– Что пожалела? Зря. Не для тебя стараюсь, - объяснять не стала. Если не дурак - поймет.

Сидела опять на полу. Молчала, пленник тоже голоса не подавал. Время тянулось медленно. Когда прошло с полчаса, снова его напоила.

– Вот уж не думала, что эльфы так пахнут, - следя за тем, как пьет, сказала я.

– Что? – он поперхнулся.

– Сколько тут уже? – Отошла на шаг, чтоб платье не забрызгал.

– Долго, - скривился в ответ.

– Вот и я о том. Не воняешь. Пахнет все так же как и в пещере: дурацкими цветами и чем-то холодным.

Эльф округлил глаза и засмеялся. Я даже услышала, как треснула пополам его нижняя губа.

– О чем ты вообще думаешь? Поражаюсь. Все девки дуры, но ты всех переплюнула.

– Смотри-ка, вспомнил, как слова в предложения складывать, - отвернулась от него, а сама прикусила губу – то ли от смеха, то ли потому что крыша у меня окончательно поехала.

– Решила меня пожалеть? – Внезапно сменил он тему. Глянул при этом зло, фиолетовые глаза заволокло знакомой по пещерам пустотой.

– Вот еще. Жалеть тебя нужно как хранить прошлогодний снег. Мастер тут тебя не за красивые глаза запер, вот и сиди. К тому же, сам вчера разнылся – помоги, спаси, пожалуйста, - перекривила его, подошла поближе, снова влила воду в рот.

Он жадно глотнул, а я услышала, как голодные спазмы атаковали желудок. Усмехнулась и вернулась к корзине. Достала хлеб и по крошке стала вкладывать эльфу в рот.

Забота о пленном не доставила никакого удовольствия. Зрелище было жалкое. Он жевал так, что зубы скрипели, рот наполнялся слюной раньше, чем я успевала дать ему очередной хлебный катушек. При всей своей беспомощности, в его глазах мелькала лютая ненависть.

Было ощущение, будто кормишь крысу – ест жадно, а чуть отвернешься и руку прокусит.

– Что тогда это, если не жалость? – Спросил он, когда я закончила кормежку.

– Холодный расчет, - пожала плечами и уселась на привычное уже место. – Я потребую ответную услугу.

– Какую же? – Насмешливо спорил эльф.

– Пока рано об этом говорить. Вдруг ты завтра подохнешь.

– И не мечтай, - губы презрительно сжались, но в глазах сверкнуло любопытство.

– Смотрю, любитель ты потрепаться ни о чем. Как насчет того, чтоб поговорить всерьез? Взяла бутылку, сама отпила, так как в горле пересохло.

– Спрашивай, - он хотел пожать плечами, но тело не слушалось – даже головы повернуть не мог.

– Расскажи об этой лютой ненависти. Что произошло? – Следовало давно поинтересоваться, но как-то возможности не было.

– Причина стара, как мир. Твой обожаемый Мастер убил мою подружку, - он произнес это так спокойно, так равнодушно, что я засомневалась.

– Всего-то? Я думала причина куда прозаичнее – власть или деньги.

– Плевал я на деньги и на власть тоже. Девчонка была особенная, - в глазах снова полыхнула ненависть. Я стала от нее утомляться. – Он бродил со своими дружками по эльфийской долине – развлекался, бахвалился магией, встретил Катарину, а когда та ему отказала - убил.

Эльф прикрыл веки, а я порадовалась – дрожь брала от его равнодушия.

– Сомневаюсь, что все так и было, - протянула я.

Поверить, что Мастер убил девушку только потому что ему отказали в постели – было невозможно.

– Да что ты вообще о нем знаешь? – Зло спросил эльф. – Он ублюдок. Выродок, который зря топчет землю и гадит всем вокруг. Плевать ему и на тебя и на кого бы то ни было. Сколько тебе - двадцать? А ему сотни лет. Думаешь, он впервые на кого-то запал? Смешно, - равнодушие слетело с эльфа как шелуха. Сейчас он был зол.

– А мне плевать на его прошлое. Вот и все, - я прямо смотрела на эльфа, а хотелось подскочить и всадить в него ногти. Разодрать это красивое лицо в клочья. Потому что его слова что-то пошатнули.

От мыслей взрывалась голова. Я уже не знала кто прав, а кто виноват. Все так дико перемешалось, что сам черт не разберет.

Что я ст ою, если поверю эльфу – если дам его словам поселиться в душе и прорасти сомнениям? Верно – ничего. И все же, поступки Мастера не давали так просто отмахнуться от слов пленника.

– Вижу, что ты понимаешь о чем я. Для него жизни других людей – пустой звук.

– А для тебя? – Вдруг закричала я. – Чем тылучше?

Подскочила и ударила его по лицу. А потом еще и еще. Когда у меня онемели ладони, остановилась и в недоумении на них уставилась. Через минуту чувствительность восстановилась – руки горели, больно пульсировали, но меня радовало то, что щекам эльфа было не легче.

– Даже если ты прав насчет Мастера – мне все равно. А вот ты – ничем от него не отличаешься. Осуждаешь и мстишь за свою любимую Катарину, а сам поступил еще гаже. Ведь я тебе ничего не сделала – никак не уязвила, не отказала, да черт возьми, я тебя до тех пещер и не видела ни разу! Но ты все равно меня убил. Ненавижу. – Выплюнула в него словами и вышла из комнаты.