– Ну послушайте же! – Крайт поджал губы, подавляя раздражение. – Вы можете презирать нас, ненавидеть, или что вы там еще можете. Это ваше дело. Но сейчас речь не идет о том, досадите Вы мне этим, или нет, и насколько общение со мной ниже вашего достоинства. Сейчас речь идет о целом мире, вернее, даже о двух мирах. Обо всех расах, всех тварях, населяющих их. О вас самих! Неужели вам все равно, что случится завтра с ними, с вами? Некротос сам по себе могучий Демон, посвященный смерти, но объединившись с Агавишы… Только представьте, что это будет!

– Ты так заботишься обо всех? Убей себя, закрой идущий через тебя проход.

– Это бессмысленно. Даже более того! Я не знаю, как это произошло, но за время, что я был в полусмерти, Агавишы какимто образом слился с Некротосом, проход идет уже не только через меня, он идет через Агавишы. Сейчас я единственная преграда, сдерживающая их, не дающая окончательно объединиться. И я же – единственный, кто знает, как это предотвратить! Кто способен это сделать! Позвольте мне воспользоваться…

– Наш ответ – нет, – натуане повернулись, собираясь уходить.

– Слушайте, вы! – Крайт шагнул следом. – Неужели вас не заботит ваше собственное будущее?! Будущее ваших детей?!

– Ты смеешь говорить нам про будущее? – натуане обернулись. – Ты, который отнял его у нас, украл наших детей, обратив их в неживущих монстров?! У нас нет будущего, и мы счастливы, что его не будет и у всех остальных! У вас, людишек, плодящихся, расползающихся, словно зараза, заполняющих миры! Агавишы был создан нашими предками, чтобы уничтожить вас, тогда еще кутавшихся в шкуры и бегающих с дубинками! Не все тогда пошло так, как планировалось, Агавишы вышел изпод контроля, обратив заложенную в него ненависть против своих создателей, но сегодня ты принес нам радостную весть! Его предназначение будет всетаки исполнено, пусть и не так, как это видели наши праотцы. Мы умрем спокойно, мы умрем с улыбкой, зная, что вы умираете тоже!

– Вы не умрете спокойно, – сквозь зубы проговорил Крайт. – Чем бы ни закончилось это дело, вы не умрете спокойно. Потому что я вам этого не позволю. Я просил, теперь я требую. И если вы откажете… Мои солдаты умеют не только петь!

– Ты угрожаешь нам?

– Предупреждаю.

– Ты можешь убить нас, но ты не получишь Кресло Назначения. Мы разрушим его, но не отдадим, – Старейшины грациозно двинулись прочь, в глубину пещер.

Крайт посмотрел вслед уходящим натуанам, хмыкнул. А ведь они действительно считают его непроходимым глупцом. Если бы артефакты было так легко уничтожить! Просто разбить того же Гунгу, и дело с концом…

Крайт вздохнул, пошел к светящемуся вдали выходу. Жаль, что не получилось похорошему, ну да ладно. Теперь он точно знает, что искать, и войска готовы к вторжению. Остается лишь отдать приказ.

– Господин барон, господин барон! – склонившийся адъютант тряс фон Кица за плечо. – Просыпайтесь, господин барон! Федераты нарушили перемирие!

– Что? – барон сел, мутными со сна глазами посмотрел на адъютанта.

– Федераты нарушили перемирие! Три часа назад они атаковали нас под Фошимом, прорвали оборону и двигаются на Северозапад, к Спадине!

– Что?! – барон поднялся, прошагал в нижнем белье к карте. – А ну, посвети! Где они сейчас?

– Здесь, – адъютант ткнул пальцем.

– Дьявол… Дьявол! Почему именно туда?! – фон Киц тряхнул головой, разгоняя остатки сна. – Там же жрецы! Если они проснутся… – барон замолчал, потер лицо руками. – И мы не успеваем, не успеваем их эвакуировать! – в отчаянии треснул кулаком по столу. – Все имеющиеся у нас силы туда! Бригаду Манфрела, 4ю гвардейскую пехотную дивизию, полк черных драгун фон Рейхофа.

– Господин барон, мы оголяем фронт… – адъютант растерянно моргал.

– Плевать на все остальное, плевать на фронт! Там сотни жрецов, и сколько из них призваны! – фон Киц смотрел на адъютанта, зло шевеля усами. – Передай фон Шипрану, он должен держаться, во что бы то ни стало держаться. А если все же… – барон выдохнул, поджал губы. – Если не будет другого выхода, он должен убить жрецов. Они не должны проснуться. Выполняй!

Адъютант бегом бросился к обеспечивающим связь колдунам.

Но как ни торопился адъютант, он опоздал. Приказ барона ушел, переданный колдунами по астралу, улетел и пропал, так и не найдя адресата, не найдя человека, который должен его исполнить. Потому, что к этому времени человек уже был мертв.

Фон Шипран лежал на сырой земле, обратив пустой взгляд к пронзительно синему после дождя небу, и впервые на его обезображенном лице проступило выражение умиротворения, смягчая и облагораживая изуродованные войной черты.

– Ну надо же, фон Шипран, – кардинал качнул головой, разглядывая искореженное тело барона. – А то я уж начинал думать, что он бессмертен. Кончились его девять жизней.