Над Сихали не довлели моральные принципы, малопригодные на войне, – он выстрелил в спину одному засевшему, потом другому, узнавая в нём того самого, что «пас» их в Кейптауне, – по ассирийской бороде колечками.

Тугарин бросился плашмя на крышу танка, вытягивая руки перед собой, и быстро разрядил бластер – шесть выстрелов слились в один. Один упал, остальные рассыпались в стороны, стреляя то в корму «Харьковчанки», то по крыше ангара, и всё мимо. Антаркт, неторопливо вышедший из «Гарольдклаба», присел и, уже не разгибаясь, метнулся обратно за двери.

Оба Шурика спрыгнули в снег, наметённый у стены «Гарольдклаба», и стали палить, отвлекая огонь на себя, отходя в сторону от церкви. Под шумок Сегаль с Купри перебежали Россстрит, скрываясь за проезжавшей «Харьковчанкой», как за каменной стеной. В это самое время танк остановился, и ничего не разумеющий водитель высунулся из кабины. Харин грянул сверху:

– Принимай пассажиров!

Водитель едва не сверзился с подножки, а Купри с разбегу вскочил на гусеницу и отворил боковую дверь. Под прикрытием с крыши все сели. Последними прискакали Шурики.

– Гони! – гаркнул ТугаринЗмей.

– Куда? – слабым голосом спросил водитель.

– На аэродром! – скомандовал Браун. – Живо!

«Харьковчанка» дёрнулась так, что Илья едва не слетел на землю. Слава богу, всяких скоб на крыше хватало, было за что уцепиться.

– Видишь их? – спросил Харин, поднимаясь на колени.

– Нет! – крикнул Сихали, державшийся за антенное устройство. – Вижу! Вон они!

По Мэйнстрит разгонялись двухместные краулеры «Сноу кэт» – открытые платформы на четырёх автономных шасси. Сихали насчитал три штуки.

– Замечательно…

Он выстрелил пару раз, но не попал. ТугаринЗмей быстренько выщелкнул разряженный картридж и вставил новый. Пальнул в стрелка на снегоходе, несущемся впереди, а попал в гусеничное шасси. Гусеницу размотало, краулер повело в сторону, притирая к гофрированной стене, и отбросило, как бильярдный шар от бортика. Второй снегоход врезался в первый, седоки полетели кувырком, а вот третья танкетка объехала место ДТП, веером пуская снег изпод гусениц, и продолжила погоню. Но ненадолго – Сихали подстрелил водителя, а Тугарин снял стрелка. Краулер, лишённый управления, стал забирать влево, пока не въехал в решётчатую мачту, поддерживавшую обруч энерговода. Мачта загудела, а изпод смятого капота снегохода ударил султан бледного пламени – рванули аккумуляторы.

– Йесс! – рявкнул Харин.

И только тут далекодалеко замигали красносиние отблески «мигалки» – Служба охраны правопорядка проснулась.

Без происшествий добравшись до аэродрома, «великолепная шестёрка» отпустила «Харьковчанку».

– Свободен, шеф! – крикнул Рыжий, и водитель танка поспешил убраться подальше от этих странных и опасных гостей города, учинявших чёртте что на улицах «МакМердо».

Океанцы и антаркты окружили генрука.

– Обратно? – спросил разгорячённый Купри. – Искать гипноиндуктор?

– Да, – кивнул Сихали. – И, помоему, искать мы будем наперегонки с этими заразами из «Чёрного солнца». Недаром же им регистрограммы занадобились! Ччёрт… Как бы нам Помаутука не подставить. Вот, блин…

Димдимыч, оглядываясь в поисках «борта номер один», глянул вверх и похлопал по плечу Сихали, не опуская головы, продолжая напряжённо высматривать нечто в безоблачном небе.

– Это что, – сказал он севшим голосом, – тоже за нами?

С небес спускался на шести крыльях обтекаемый, зализанный птеробус, вытягивая суставчатые лапы шасси. Забив жёсткими перепончатыми плоскостями метрах в пятнадцати от земли, да так, что снег всклубился, птеробус завис, здорово походя на дракона. Боковые дверцы его раздвинулись, и Тимофею стало ясно – дракон огнедышащий. Из кабины ударили лучемёты – ослепительные струйки перегретой плазмы вспахали укатанный снег, проплавляя в нём борозды. Огненными пальцами они шарили по полю, резкими зигзагами подбираясь к антарктам и океанцам, грозя располосовать и перерубить податливые тела, но в этот самый момент мощный луч лазера прошил птеробус насквозь, протыкая его, как спица – клубок шерсти. Бледнофиолетовый луч дрогнул, погас, а крылатая машина рухнула на снег, в воздухе распадаясь на две половинки. Дракон сдох.

Моргая – перед глазами всё ещё плясали лиловые фантомы, – Сихали обернулся. Шагах в десяти от себя он увидел грузовик на широких эластичных гусеницах, кузов которого занимал геологический лазер в сорок пять мегаватт. Дверца кабины отворилась, и на снег спрыгнул Джунакуаат Помаутук.

– Вы?!

Пастор смущённо развёл руки в стороны:

– Я. Видит Бог, очень мне не хотелось нарушать заповедь Его, но творить добро иной раз означает совершить зло…

– Господь простит, – пробасил Харин.

– Время собирать камни прошло, – радостно воскликнул Рыжий, – пора этими каменюками зафигачить в кого следует! Хватит уж…

– Так вы с нами? – спросил Сихали, ухмыляясь радостно и облегчённо, как всякий спасённый от смерти.

– Если примете в свою команду, – скромно ответил Помаутук.

– Да только так! – воскликнул Белый.

– Наши ряды растут! – хохотнул Сегаль.

Шурики, посланные к сбитому птеробусу, вернулись, увешанные трофейным оружием. «Борт номер один» зарокотал, засвистел турбинами.