Энни Брайтон села в лимузин, и когда она покидала огромное поместье, она повернулась, чтобы увидеть вдали особняк.

– Значит, я была права, - печально думала она, позволяя, наконец, слезам пролиться.
– Тебе никогда не завоевать Кенди, и теперь ты страдаешь, мой дорогой Арчи, - всхлипывала она, не в силах обуздать свою боль.
– Не злись так на Терри, Арчи, мы не можем винить их в наших расстроенных чувствах и безответных привязанностях. Никто из нас не хотел этого.

Молодая женщина продолжала тихо плакать по пути домой, спрашивая себя, когда, наконец, иссякнет фонтан ее слез по Арчибальду Корнуэллу.

Было спокойное и холодное утро конца ноября. Дух сезона уже витал в воздухе, и соседи были заняты украшением своих домов к праздникам. Молодой человек посмотрел на еще зеленые и ухоженные дворики, белые подъезды, украшенные гирляндами и огнями на карнизах, подоконниках и крышах. Атмосфера наполнялась традиционным американским Рождеством. Было почти сном чувствовать себя дома и вдыхать хорошо знакомый аромат Лонг-Айлендского воздуха. Автомобиль продолжал двигаться по тихому жилому району, пока вдали не различил дом, в который направлялся.

Машина остановилась перед изящным викторианским домом, доминирующим над пригородным ландшафтом умеренными линиями. Молодой человек вышел из автомобиля и как только он оплатил драйвер такси за его услуги, он шел с твердыми шагами к двери главного дома.

Фелисити Паркер проверяла бакалейные товары, которые только что принес посыльный. Во все годы, которые она проработала как экономка, женщина ни разу не потеряла ни пенни и не пренебрегла никакой из своих обязанностей. В доме было пять горничных, садовник и шофер, и всеми ими управляла ее мягкая, но умелая рука, и она гордилась хорошей работой, которую всегда делала.

Внимательный взгляд леди был сосредоточен на проверке качества яблок, когда зазвонил звонок перед входной дверью. Она посмотрела на кухонные часы и удивилась, кого это можно было ожидать у входа в безбожный час одиннадцати утра. Владелец дома никогда никого не принимал перед ланчем.

– Я посмотрю, кто стучит, - сказала горничная, помогавшая Фелисити со списком из магазина.

– Нет, дорогая, - ответила старшая женщина, - предоставь это мне. Должно быть, это новый журналист, который думает, что может получить интервью так сразу. Я поставлю этого парня на место, - и говоря это, женщина оставила фартук на стуле и, поправляя прическу, она пошла в столовую, затем гостиную и позже в зал.

Фелисити мысленно подготовилась, как она разберется с мнимым молодым репортером. Однако, когда она открыла дверь, она действительно обнаружила молодого человека, хотя не совсем того, которого ожидала. Прямо перед нею, в зеленой форме пехоты США, стоял мужчина в свои ранние двадцать с каштановыми волосами и синими глазами, устремленными на нее с озорным выражением. Фелисити задохнулась от изумления и от неожиданности едва не лишилась чувств.

– Боже правый!
– возопила она.
– Это сон! Дитя мое! Не могу поверить, что ты здесь!
– восклицала женщина, бросаясь на шею молодому человеку.
– Как я рада видеть тебя живым и невредимым!

– Я тоже рад тебя видеть, Фелисити, - ответил молодой человек, обнимая свою бывшую няню, искренне радуясь тому, что снова видит ее.

– О, Боже! Боже!
– с трудом дышала женщина.
– Когда ты приехал? С тобой все в порядке? Мы слышали, что ты был ранен! Ты должен был сказать нам заранее, что едешь, а теперь у твоей матери будет сердечный приступ от неожиданности!
– тараторила Фелисити, пытаясь обмахивать себя рукой.

– Что ж, мы должны это увидеть, - ответил мужчина, улыбаясь болтающей без умолку женщине, - но ты не думаешь, что будет лучше, если ты пригласишь меня войти? Ведь здесь немного прохладно, - добавил он, подмигивая леди, которая тут же впустила его.

– Что происходит, Фелисити? Почему ты так кричишь?
– спросил голос, исходящий из студии, и секундой позже в гостиной появилась белокурая женщина в белом халате и с большой книгой в руках.

Элеонора Бейкер выпустила книгу, прикладывая руку ко рту, еще не в состоянии произнести хоть слово. Ее радужные глаза вдруг наполнились слезами, пока она молча созерцала фигуру Терренса, стоящего перед ней, прямо посреди ее приемной. На том же самом месте, где она видела его последний раз почти два года назад.

– Мама, - сказал Терри хриплым голосом, - я вернулся!
– было все, что он мог сказать, видя, как его мать протягивает к нему руки.

– Мой сын! Мой сын! Терри, мое любимое дитя!
– воскликнула женщина, обнимая его и благодаря Бога за милость возвращения своего сына. В этот момент она поняла, что закончились ее бессонные ночи.

– Ты можешь простить меня за всю боль, что я причинил тебе?
– спросил молодой человек, пока его мать еще тихонько плакала в его руках.

– Радость этого дня возмещает каждую слезу, которую мы могли пролить, Терри, - ответила женщина, зная, что только что сказала лучшие строки во всей своей жизни до сих пор.