Шрифт:
– Вижу, Нюра, вижу. Ещё вижу, не нашла ли ты себе кавалера там?
Обе – и Нюра, и Клава – залились звонким смехом.
– Да ты садись, садись, мы тебе такое расскажем! Конечно же, я нашла!
И опять хором – ха-ха-ха.
– Теперь уж рассказывай, кого ты себе нашла?
– Значит так. Борька-то умер, царство ему небесное, пусть земля ему будет пухом, – рассказывает Нюра, – Надо получить свидетельство о смерти. Поехала в райцентр в собес. Ехать не ближний свет: на электричке два часа, да пешком пять километров. А дороги сейчас, знаешь, какие: песок, земля, глина – всё перемешано. Еле добралась. Пока по всем кабинетам находилась, у них перерыв, ждала, закусила на двести пятьдесят рублей. Представляешь? Там двести пятьдесят, здесь двести пятьдесят. А дадут за умершего всего одну тысячу.
– А почему так мало?
– А он ничейный, ему ж только пятьдесят лет было. Не пенсионер и нигде не работал, жил на мамину пенсию. Всё пропивал, и жизнь свою пропил. Слушай, Оль, дальше. Время идёт, уже сумерки. Да электричку опять ждать. Уже совсем вечер. А от электрички ещё пять километров, я уже тебе говорила по какой дороге топать. Села в электричку. Рядом со мной сел такой симпатичный мужик, хорошо одет, приятный. Я ему и говорю:
– Как же я добираться буду в такую темноту и телефон с собой не взяла. Так бы брату позвонила.
А он мне:
– Доедем до станции, я рядом живу, от меня позвоните. Не дозвонитесь, у меня переночуете.
– И ты что, согласилась?
– А что мне делать прикажешь? Темнотища, грязь. Так вот, зашли к нему, шубу сняла, он стал свой сотовый искать. Я присела на маленький стульчик, и взгляд мой попал под кровать. Смотрю – и глазам не верю: под кроватью здоровенный топор лежит, вот такой, топорищем задвинут вовнутрь. Меня прямо затрясло всю, и холодным потом покрылась. Я его спрашиваю:
– А что это у Вас топор под кроватью лежит? Вы что, дрова колете?
– Да, дрова колю, – ответил он, – а сам продолжает искать свой сотовый.
– Господи, ты, Нюра, похоже нарвалась! Телефон-то он нашёл?
– Нашёл. Я позвонила брату Кольке, он обещал встретить, и я пошла. А перед уходом он дал мне свой номер телефона и записал мой сотовый.
– Зачем ты ему дала? Вдруг маньяк какой! С топором под кроватью!
– Меня до сих пор трясёт, как только вспомню этот топор и то своё состояние. Да ты слушай дальше. Седьмого марта он звонит – поздравил с женским праздником и восьмого приглашает в гости. Я, конечно, отказалась, вспомнив про страшный топор, тем более ко мне должна подруга приехать на праздники. Он сказал:
– Ну тогда в Москве встретимся.
– Не вздумай ему адрес дать!
– Да ты что? Нет, конечно.
– А если позвонит, у него же твой номер есть?
– Скажу, что ко мне мой друг вернулся и живёт у меня.
Клава весь это разговор сопровождала своим тихим подхихикиваньем, неторопливо покуривая, потягивая пиво, и закончила со смехом:
– Вот и нашла она себе кавалера!
И опять обе – ха-ха-ха!
– С вами, мои девочки, не соскучишься!
Я уходила под их дружный смех.
14.03.08
За жизнь
Нюра и Клава часто делают косметический ремонт в своей квартире. К празднику женщин 8 Марта они обновили обои и побелили потолки. Зайдёшь к ним – чистота и порядок. И очень красиво. У Нюры пропал талант дизайнера. Вообще-то она специалист по проектированию электронных плат. Когда проектный институт, где она работала, закрыли, то пришлось выживать, как можешь. Она нанялась в частный магазин продавцом. Работа была по её характеру.
Она очень бойкая, смелая, и палец ей в рот не клади – откусит. И хорошо, что она такая. В трудное время перестройки это ей очень помогло выжить и поддержать всю свою родню и близкую подругу, которая была выброшена по работе и брошена мужем с малым дитём на руках. Если б не Нюра, она бы с голоду пропала. Да Нюра-то и в магазин пошла работать, чтобы не ходить самой с протянутой рукой и своим помочь. Тогда, в те годы, она не думала о своих талантах. Выдержать, выстоять и поддержать – это было для неё самым главным. Но уже тогда, в магазине, директор отмечал её умение красиво оформить витрину и ставил в пример остальным продавцам.
Сейчас, когда отработала своё, можно подумать и посмотреть на себя. А что бы ещё смогла в жизни? И вдруг совсем неожиданно в ней проснулся этот дизайнер. Они с сестрой Клавой прежде жили в коммуналке, и потому особенно красотой в квартире не было возможности заниматься. Но Нюра вышивала всегда: и крестиком, и художественной гладью. Так, для души, просто нравилось это занятие. И вязала всем и всё.
А потом их дом расселили, и они получили хорошую двухкомнатную квартиру. Вот тут и началось. Даже цветы она расставит так, что каждый смотрит на тебя и улыбается. Обои подбирает по настроению своему и по времени года. В общем, всё на своих местах и в лучшем виде.