Шрифт:
Чудес не бывает. А вдруг?!
Но были случаи, когда мужья, отвоевавшие грозовые, не возвращались в свои семьи, а приезжали за разводом. Те долгие пять лет, которые прошли под пулями и рядом со смертью каждую минуту, у многих изменили жизнь. На фронтовых полях встречали свою любовь. Та, которая осталась ждать, тоже была любовь, но она далеко, а эта рядом и, как знать, сколько ещё осталось жить!
Мария ждала мужа. На сына получила похоронку, но всё равно его тоже ждала, А вдруг ошиблись? Вернётся ли муж? У неё были знакомые женщины, которые так радовались известию, что муж возвращается, а он ей на вокзале предлагал развод. А у Марии, кроме общих с ним детей, ещё есть дочь от первого брака. Да и сама себя она считала ему не парой. Женился на женщине с детьми – молодой был, горячий, чувства играли. А пять лет прошло, может быть встретил кого. Так думала Мария, и не будет осуждать его, если вдруг так случится. Ведь война!
Сколько жизней поломала война. Как тут осудишь? Верность хранить не так-то просто, когда на волоске твоя жизнь висит ежеминутно. А если встретил в боях и полюбил, а потом вернулся в свою семью, это тоже измена: и той, и другой.
Встречать его пошли втроём: Мария, её близкая подруга Женя и старшая дочь Ляля. Душа Марии сжалась в комочек, она не знала, как себя вести. А вдруг…
Фёдор вышел из поезда со своим сослуживцем. Фёдор был в военной форме, подтянутый, такой бравый, настоящий командир, бесстрашный воин. Шёл ноябрь 1945 года, но он служил и после войны ещё не был дома. Женя и Ляля повисли у него на шее, обе целовали, плакали, визжали от восторга. А Мария стояла в стороне и думала: а где же сын, и с чем муж вернулся? Он подошёл к ней, обнял, поцеловал, а она смотрит на него и говорит так неуверенно:
– С возвращением?
Фёдор понял её состояние по-своему: он вернулся, а сын нет.
– Фёдор Семёнович, а которая Ваша жена? Вы же говорили – блондинка.
– Вот она и есть блондинка, моя жена Мария.
– А я думаю, которая же? Та слишком молодая, блондинка стоит в сторонке, подумал на брюнетку. Ошибся, значит.
Домой вернулись все в приподнятом настроении, а там дети малые: девять и шесть лет.
Фёдор знал, что Мария сдержанна в проявлении своих чувств. И для него это не было неожиданностью. Но всё-таки спросил:
– Мария, а почему ты меня так холодно встретила?
– Боялась заранее радоваться, всякое бывает. Война есть война. Я так рада, что ты вернулся, боюсь этому верить. Счастье такое зыбкое. Сын погиб, но ты вернулся. Спасибо тебе.
И слёзы радости и страданий заволокли её чудесные глаза. Радость и горе переплелись в одно целое. И с этим надо будет жить долго.
Сердце матери
Её сын погиб 30 октября 1943 года…
1941 год. Война страшная. Никто не знал, сколько она протянется. Ему было шестнадцать лет, а в декабре исполнилось семнадцать. Работал он на военном заводе, была у него бронь от армии. Все друзья, кому уже было восемнадцать лет, ушли воевать, и он подал заявление в военкомат, чтобы его тоже отправили на фронт, но возраст был непризывной. Тогда он перешел на завод без брони, но за самовольный уход с военного завода был отправлен под трибунал.
Мама написала письмо-прошение Калинину, чтобы сына освободили и разрешили работать или идти воевать. Калинин ответил разрешением: освободить и определить в военное училище. Получила письмо вечером и пошла в тюрьму пешком, потому что электрички уже не ходили. Она шла всю ночь. Была зима, на ногах у нее были солдатские ботинки, она утопала в сугробах, но шла, ползла: скорее успеть, а вдруг его отправят на фронт, надо успеть принести письмо.
Маме было тридцать девять лет. Ночь. Она постучала в сторожку. Спросили – что ей нужно. Она показала бумагу, дежурный вызвал начальство и сказал:
– Что заставило Вас идти ночью, не могли дождаться утра?
А комендант за нее ответил:
– Сердце матери ее заставило, вот что…
Посмотрел на нее. Она была вся в снегу, синяя, почти замороженная. Он распорядился принести кипяток и привести сына. Сын бросился к ней в ноги, целовал ей руки…
– Мама, мама, какая ты!
И первой электричкой они уехали домой. Потом он пошел в военкомат. Его направили в Одесское пехотное училище, которое находилось в городе Чкаловске (ныне Оренбург). Затем это училище перевели в город Уральск, а уже потом в Алкино под Уфой.
Учился он на офицера. Но 1943 год был переломным в войне, ребятам не дали до конца доучиться. Выпустили брата гвардии сержантом и отправили на фронт защищать Киев, где он и погиб, как мы полагаем, в первых же боях. Он прислал весточку с санитарным поездом. Эта весточка написана на бумажке от консервной банки «Амурская лосось»:
«Здравствуй, мама. Я жив, здоров, чувствую себя хорошо. Сейчас я нахожусь в 100 км от фронта, недалеко от города Киева. Дня через два буду защищать Родину. Товарищи все мои бодры и веселы. Обо мне не беспокойся. Передай привет моей Вере. Как будет адрес, напишу письмо. Пока всё. Целую крепко. Твой сын Виль Семёнов». 22 октября 1943 года. А похоронка пришла с сообщением, что он погиб 30 октября 1943 года…
Звали его Вилен по документам, а дома он был – Володя. Он родился в год смерти Ленина, в 1924-м, тогда и появилось это имя – Вилен, сокращение от Владимир Ильич Ленин.
Как-то ехали они с мамой в поезде, было ему года четыре, и с ними в одном вагоне ехали красноармейцы. Они с ним разговаривали и все время хохотали над его ответами.
– Володя, а ты за кого: за царя или за народ?
– Когда народ пришел к царю за хлебом, – отвечает он им, – что царь дал им? Пулю дал. Вот что царь дал!