Плюс к тому, чем больше она об этом размышляла, тем больше не верила, что он останется цел. Не после попытки самоубийства в клинике. И «возвращения», на которое он сам подписался. И превращения, на которое добровольно согласился. А теперь помимо сражений еще и поглощение лессеров… Да, пока исход положителен, но тенденция не больно-то хороша. Марисса же постоянно будет мучить себя тем, что рано или поздно он серьезно навредит себе.

Она слишком любила его, чтобы наблюдать, как он себя убивает.

На глаза ее навернулись слезы. Марисса смахнула их и сидела, уставившись в одну точку. Некоторое время спустя некая мысль эхом отдалась в ее подсознании. Но, что бы это ни было, эхо быстро угасло.

Заставив себя подняться, Марисса тотчас же растерялась. Она совершенно не помнила, чем до этого занималась и почему очутилась в коридоре. В конце концов она направилась в свой офис, потому что там ее всегда ждала какая-нибудь работа.

Что остается неизменным даже у бывшего копа – так это то, что ты никогда не потеряешь чутье на придурков.

Буч притормозил в переулке рядом с «Зеро». Ниже по дороге, околачиваясь возле черного выхода, стоял тот коротышка, выскочка, ошибка природы – светловолосый парень, который неделю назад издевался над официанткой. Рядом торчал один из его прихвостней, и оба прикуривали.

Хотя было не совсем понятно, почему они курят здесь, на холодке.

Буч задержался и стал наблюдать, что дало ему время поразмыслить. И это, конечно, засасывало. Когда все стихало, он видел лишь, как Марисса садится в «мерседес» Фрица и «шестисотый» исчезает за воротами.

Выругавшись, Буч потер середину груди и понадеялся, что удача приведет его к лессеру. Ему было необходимо подраться, чтобы избавиться от постоянной боли. Сейчас тот самый момент.

С Трейд-стрит в переулок выскочил автомобиль. Он пролетела мимо и остановился около боковой двери клуба, на колесах черного «инфинити» имелось достаточно хрома, чтобы те напоминали зеркальный шар. И – кто бы мог подумать? – Мелкий Блондинистый подошел так, словно договорился о встрече.

Парень и водитель обменялись парой слов и рукопожатиями. Буч не мог толком понять, что именно происходит, но вряд ли речь шла о рецептах печенья.

Когда «инфинити» уехал, Буч вышел из тени, решив, что есть только один способ проверить свое подозрение. Подыграть и посмотреть на реакцию.

– Только не говорите, что собираетесь сами принимать эту гадость внутрь. Преподобный ненавидит фрилансеров.

Мелкий Блондинистый развернулся, мигом заведясь.

– Кто ты, черт побери…

Он оборвал фразу.

– Подожди… я уже видел тебя раньше… вот только…

– Да, мне поменяли корпус. Теперь бегаю быстрее. Намного быстрее. Так что вы…

Буч замер, почувствовав, как оживают его инстинкты.

Лессер. Совсем близко. Черт.

– Ребята, – спокойно сказал он, – Вам сейчас лучше испариться. И вы не можете снова войти через эту дверь.

Придурок снова начал хамить.

– Ты кем себя возомнил?

– Доверьтесь мне и сматывайте отсюда. Сейчас же.

– Да пошел ты, мы можем стоять здесь хоть всю ночь, если…

Малолетка замер, затем побелел, когда до него донесся сладковатый запах.

– О боже…

Хм, значит, Мелкий Блондинистый Гаденыш – вампир-допризывник, а не человек.

– Да, как я и сказал. Валите, ребята.

Парочка собралась было отчалить, но не успела. В конце переулка появилась троица лессеров, загородив путь.

Замечательно. Просто превосходно.

Буч активировал свои новые наручные часы, посылая сигнал тревоги и координаты. Через пару секунд рядом с ним материализовались Ви и Рэйдж.

– Придерживаемся стратегии, о которой договорились, – напомнил Буч, – Зачистку делаю я.

Оба вампира кивнули.

Тут-то и приблизились лессеры.

Ривендж поднялся из-за стола и надел свою соболью шубу.

– Ксекс, я отчаливаю. Собрание Совета принцепсов. Я дематериализуюсь, так что машина не нужна. Надеюсь, что через час вернусь. Но перед тем как уйти – что там с последним передозом?

– Отправили в реанимацию больницы Святого Фрэнсиса. Возможно, выживет.

– А что с подлецом дилером?

Ксекс открыла Ривенджу дверь, словно указывая на выход.