиди себе и бди на здоровье.

Сихали подошёл к контролькомбайну и первым делом заблокировал лифт.

– «Всех утопить!» – процитировал он.

Океанцы и антаркты разбрелись по залу, поглядывая на пустыню, – чернота сгущалась, её всё чаще озаряли ветвистые молнии.

– Ты чтото в этом смыслишь? – кивнул Купри на разноцветье клавиш, индикаторов и видеорам.

– А то…

Браун уселся за главный пульт и прошёлся по сенсорам. Синие и коричневые мнемографики тут же начали свой медленный танец, изгибаясь и вихляя. Вспыхнули один за другим рабочие экраны.

На одном из них нарисовался оператор головной антарктической станции ППВ. Замигала надпись: «Дежурный – Сванте Таггарт».

– Здорово, ваше превосходительство! – весело заорал дежурный. – Мирный вас приветствует!

– Почему не предупредили о запуске? – холодно спросил Сихали.

Лицо оператора, розовощёкое, как у младенца, но со шкиперской бородкой от уха до уха, изобразило обиду.

– Предупреждали мы! – возразил он. – Просто ЗэБэ не отвечала…

– Башня говорит невнятно, – ухмыльнулся Белый.

– Всё больше жестами объясняется, – подхватил Рыжий.

– Ладно, – махнул рукой Тимофей. – Проехали. Режим операции?

– Ээ… Оптимал.

– Интенсивность?

– Пятьдесят процентов. С нарастанием.

– На что хоть это похоже? – крикнул Цондзома. – Там, у вас?

Таггарт, глянув на свои экраны, проговорил:

– Как будто льды дыбом встают… Больше всего смахивает на дождь, который идёт снизу вверх, в небо! Всё в тумане на десятки миль, а рёв такой, что…

Туман за стенамиокнами башни наблюдения в Мирном разметало, и Тимофей рассмотрел в экране исполинские полукольца импульсных дингеров, выдвинутых на рабочую высоту. В это время изображение сильно качнулось.