Шрифт:
Гарретт с жутким звуком прочистил горло.
– А сама как думаешь?
Перед домом автоматический разбрызгиватель с шипящим звуком поливал растения. Вдали заработала газонокосилка. Эмма вздохнула.
– Мне действительно жаль.
– Правда?
– Гаррет взял в руки шлем.
– Так жаль, что ты не отвечала на мои звонки? Или что даже не можешь взглянуть на меня?
Эмма оглядела мускулистую грудь парня, его крепкие ноги и еле заметную щетину. Девушка поняла, что Саттон нашла в парне, и у нее кольнуло сердце от того, что он не знал всей правды.
– Прости.
– Слова будто застряли в горле Эммы.
– Странное было лето, - сказала она. И это мягко говоря.
– Странное, потому что ты познакомилась с кем-то еще?
Гаррет стиснул кулаки, отчего его предплечья напряглись.
– Нет!
– Пораженная Эмма отступила на шаг, чуть не врезавшись в музыкальную подвеску, которую миссис Мерсер повесила над карнизом.
Гарретт вытер руки об футболку.
– Боже. В прошлом месяце ты так и делала. Изменяя со мной. Почему ты вдруг возненавидела меня? Это то, о чем меня все предупреждали? Типичная Саттон Мерсер?
Типичная Саттон. Слова эхом отдавались в моих ушах. Как же часто за последние несколько недель я слышала их. В своем нынешнем положении я стала осознавать, как плохо обходилась с людьми.
– Я не ненавижу тебя, - возразила Эмма.
– Просто...
– Знаешь, что? Не важно.
– Гаррет похлопал себя по ногам и встал.
– Все кончено. Мне не нужны твои извинения. И я больше не ввязываюсь в твои игры. Ты так же издевалась над Тайером. Я должен был знать.
Эмма отшатнулась от резкого голоса Гарретта... и от упоминания брата Мэделин.
Тайер. Только услышав его имя, я представила ясные зеленые глаза, высокие скулы и взъерошенные волосы. А потом вспомнила кое-что еще: мы стоим во внутреннем дворе школы. По моему лицу катятся слезы, когда Тайер что-то настойчиво мне говорит, будто пытаясь объяснить... А потом воспоминание ускользнуло.
Эмма попыталась вернуть голос.
– Я не знаю, о чем ты...
– Верни мне мою игру «GTA», - прервал девушку Гарретт, отвернувшись лицом к безупречному газону Мерсеров. Черный лабрадор поднял ногу на ясень.
– Она в твоей приставке.
– Поищу, - пробормотала Эмма.
– Думаю, это мне тоже больше не нужно.
Гарретт вытащил из сумки длинный узкий билет на танцы по случаю Хэллоуина. Он почти насильно сунул его в руки девушке, а потом подошел ближе. Их тела практически соприкоснулись. Его тело дрожало. Эмма задержала дыхание, осознав, что понятия не имела, что он будет делать дальше.
– Всего хорошего, Саттон, - ледяным голосом прошептал Гарретт.
Когда он шел по подъездной дорожке, его бутсы громко щелкали. Потом он залез на мотоцикл и уехал.
«Прощай», - прошептала я в его удаляющуюся спину.
Все прошло хорошо. Формально, это был первое расставание в жизни Эммы. Все ее предыдущие отношения заканчивались либо взаимной дружбой, либо провалом. Правильно люди говорят, это ужасно.
Потрясенная Эмма повернулась в сторону дома. Только она подошла к двери, как ее внимание на улице привлек белый внедорожник. За лобовым стеклом она заметила чьи-то светлые волосы. Но до того, как она сумела разглядеть лицо, машина увеличила скорость и быстро скрылась, оставив за собой только клубы пыли.
Эмма нашла Лорел на кухне, где та резала яблоко на кусочки.
– Ты знаешь кого-нибудь, кто ездит на белом внедорожнике?
– спросила она.
Лорел уставилась на девушку.
– Кроме близняшек?
Эмма застыла. Они жили за городом.
– Ну?
– спросила Лорел.
– Так что там с Гарреттом?
Ее выражение лица было самодовольным. «А сейчас она хочет поговорить», - горько подумала Эмма.
Девушка подошла к кухонному столу и закинула себе в рот сочный кусок яблока.
– Все кончено.
Выражение лица Лорел немного смягчилось.
– Ты в порядке?
Эмма вытерла руки о тренировочные шорты.
– Со мной все будет хорошо.
– Она взглянула на Лорел.
– Как думаешь, а с ним все будет в порядке?
Лорел захрустела яблоком и глянула на застекленную дверь, ведущую на задний двор.
– Не знаю. Гарретт всегда был для меня загадкой, - наконец призналась она.
– И я не удивлюсь, если внутри него скрывается что-то потаенное.
Эмма вздрогнула, вспомнив как парень навис над ней на пороге.