— Да подожди ты со своей охотой, — наконец вставил я слово в его болтовню, — подожди, беда случилась.

Коля сразу осекся:

— Беда? Какая беда?

Я рассказал про гусей.

— Наши собаки их из деревни вытурили. Теперь пропадут. Как быть? Может, вдвоем их как-нибудь из леса на дорогу выпугнем, до деревни догоним. Да гнать-то страшно. Увидит народ, еще шею наколотят.

Коля слушал очень внимательно.

— А где они?

— Пойдем покажу.

Гусей мы застали на том же месте в кустах. Они сидели, увязнув в глубоком снегу, и изредка мирно переговаривались друг с другом.

— Ну как, погоним? — спросил я.

— Погоди, держи собак. — Коля взял на смычок обеих гончих и передал мне, а сам стал из-за кустов, увязая в снегу, потихоньку подкрадываться к гусям.

«Неужели хочет по одному ловить и перетаскивать в деревню? — ужаснулся я. — Да так мы с ними и за два дня не управимся».

К счастью, гуси близко не подпустили его, заволновались, захлопали крыльями, приготовились к отступлению.

— Нет, так их не возьмешь, — решил Коля, — возьмем по-другому.

Он снял с плеча ружье, и не успел я охнуть, как грянули два выстрела. Пара гусей осталась в снегу, а остальные со страшным криком, хлопаньем крыльев ринулись напролом через кусты, дальше вниз, под юру, в глубь леса.

— Пара есть! — весело крикнул Коля. — По штучке на брата, больше и не треба.

— Но как же, как же это? — в ужасе залепетал я. — Ведь это домашние, деревенские… В деревню-то как теперь?

— Вот дура! — изумился Коля. — Зачем же в деревню нести? Ну, да потом поговорим, пошли.

Он слазил в кусты, вытащил оттуда за шеи двух огромных жирных гусей, с трудом поднял вверх.

— Эх, хороши! Вот это охота! — И, не обращая на меня никакого внимания, выбрался из снега на дорогу, зашагал по ней со своей добычей прямо в деревню.

Но куда же он идет, что хочет делать? Я не мог понять. От изумления и страха перед тем, что только что произошло, я потерял дар речи и покорно следовал за Колей, держа на привязи собак.

Не доходя до деревни с полверсты, Коля свернул в сторону на какую-то тропинку, которая вела напрямик через поле к шоссейной дороге. Именно по этому шоссе только сегодня утром мы и приехали в деревню.

Дойдя до шоссе, Коля спустился в кювет, разгреб валенком глубокую яму, бросил туда обоих гусей. Завалил их снегом, затем выбрался на шоссе и весело крикнул мне:

— Порядочек! Вылезай, Юрка, пошли в деревню. Охотиться больше не будем. Видишь, в лесу снежище какой! Гончаки наши совсем заморились. — Он лукаво подмигнул мне. — Дичинка и так есть, хороша дичинка! Поскорей забрать надо, а то еще, глядишь, собаки какие разроют, сожрут — все дело изгадят.

Он скорым шагом направился в деревню. Я поспешил за ним, а в голове вертелась одна и та же тревожная мысль: «А ну как в деревне видели, как наши собаки шуганули в лес гусей? Вот скандал-то поднимется!»

Мы подошли к первому домику. Наша лошадь, запряженная в сани, спокойно ела сено.

Завидя нас, из дому вышел хозяин, вынес уже заранее приготовленный мешок картошки. Мы расплатились, уложили картошку в сани, посадили туда же собак.

Из домика выбежали ребятишки, начали рассматривать Колиного зайца, удивлялись, какие у него длинные уши и большие задние ноги. Хозяин тоже с любопытством разглядывал зайца. Подошли еще какие-то ребята. Все было тихо, мирно, значит, никто не видел, что случилось со злополучными гусями.

И вдруг об этом ни с того ни с сего заговорил сам Колька. Отвязывая от изгороди лошадь, он неожиданно спросил у толпившихся вокруг саней ребятишек:

— Чьи это гуси у вас в деревне, табун целый?

— Поповские, — хором отвечали ребята, — отца Михаила. Он вон, у церкви, живет. И гуси его, все по гумнам ходят, зерно подбирают.

— Так вот, бегите к отцу Михаилу, — сказал Коля, делая нарочито серьезное лицо. — Объясните ему, что его гуси не хуже мужиков взбунтовались да и подались из деревни прямо в лес.

В ответ на эти слова ребята переглянулись и захихикали.

— Вы чего зубы-то скалите? — прикрикнул на них Коля. — Я правду говорю. Живо к попу бегите. Доложите все, как я сказывал.

Ребята, пересмеиваясь, толпились на месте. Наконец один, постарше, промолвил:

— Да неужто гуси в лесу живут? Они на пруду плавают, когда лето. А в лес им зачем — еще лиса сожрет.

— Вот и я говорю — сожрет. Живо к попу бегите!

Видя, что ребята не идут, Коля махнул рукой.