Гален — не просто влюбленность. Не просто физическое влечение, заставляющее меня забыть собственное имя, когда он собирается меня поцеловать. Не просто учитель или заносчивый человек-рыба королевской крови. Несомненно, это все о нем, но он значит для меня намного больше всего вышеперечисленного. Он тот единственный, которого я желаю. По возможности, навечно.

Но мне не грозит стать "той девушкой". Той, которая забивает на учебу в университете, чтобы выскочить замуж за какого-то парня, едва окончив школу. Той, которая жертвует всем, чего она хочет, лишь бы осуществить его мечты и сделать его счастливым. Той, которая ловит каждую его улыбку, каждое его слово, рожает ему детей, готовит ему обеды и обнимает его по ночам. Нет, стать ей мне точно не грозит.

Потому что Галену я не нужна. Если тот поцелуй был настоящим, я могла бы бросить школу в сию же минуту и последовать за ним на наш личный остров или в его подводное королевство. Я могла бы даже приготовить ему рыбу.

Непременно, Гален был бы в восторге, если бы я все это сделала. Ради его брата.

И правильно, что я беру себя в руки и иду на свидание, пусть это и смахивает на замену — и я пытаюсь найти замену отношениям, которые никогда не были правдой. Мои чувства были настоящими. Остальное неважно, не так ли? Ведь нет таких правил о разбитом сердце, где было бы указано, что отношения должны быть настоящими, ведь так? Конечно, я провожу слишком тонкую грань до безумия, но главное что она есть. И главное, что я не совсем сошла с ума.

Марк сидит рядом со мной, являясь тому доказательством. Я иду дальше. Продолжаю жить своей жизнью. Остаюсь в школе. Поступаю в колледж. Запекаю курицу вместо рыбы. Встречаюсь с другими людьми. И если повезет, буду целоваться с другим человеком к концу этого свидания. Даже если это ничего значит.

— Все в порядке? — спрашивает Марк, когда мы сворачиваем на трассу между штатами.

— Конечно. А что? — мы оба знаем, почему он это спросил.

Манеры Марка явно не позволяют ему сказать напрямую, что я слишком замкнуто себя веду и слишком молчалива. Он говорит:

— Ты какая-то тихая сегодня. Я надеюсь я ничего не сделал, чтобы оттолкнуть тебя и все испортить?

Я смеюсь.

— Это именно то, о чем я только что подумала. Что не хочу все испортить, я имею в виду.

Он кивает, понимающе улыбаясь.

— Что? — спрашиваю я.

Он пожимает плечами.

— Нет. Почему ты так странно смотришь на меня? — я скрещиваю руки на груди.

— Нет. Не смотрю.

—Я не хожу на свидание с лгунишками.

Уже не хожу.

Он смеется.

— Ладно. Если ты так хочешь знать, то я не думаю, что ты можешь его чем-либо испортить.

Я не могу сдержать улыбку.

— О, тебе не стоило говорить этого вслух.

Симпатичный, умный, веселый. А теперь еще и милый. Поэтому хватит ждать, когда зазвонит твоя сумка, дурашка.

— Ты же помнишь, что сама заставила меня сказать это вслух. Но не беспокойся. Я не суеверен.

— Я тоже.

Дорога до Атлантик-Сити занимает чуть больше часа, и мы проводим ее, играя в Двадцать вопросов. Марк самый младший из четверых братьев, хочет стать физиком или аниматором в Мире Диснея — он обещает решить перед окончанием колледжа по своей спортивной стипендии — и самый неловкий момент в его жизни случился, когда на прошлой неделе он вошел к родителям, застав тех в постели.

Его вопросы мне были почти такими же, слово в слово. Кроме одного, который он задает, когда мы заезжаем на парковку у тротуара.

— Вопрос номер девятнадцать: Кто шлет тебе смс-ки целый вечер?

Все, приехали. Пока Марк старательно поддерживал непринужденную атмосферу, водоворот в моем животе превратился в одно лишь напоминание о себе, такое же безвредное, как воронка при сливе в ванной. Но теперь все началось с новой силой. Все шло сегодня слишком хорошо, чтобы быть разрушенным правдой. Но раз уж это может быть первым из многих свиданий с Марком, ложь может испортить его с таким же успехом.

— Гален.

Марк резко втягивает воздух.

— Ладно. Тогда новый вопрос номер двадцать: Стоит ли мне опасаться Галена?

Я смеюсь.

— Каким образом?

— Любым, мне так кажется. К тому же, он крупный парень. Он умеет драться? Или стрелять из пистолета? И ты случайно не говорила ему, куда мы собирались сегодня?

— Нет. Почему ты спрашиваешь?

— Потому что он стоит за твоим окном.

Я перевожу взгляд, чтобы встретиться им с Галеном, стоящим со скрещенными руками в паре дюймов от машины. Марк любезно опускает стекло в моем окне, пока я сижу, слишком ошарашенная, чтобы двигаться, говорить или дышать.

— Эмма, не могла бы ты выйти на минутку и поговорить со мной? — говорит Гален, одаривая меня тяжелым взглядом.

— Эй, Гален. Как дела, мужик? — Марк добавляет немного резкости к своему обычно дружелюбному тону.

— Марк, — кивает Гален, плотно сжимая челюсть.

— Вот так сюрприз, встретить тебя здесь, приятель. Ты тут не один? — Марк хорош в умении пороть чушь.

— Да, я не один. Я здесь с Эммой.

— Серьезно? Это как?

— Она моя девушка. Я думал, что понятно объяснил тебе это раннее, Марк.