31 Января выдалось морозным. Новогодние праздники прошли, и столица русских снова стояла в пробках. Игорь с Митико потратили много времени, чтобы просто выбраться из центра. Настроение в машине было напряжённо-торжественным. Микроавтобус решили не брать, откинутое пассажирское сидение позволяло решить проблему установки гобана. Они напоминали себе маленькую подводную лодку, которая должна тайно торпедировать вражеский линкор.

Линкор не имел названия, а его размеры не поддавались оценке. Роль торпеды выполнял костяной камень Го сэнсэя Ягуры. Сейчас этот камень покоился в футляре, подобно боевой торпеде, пребывающей в кормовом аппарате субмарины. На Ильинском шоссе они оказались в ранних сумерках. Развернулись, прошли намеченный для атаки перекрёсток в направлении Москвы. Остановившись в Жуковке, зашли в пару магазинов. Митико была в шоке от цен и товаров, представленных здесь. Русский был прав, это было особенное место! Сделав поворот в противоположную от города сторону, заново прошли знакомый светофор, а затем, проехав километров пять, снова развернулись. «Не могут не перекрыть! Просто не могут!» — Митико видела, что её спутник волнуется, но пытается скрыть волнение.

Наконец, во время одного из проходов в сторону Москвы, перекрёсток действительно замер. Прошло двадцать минут, затем — ещё десять. Митико, расположившись на заднем сидении автомашины, выставляла на доску партию, сыгранную в Японии в 1933 году. Эта партия была перекрёстком нового и старого стиля игры. Чёрными играл великий Китани [104] а белыми — Маэда-сэнсэй [105] . Три первых камня, выставленных чёрными, располагались в один ряд, и сейчас соответствовали шоссе, перед которым они остановились по требованию регулировщика. Сан Рэн Сэй [106] — так назовут в середине прошлого века это построение, ставшее не только классическим, но и знаменитым. На ближней к Митико стороне доски располагались два белых камня, поставленных Маэда. Они не были симметричны, первый из камней был сдвинут на одну линию к краю игрового поля. Митико взяла в руку камень и вынесла его далеко вперёд. Это была шестая постановка знаменитой партии. Этот белый камень-хосисита [107] весьма напоминал белый седан Русского, уткнувшийся в перекрёсток.

Седьмой камень был чёрного цвета. Он точно соответствовал положению патрульной машины, занявшей позицию, с которой можно было двигаться по любой из четырёх полос. Инструкции, переданные Груздевым, казались предельно ясными. И в то же время, интуиция Митико говорила, что в них пропущена какая-то неуловимая деталь. Она ощущала интервал, и этот интервал ничем не был заполнен. А если интервал не заполнен воином- miti,  то он непременно будет заполнен Хаосом. Это настораживало Митико, но она попросила интуицию помолчать. Риск в таком деле был неизбежен!

Камень сэнсэя покоился в футляре. Митико должна была взять его по знаку, поданному партнёром. Машина застыла на перекрёстке, и Митико не знала, сколько прошло времени. За тайминг сейчас отвечала не она. Они с Русским понимали друг друга с полуслова, и лишь удивлялись собственной эффективности и слаженности. Митико взяла в руку белый камень и просунула его между «патрульной машиной» и «поперечным шоссе», на котором ожидался кортеж. Это была восьмая постановка игры.

Девятая постановка чёрных укрепила линию шоссе, а десятая — развернула камни белых. Это было именно то направление, куда собирался поворачивать Игорь, и куда они сегодня уже несколько раз успели повернуть. Одиннадцатая постановка чёрных ворвалась в разрыв между восьмым и десятым камнем, и Митико ответила «атари [108] ». Пятнадцатая постановка отсекла белый камень, а семнадцатая — сняла его с доски. К двадцать первому камню чёрные оттеснили белых от «шоссе». Но внезапным двадцать вторым белые вновь оказались на нём, и помчались вперёд двадцать четвёртым. Двадцать шестой камень белых «был почти в Москве», когда на перекрёстке что-то неуловимо изменилось. Пронеслась патрульная машина с сигнальными огнями. Сжимавшие их мастодонты придвинулись.

К этому моменту Митико глубоко погрузилась в Игру, принявшую характер сложнейшего и ожесточённого сражения. Ей удалось выкроить руку, сбить два камня, угрожавшие её отряду, и вернуться к дальнему и опасному углу, где в засаде стоял самый первый камень белых. Видимо прошла ещё одна патрульная машина, синее мерцание за окном могло принадлежать ей. Так, теперь не отвлекаться! Чёрным удалось провести разрезание, но первый камень белых ещё держался. Митико взяла футляр сэнсэя, и закрепила его содержимым перекрёсток два-два. Чёрные поставили камень, но она видела, что угол им уже не захватить. Угол не захватить, но белые должны ответить! В этот момент в игре начало твориться что-то неладное. Камни поплыли, и попытка постановки на пересечение привела к сдвигу всего строя на доске. Митико собрала себя в кулак, но неожиданно камни и доска стали мягкими, и рука провалилась по локоть. Вереницы камней встали вертикально, и теперь больше напоминали траву, чем позицию на доске. Это были заросли, которые она разгребала руками!

Противник, игравший против Митико, и находящийся перед ней, исчез. Она остановилась, не понимая где он, и откуда грозит опасность. Быстрая крупная тень появилась со спины, и девушка молниеносно обернулась. Огромная чёрная птица с лицом человека неслась прямо на неё. Времени на раздумья не оставалось. Митико нанесла боковой удар ногой в грудь странному крылатому созданию. Удар получился отрывистым и гулким, словно выстрел из катапульты. Создание было женщиной! Её лицо хищно изогнулось, и Митико увидела длинный клюв странной формы. От женщины-птицы исходила лавина запахов, и все они были ужасны. Митико развернулась, и опрометью бросилась в заросли. Пробежав несколько метров, она поскользнулась, и покатилась куда-то вниз, прижимая камни к груди. Больно ударившись головой, она на миг потеряла сознание. А открыв глаза, ничего не смогла разглядеть. Было темно. Она замерла, пытаясь понять, где находится. Наконец, она определила, что находится на заднем сидении авто, уткнувшись головой в спинку переднего. Приглядевшись, Митико не узнала автомобиль, а её Русский друг исчез.

— Вот это да! Какая встреча! Ирасяй масэ, Митико! — дверь салона открылась, и Митико увидела Микио. — А я смотрю, кто это забрался в мою красавицу? Как здорово, что ты вернулась! Когда прилетела?

— Только что, — Митико была поражена. Она в Японии? Но как? Каким образом? В её кулаке было что-то зажато, но она не хотела рассматривать «это» при нём.

— Это хорошо, что ты уже здесь. Я думал, ты позвонишь. У нас случились важные вещи.

— Что за вещи? — ей было трудно говорить. Родной язык почему-то давался с напряжением.

— Я смотрю, ты не расположена поболтать со старым другом. Хочешь, можем позже?

— Говори сразу!

— Можно и сразу. С твоим сэнсэем не очень хорошо.

— Откуда ты знаешь?

— Вот видишь, оказывается — знаю. И чтобы ты сразу поверила, я начну с главного. Это плохо, очень плохо, что он не отдал камни.

— Какие камни?

— Не надо, Митико. Какие камни, какие камни! Уверен, ты прекрасно знаешь, что за камни. Ну ладно, Микио твой друг, и он расскажет тебе сам. Сэнсей запалился со своими камнями, и видимо теперь ему крышка. О камнях мне рассказал отец. А отец никогда не болтает просто так. Он сказал, что серьёзным людям в деловых кругах понадобились камни, но что твой сэнсей отказался их отдать. Понимаешь? По правилам Го битые камни ложаться в крышку, — Микио понравилась собственная шутка, но Митико никак не прореагировала на каламбур. — Мы знаем о нём всё. И о его русской жене, и о его русском сыне, — закончил Микио коротко.

— Какой ещё русский сын?!

Заиграла мелодия. Микио отвернулся от двери, достал телефон, но руку не отпустил. Он что-то вкрадчиво объяснял невидимому собеседнику. Это поведение не было похоже на прежнего Микио. Митико разжала кулак. Её сердце ёкнуло при виде трёх тёмных пирамидок. Девушка быстро взглянула на приятеля, и переложила камни в карман. Микио закончил говорить, закрыл трубку, и быстро убрал её.

— А! Ну, конечно, — он подозрительно посмотрел на Митико, но она выдержала взгляд. — Ты, правда, ничего не знаешь о его делишках? Твой сэнсэй был в плену в СССР. Он ничего не рассказывал такого? Нет? Там он познакомился с женщиной, которая родила ему ребёнка. Этот русский бастард тоже занимается Го. Видимо, передалось по наследству. Э! — Микио по-новому посмотрел на Митико. — Ты не к нему ли ездила, Митико-сан?

— Не твоё дело, к кому я ездила!

— Теперь ты не можешь отвечать мне в таком тоне! Хотя, — Микио злорадно прищурился. — Почему, не можешь? Можешь! Можешь отвечать мне именно так.

— Сколько камней сэнсэй отказался отдать?

— Сколько? Три камня. Количество как-то меняет дело? Скажи лучше, у тебя было что-нибудь с этим старым извращенцем? А с его сынком-дебилом?

— Пошёл ты!

— Было или нет? Я вижу, что было! Но вообще ты молодец, что пришла сама. Я не знал, где тебя искать. Микио умеет быть благодарным! Как поездка в Россию? Понравилось?

— Да.

— Немногословно.

— Что твоему отцу нужно кроме камней?

— Не отцу, — Микио нехорошо улыбнулся. — Людям, Митико, просто людям.

— Я задала вопрос.

— Кроме камней — ничего. Даю слово!

— Ты дашь слово, что его оставят в покое, если сэнсэй выдаст камни?

— Конечно, но он отказался. Неужели ты сможешь убедить его?

— Я попробую.

— У тебя мало времени!

— Я возьму у него камни, и сама передам твоему отцу. Пойдёт?

— Я же говорю, что у тебя с ним что-то было! Иначе откуда такая уверенность?

— Так мы договорились?

— Не совсем.

— Что ещё?

— Это для отца. А что для меня?

— Не поняла.

— Что для меня, Митико? Я выдаю тебе важную информацию, достаю денег, спасаю твоего сэнсэя. А что для меня?

— Для тебя ничего.

— Тогда и от меня ничего, хорошо? Без меня ты не выйдешь на отца. Да ты попросту не успеешь, механизм уже запущен!

— Что ты хочешь?

— Тебя.

— Сволочь!

— У меня нет выхода.

— Ты хочешь ночь?

— Я хочу месяц!

— Но…

— Никаких но, Митико! Иначе дедушке и его сынку конец. Соглашаешься?

— Месяц — это невозможно.

— Ещё как возможно! Скажу больше, Митико. Я страстный поклонник хентай. И этот месяц я буду практиковать его принципы. Или так или никак. Это мои условия!

— Скотина!

— Сколько угодно, Митико. Один сэнсэй — один месяц. В придачу русская с сиськами как два телевизора. И ещё один недоумок, который теперь живёт с Ягурой. Я думаю, он взял его вместо тебя. Ну, как? У тебя минута на размышление. Время пошло!

— Хорошо.

— Я не расслышал.

— Я сказала «хорошо».

— Вот это отлично, Митико. Это просто здорово!

— Ты сразу же сделаешь мне билет со свободной датой и новый паспорт!

— Сделаю, не вопрос. Ты хочешь обратно? В Россию?

— Да.

— Ты нашла себе кого-то? Это Ягура-младший? Скажи?

— Не твоё собачье дело. Билет и паспорт. Да или нет?

— Да, хорошо, даю слово самурая. Когда ты принесёшь камни?

— Сегодня.

— Ого! Слушай, Митико. Если дело принимает такой оборот, то я хочу сказать тебе вот что. Отец готов дорого дать за побрякушки. Очень дорого! Может быть, забудем твоего долгожителя и этих русских недоносков? Ты не хочешь просто продать камни отцу? Деньги пополам?

— Нет, я отдам ему их так!

— Ну, как знаешь. Ягура совсем плох. Скорее всего, спятил. Ему недолго осталось, Митико. Может быть, забудем о нём? И вот ещё в знак особого к тебе расположения со стороны Микио!

— Что это? — на ладони Митико лежала золотая пробочка.

— Не знаю. Похоже на печать. Это вещь твоего сэнсэя. Разве она не знакома тебе? А я думал, ты обрадуешься. Можешь передать ему при встрече!

— Где ты её взял?

— Уже не важно, дело сделано. Ну, так как?

— Закрыли тему. Звони отцу и назначай встречу!

— Хорошо, как скажешь. Месяц начинается сегодня, Митико! Прямо сегодня! Ещё немного информации, пока есть пара минут, и дело не завертелось. Мой отец собирается открыть Клуб Го.

— Меня это не интересует.

— Зря, Клуб может получиться интересным. Отец не собирается светиться в этом проекте! Точно не хочешь остаться в Японии? Представь только, у нас с тобой будет свой клуб!

— Я уже ответила тебе.

— А ты могла бы стать мастером Клуба. Смотри, а то отец назначит кого-нибудь с улицы. Тоши, например.

— Что?! Тоши-коротышку?! Ты издеваешься?

— А почему нет? Ведь Мастером Го может стать любой. Любой, у кого есть место мастера Клуба.

— Это подло, Микио.

— Ха-ха-ха! Почему? Ты говоришь так, потому что у тебя нет денег открыть Клуб? А? А у моего отца они есть! И он может сделать так, как посчитает нужным! И если он откроет его в ближайший месяц, ты будешь со мной ходить в этот Клуб играть, а, Митико? Только представь себе это!

Микио плюхнулся на переднее сидение, нашёл в кармане телефон, и набрал номер. Митико ещё раз ущипнула себя. Это был не сон. Она каким-то непостижимым образом вернулась домой. Подсознание сыграло с ней дурную шутку, видимо с Katusha  Микио оказалось больше проекций. Надо же угодить в такую западню! Митико кусала губы от бессильной ярости.

А вечером этого дня Микио показал Митико свой гараж.

— Не знаю даже, кто для меня более ценен, ты или моя Русская! — Микио погладил капот Katusha . Его сердце так бешено стучало в груди, что казалось слышным на улице. Митико позволила привязать свои руки к тросу, укреплённому на потолочной балке. По всему было видно, что сооружение уже опробовано в деле. Микио настоял, чтобы Митико надела длинные белые перчатки, белые чулки, кружевной передник и чёрные туфли.

— Подростковые мечты начинают сбываться?

— Тебе не удастся сбить меня с задуманного!

— Если это всё, что у тебя задумано, то мне тебя по-настоящему жаль. — Микио быстро разделся, и сейчас стоял перед привязанной девушкой. — Твой отец собирается использовать камни примерно также? — Эта обидная фраза ударила сильнее, чем ожидалось. — Смотри, как бы твоё сердце не выскочило из груди! — Митико знала, что ярость плохой союзник в амурных делах. — Оно так стучит, что я волнуюсь за тебя! Ведь если тебя хватит инфаркт, некому будет позвонить врачам! Может, вызовем их сразу?

— Подождём вызывать, — зрачки Накамуры-младшего были сильно расширены.

— Эй! Ты наглотался чего-то?

— Видишь моего мальчика Митико?! — ноги Микио были удивительно длинны для японца, а торс и плечи скорее соответствовали европейскому телосложению.

— Я вижу малолетнего любителя комиксов и, как он привык к твоим рукам. Есть такие молодые японцы, Микио, которые вскрывают целлофан и бегло смотрят страницы, пока их не поймают продавцы. Тебя никогда не ловили в магазинах на Акихабара?

— Ты поставила задачу разозлить меня?

— Мне просто смешно.

— Скоро тебе будет совсем не смешно!

— Я заметила, Микио, что когда мне смешно, тебе часто совсем не до смеха! — может быть, я зря злю этого подонка, подумала она. Но остановиться было трудно.

Микио зашёл за спину, в отражении стекла автомобиля Митико видела, как он возится в сумке, стоящей на полу. В его руке что-то болталось, но рассмотреть этот предмет было проблематично. Неожиданный удар ожёг тело, и оно конвульсивно дёрнулось. Жгучая боль ударила в голову, Митико не ожидала, что она окажется такой нестерпимой.

— Ну как?! Смешно? — она поняла, что не может говорить. Боль была такой силы, что все силы ушли на то, чтобы сдержать её. — Молчишь? Говори! Что у тебя было с твоим стариком-извращенцем?

С каждым ударом рука Микио крепла и смелела.

— Что у тебя было с русскими? — Удар. — Для чего ты летала? О чём и с кем ты вела переговоры?

— Мы обсуждали проблемы переселения наших народов, — тело немного онемело, и она, наконец, смогла говорить. Микио желает пообщаться? Почему бы не поговорить с ним? Слово — её оружие в этой ситуации.

— Какое переселение? — удары приостановились.

— Обмен русских с японцами. Меняемся все на все. Срок — три года. Мы получаем большую страну, а русские чистоту и порядок. — Это была идея Игоря, он рассказывал об этом в шутку в первый день их знакомства в Москве.

— В смысле «большую страну»? Я никуда не собираюсь! — он ещё и идиот, подумала Митико.

— За тебя всё давно решено, поедешь как миленький. Все поедут, и твой отец, и ты вместе с ним.

— Кто это решил?!

— На самом верху. Это проект руководства наших стран. Обмен на три года. Имеющий квартиру в Токио, получает квартиру в Москве. В Осаке — в Петербурге. Можно взять необходимые вещи. Можно ничего не брать, а пользоваться вещами, оставленными русскими.

— А почему об этом ничего не сообщается?

— Чтобы не было паники среди населения.

Микио вышел из-за спины, его лицо выглядело недоумённым. Митико прицелилась, и, плюнув, попала ему в глаз.

— Ах, вот в чём дело! Ну, я дурак!

— А у тебя была надежда, что ты умный?

На голые плечи обрушился ливень ударов, но она решила, что лучше умрёт, чем позволит себе закричать. Микио, напротив, хотел воплей, и решил добиваться их всеми доступными способами. Боль, которую сейчас испытывала девушка, казалась невозможной. Микио не соизмерял силу, а Митико не давала ему обратной связи. После каждого взмаха кнута, она готова была реветь, но молчала и лишь извивалась всем телом. Воля ещё подчинялась ей, а тело уже нет. Тело металось, вздрагивало, подпрыгивало и делало другие некрасивые движения. Митико покрылась испариной и потом. Ей казалось, что кожа уже сошла лоскутами, и на спине и ягодицах не осталось живого места.

— Слишком умная? — удар. — Будешь мастером Клуба? — Удар. — Будешь подчиняться?! — Микио чувствовал, что приготовленное блюдо пришлось ему по душе.

Митико начала терять сознание, и неожиданно для себя провалилась под воду. Она слышала, как Микио продолжает стегать по поверхности, но удары теперь не причиняли боли. Митико плыла в прозрачном слое, и неожиданно увидела Лао Ши. Китаянка держалась параллельно, но несколько глубже.

— Ты выдержишь, Митико!

— Да?

— Да, я думаю, что выдержишь. Ты молодец, я горжусь тобой!

Митико улыбнулась, но неожиданно испуг прошёл по её лицу.

— Лао Ши!

— Да?!

— Я отдала им камни!

— Я знаю.

— Я предатель? Я предала то дело, о котором ты говорила?!

— Для чего ты отдала камни?

— Чтобы они оставили в покое сэнсэя!

— Кто подсказал тебе это решение?

— Не знаю. Ответ пришёл из моего сердца!

— Но ведь сердце не может обманывать, Митико?

— Ты думаешь?

— Ты отдала им камни, отнятые у них же. По первой партии счёт три-ноль в твою пользу, а по второй — три-один. В общем итоге, ты впереди!

— Почему три-один?

— Ну, ты же получила назад камень?

— Какой камень?

— Камень в золотой оправе.

— Так это не печать Годокоро?

— Печать, но и одновременно камень. Этот камень хорош тем, что о нём мало кто знает. Он полностью экранирован, и даже вынуть его из оправы не так просто. Поэтому его ценность выше.

— Я верну его сэнсею. А затем я хочу вернуться в Россию!

— Я знаю.

— Как ты думаешь, у меня получится?

— Ты очень этого хочешь?

— Очень! Я влюблена, Лао Ши!

— Я знаю. Я думаю, это хорошо, Митико. Мне кажется, что испытывать такие чувства, это счастье. Я рада за тебя!

— Спасибо! Спасибо, что пришла… что Вы пришли ко мне!

— Это ты! Опять пришла ты, Митико. Помнишь? Я всегда жду тебя. Я всегда здесь! Всегда рядом с тобой!

Первое открытое заседание было назначено на мокуёби [109] . Уже к 18 часам к зданию Клуба стали собираться люди. Они стояли вокруг его витрин, ни одна из которых не была освещена. Шёл дождь, и пришедшие держали зонты. Это были клерки многочисленных офисов, расположенных на Гинзе, студенты, учителя, работники государственных и муниципальных организаций. Токийские таксисты замедляли ход своих длинных лимузинов, чтобы разглядеть это странное собрание. Два или три такси остановились, из них вышло несколько человек в дорогих костюмах.

Ровно в 18: 30 все витрины Клуба вспыхнули ярким неоновым светом, двери открылись, выпустив двух молодых людей в смокингах. Похожие как братья, с волосами, зачёсанными назад, руками, скрещенными на груди и глазами, поднятыми над толпой, они заняли позицию справа и слева от входа. Всем стало ясно, что это Волонтёры Клуба. Кто-то из собравшихся с опаской смотрел на хищные чёрные туфли из дорогой кожи, кто-то спрашивал соседа, можно ли входить. Наконец, решительно настроенный гость сделал попытку приблизиться к дверям. «Братья» не пошевелись. Собравшиеся образовали воронку. Напирали сзади, началась сутолока. Это ещё больше привлекло внимание зевак. Не каждый вечер в Токио происходит что-то интересное!

Прошло полчаса. Ровно в 19:00 «смокинги» превратились в живых людей. Одновременно взявшись за створки дверей, они бесшумно закрыли их. Последней в Клуб удалось попасть молодой японке в яркой жёлтой куртке. Несколько человек замешкались, и теперь стояли в недоумении.

В этот момент тёмно-зелёная спортивная машина остановилась перед входом. Молодая женщина в коже и ботфортах выскочила с пассажирского сидения. С места водителя поднялся молодой человек, одетый как якудза. Выйдя из машины, намеренно хлопнул дверцей и направился к дверям, держа в руках длинный чёрный зонтик, напоминающий катану. Девушка нервно нажала на звонок, пока молодой мужчина что-то говорил по маленькому телефону. Двери не открылись. Более того, в этот момент неожиданно погасли витрины и неоновая вывеска «Клуб Великий Порядок И-Го». Девушка повернулась к своему спутнику и что-то прокричала ему в лицо. Он ответил ей тем же. Тогда она выкрикнула ему оскорбление, которое услышали на противоположной стороне улицы. «Якудза» положил в карман пиджака телефон и наотмашь ударил свою спутницу по лицу. Это было неслыханно! Люди, стоявшие у входа в Клуб, приняли решение ретироваться, и поэтому продолжение скандала никто не видел.

Успевшие войти попали в узкую, освещённую настенными канделябрами, гардеробную. Девушки в белых кружевных передниках и перчатках помогали гостям снять пальто и поставить зонты. Прибывшие снимали обувь и примеряли одноразовые тапочки с эмблемой. Тапочки были сделаны на редкость добротно и навевали мысли о том, что их неплохо было бы забрать с собой. На стенах гардеробной висели тёмные зеркала, здесь же были двери в уборную и несколько картин европейских художников. На одной из них в стиле карандашной графики была изображена худая обнажённая сорокалетняя женщина с жилистыми крыльями за спиной. Её крупный острый нос был неприемлем с точки зрения японского канона красоты. Более подробно разглядеть картины времени не оставалось. Гостей уже звали туда, где должна была состояться речь Инструктора Клуба.

В зале стояли русские антикварные стулья с высокими спинками. Ровно в 19: 20 передняя стена задрожала, и начала расходиться в стороны. Когда занавес раздвинулся, все увидели полного молодого человека, полулежащего в широком кресле. Что-то в его облике было очень подозрительным.

— Коротышка! — прозвучал чей-то удивлённый шёпот.

«Человек в кресле» оглянулся и строго посмотрел в зал. Сцена была освещена розоватым светом, который подчёркивал жирные волосы «полулежащего».

— Кхе, кхе, — откашлялся освещённый человек.

(Зал затаённо примолк.)

— Все, кто пришёл сегодня в Клуб, поступили правильно!

(Оживление.)

— Наш клуб особенный. Все должны это хорошо понимать! Я думаю, вы уже успели заметить некоторые детали, — говорящий улыбнулся и обвёл зал странным взглядом.

В первом ряду сидел высокий японец с тростью. Набалдашник из чистого серебра был выполнен в виде головы лягушки-каппа [110] . Обладатель жирных волос улыбнулся обладателю трости.

— Мы не соревнуемся ни с кем в крутости и дизайне. Мы сосредоточены на том, чтобы понять, где в Го стратегия и что такое стратегия. Мы хотим научиться объяснять стратегию Го десятью разными способами. Десятью! А на меньшее мы не согласны. Мы хотим разобраться, почему чёрные камни — чёрные, а белые — белые, — выступающий еле заметно кивнул высокому японцу в первом ряду. — Но нам нужно понять не только белые и чёрные, но и красные и зелёные камни. Какие камни отвечают за порядок, а какие — за хаос! Кто знает ответы на эти вопросы?

— Но стратегия только для высоких данов? Не так ли? — спросил голос, раздавшийся среди молчания.

— В Го каждый ход — новая стратегия! — Инструктор обвёл глазами присутствующих. Его юношеские бакенбарды победно курчавились, одна из них казалась гуще другой.

— Скажите, каково первое правило Го? — спросил молодой японец аскетического вида.

— Первое правило в том, что в Го с тобой играют двое людей. Это первое и главное правило Го!

— Сумимасэн! — раздался голос из заднего ряда, — Ватаси-ва, Сюсаки дэсу. Сицумон ни котаете кудасай [111] !

Несколько голов повернулось, пытаясь разглядеть того, кто вступил в разговор. Задававший вопрос не был похож на великого игрока прошлого. Скорее, на преподавателя одного из колледжей.

— Да?

— В Вашем клубе будут играть профессионалы?

Молодой человек прошёлся по сцене в своих красных плюшевых туфлях. Зал молчал, тишина становилась давящей.

— Вы сравниваете нас с клубом Нихон Киин? Но что представляет собой клуб Нихон Киин? — Он сделал драматическую паузу, но никто не решился заполнить её своим ответом.

— Группу прилавков в китайском стиле? — Инструктор сделал ещё одну паузу, и обвёл глазами зал. — Так ведь?

Японец с тростью разговаривал с японкой средних лет. Женщина кивала, держа в руках маленькую белую собачку с живыми подвижными глазами. Заметив, что Инструктор нуждается в помощи, господин подмигнул выступающему и, повернувшись вполоборота к залу, заговорил вслух. Большинство присутствующих не поняло, кто говорит и почему. Но его это совершенно не волновало. Он говорил медленно, растягивал слова, создавалось впечатление, что он долго прожил за границей.

— Не могу не согласиться с молодым человеком. Нашему поколению тяжело видеть, как мелочная торговля проникла в некогда могучий и приближённый к традиции организм. Дух наживы и стяжательства вытеснил всё здоровое из некогда знаменитого места. А люди? Что же произошло с людьми? Вы называете их профессионалами? А с какой стати, позвольте Вас спросить? Вы знаете этимологию этого слова?

Говоривший поднялся, и зал подивился его высокому росту. Опираясь на трость, он держался весьма вальяжно, играя роль аристократа-инкогнито. Никто из сидящих не знал «этимологии слова профессионал», поэтому высокий господин продолжил своё выступление, не перебиваемый никем.

— «Профессионал» — слово людей Запада. Оно родилось в недрах католической конфессии. Поэтому возникает вопрос, какое отношение имеет «профессионал» к традиции Го? В чём может быть профессия, когда за пределами дворца за Го рубили головы?

(Молчание зала.)

— Вы говорите, профессионалы! — господин-инкогнито обращался не только к Сюсаки-сану. Казалось, он ведёт диспут со своими старыми идеологическими противниками. — Это руины человеческих существ. Руины, носящие на себе знаки материальной и духовной отверженности. Но история учит эволюции. История учит нас тому, что Великие сущности не исчезают бесследно! Они перемещаются туда, где их ценят и чтут. Клуб Великий Порядок И-Го — место, которое можно создать собственными руками. Я лично решил играть здесь и предлагаю другим присоединиться и оставить всё мелочное, всё преходящее за дверьми этого додзё. Такое же решение принял мой сын. Он намерен посещать клуб вместо занятий в университете. — Господин поискал глазами кого-то в зале, но не найдя, продолжил свою мысль. — Откуда берётся отвага, решимость, мужество? Почему для одних что-то возможно, а других — нет? Я предлагаю думать над этими вопросами. Размышлять над ними. Пусть они помогают нам выйти на истоки понимания. Ведь понимание не даётся автоматически. Это подобно тому, как простое заучивание игровых комбинаций ни к чему не привело японских профессио налов. Все они, все до единого, — выступающий сделал ударение на последнем слове, — потерпели сокрушительное поражение от молодых корейских игроков и что самое страшное — навсегда отказались от дальнейших попыток борьбы! Духовный и энергетический онанизм, внутреннее бессилие, уклонизм, жажда мелкой наживы — вот та питательная среда, в которой расцвели ядовитые бациллы интеллектуального поражения Японии. Прочь толстую мозговую кость! Я спрашиваю вас, вы хотите, чтобы Япония продолжала двигаться по пути деградации?!

— Нет, нет! — раздалось из зала несколько неуверенных голосов.

Выступающий перевёл дух.

— Продолжайте, юноша! — господин с тростью обернулся к сцене. Получив команду, Инструктор вскочил, и заговорил быстро и напористо.

— Почему мы решились на такой акт, а другие не смогли на него решиться?

(Затаённое молчание зала.)

— Я тоже спрашиваю вас! Вы хотите, чтобы Япония стала интеллектуальной и духовной рабыней своих соседей?

— Нет! — раздались более уверенные голоса.

— Вы хотите, чтобы ваших детей и внуков называли слабаками Азии?!!

— Нет!!! — взорвался зал целым хором голосов.

— И я не хочу этого также сильно, как не хотите этого вы! — Выступающий встал во весь свой небольшой рост, а затем резко сел обратно, положив ногу на ногу. В этот момент гости снова обратили внимание на ярко-красные туфли и молодые курчавые бакенбарды. Он массировал брови кончиками указательных пальцев. Казалось, Инструктор устал или испугался произнесённого. Неожиданно он поднялся, и голосом конферансье провозгласил. — Поэтому мы собрались здесь, в этом зале! И именно здесь японская идея начнёт своё новое Восхождение! Здесь, в этом возрождённом Клубе, мы отольём новый гобан, здесь поставим заново отлитые камни!

(Тишина.)

— И ещё пара советов напоследок. Совет первый, никогда не пытайтесь разрезать «бамбу-соединение»! — напутствие совершенно диссонировало с пафосом воззвания, и лишь некоторые из слушателей догадались, что речь идёт об игре на доске, а именно о разделе ката [112] . — Это бесполезно, — продолжил Инструктор Клуба, — и скорее всего, ни к чему не приведёт, — он обвёл взглядом зал, и сделал драматическую паузу. — Далее! Если вы имеете один камень на третьей линии, добавьте ещё один, а затем… — казалось, Инструктор ждёт выкриков с места или неверных подсказок, — а затем, отдайте их оба! Хадзимэ [113] ! Образуйте пары и начните игру между собой!

При этих словах распахнулась ещё одна стена. За ней оказался игровой зал, не похожий ни на один, виденный раньше. В зале не было столиков в привычном понимании этого слова. Не было и кресел, в которых могли расположиться играющие. Гости клуба с недоумением и опаской рассматривали странные тренажёры, представшие перед ними. Это были хитроумные парные конструкции, соединявшие в себе сложный дизайнерский вымысел и мрачную фантазию. Специальные таблички поясняли смысл. Гости клуба превратились в посетителей музея. Они проходили между игровыми стендами, показывали пальцами и читали вслух описания.

Все игровые места символизировали момент подвига пилотов прошедшей войны. Вот конструкция, «застывшая» в момент удара кайтэна [114] в борт эсминца. В ней был запечатлён начинающийся взрыв. Играющий за эсминец помещался выше, и видел игровую доску сверху, а играющий за кайтэн мог лежать и рассматривать её вблизи. Самолёты и катера-камикадзэ, человеко-управляемые бомбы, человеко-торпеды и человеко-ракеты вонзались в разные типы воздушной и морской техники. Все игровые поля были выполнены из толстого прозрачного оргстекла. Неся на себе лазерную разметку 19 на 19 линий, на своей нижней поверхности игровое поле имело 3-D изображение других операционных пространств. Пилотам- камикадзе представали бухты Окинавы и залива Лейте, а также корабли противника, находящиеся в них. А люди-мины и водолазы с шестовыми бомбами видели те же корабли, но снизу. Мир оказывался для них перевёрнутым наоборот. Тон стекла соответствовал либо изумрудной толще океана, либо синеватой дымке неба, а в некоторых игровых конструкциях он напоминал дождевой шквал. Волонтёры клуба предлагали гостям, которые уже определились с выбором тренажёра, пройти в специальные кабинки, и одеть форму американских лётчиков и моряков. Выбравшим же японскую сторону, помимо одежды, предлагались хатимаки и другие специальные аксессуары.

Реакция гостей оказалась разной. Две девушки уже пошли переодеваться. Любитель со странной фамилией Сюсаки возмущался вслух. Кто-то соглашался, жалуясь на «дух шовинизма и милитаризма». Игровые фишки были разных типов и форм. «Камни» американского зенитчика располагались в цинке, и были похожи на толстые крупно-калиберные патроны. А те, что полагались лётчику-камикадзе напоминали комочки риса, слепленные в маленькие пирамидки. Именно они вызвали наибольшее умиление гостей. А наибольшее отвращение вызвали игровые фишки в виде маленьких чёрных скорпионов японского нинзя, пытающего американского офицера ВВС. В качестве 3-D поля ниндзя полагалась карта биологических зон человека, с помощью которой он мог соотносить свою постановку на разметке Го с одной из таких зон.

Силиконовые скорпионы зашевелились словно живые, и Игорь проснулся, дёрнувшись всем телом. Сосед-пассажир посмотрел на него с сожалением и укоризной. Объявили аэропорт Нарита, идти в туалет было поздно. Как он умудрился так глубоко провалиться? Спать, вроде не собирался совсем. Он мог ещё воспринимать графику, виденную на стене гардероба этого странного клуба. Всплыли тёмные сосцы и натянувшие кожу рёбра женщины-полуптицы. Он ещё находился в плену видения, такого живого и вместе с тем такого не реального. Женщина показалась ему знакомой. Марина, Зарина, пробормотал он, силясь удержать детали сна. Но оставшиеся до приземления минуты правильно было потратить на заполнение въездных форм, а не на восстановление призрачного сюжета. «Компания «Аэропорт-2» приносит благодарность за выбор авиакомпании». Стандартный набор фраз, стандартная суета в проходах, обычная экскурсия через первый класс. Нет, не совсем обычная! Вот это да! «Мистер Го» лежал на разложенном сидении, и выглядел покинуто и одиноко. Игорь приостановился и, рискуя задержать поток пассажиров, протянул к нему руку. Здоровяк в костюме и галстуке с укоризной посмотрел на него. «Но это моя книга!» — чуть было не воскликнул Игорь. Он схватил её, но рука предательски дрогнула.

Пройдя шлюз, эскалаторы, и подойдя к визовым терминалам, Игорь попал в поле зрения пожилого низкорослого японца, помогающего пассажирам. Крепыш смерил прибывшего русского цепким профессиональным взглядом разведчика и предложил занять место в одной из очередей. Игорь огляделся. Чуть поодаль стояла совсем маленькая очередь, состоявшая из высокого господина с тростью и шейном платке, коренастого лысого «оруженосца» и женщины, которую он где-то видел. Высокий господин перехватил взгляд, и подслеповато сощурился, разглядывая что-то в экипировке Игоря. Предположение о том, что «Мистер Го» привлёк внимание этого человека, показалось Игорю невероятным. Вскоре очередь развернулась, и троица исчезла из поля зрения. Так, надо сосредоточиться на своём. «Сейчас важно только одно — как можно быстрее найти Митико!» Через минуту он подавал паспорт, а японец в погонах фотографировал русскую сетчатку глаза. Пройдя все необходимые этапы, Игорь оказался в зоне встречающих, и почти сразу увидел тщедушного маленького старика в коричневом кимоно с белым плакатиком, вынырнувшего словно из-под земли. При всём своём желании он бы не смог пройти мимо этого плаката. На нём было начертано «Tikai-Miti».

Продолжение существует. Игорь Гришин, Остоженка, 2010 год

Я хочу раз и навсегда пресечь просочившиеся в прессу спекуляции о нецелевом использовании экспонатов Музея палеонтологии Ран им. Ящерова со стороны менеджеров Газторга. Трудно комментировать так называемые факты, в соответствии с которым высший менеджмент ведущей российской корпорации использует скелеты давно исчезнувших животных для поиска и разведки полезных ископаемых. Хочу сказать прямо: ничего этого не было и нет. Мы не закрывали музей и одноимённый институт и никак не препятствовали их работе. Хочу сказать, что подземный ход, якобы существующий между зданиями Газторга и Музея палеонтологии РАН им. Ящерова вымысел чистой воды, а попросту говоря — бред. Стратегическая цель корпорации Газторг состоит в том, чтобы стать лидером среди мировых корпораций, отвечающих за торговлю сырьём. Газторг намерен неуклонно следовать своей стратегической цели, заявленной нами открыто и честно. И мы не хотим, чтобы кто-то или что-то стояло у нас на пути. Два слова об Украине. Специалисты корпорации исследовали территорию этого сопредельного с Россией государства с помощью специальных комплексов универсального нано-сканирования (СКУНС). В результате полученных данных мы пришли к выводу, что во многих пластах пространственно-временного континуума Украины, имеются опасные трещины, через которые природный газ, проходящий через территорию этого государства на основе подписанных контрактов с третьими государствами, бесследно и необратимо исчезает. Трещины в пространственно-временном континууме Украины образуют единую систему весьма сложной конфигурации. Это матрица размерности 19 на 19 линий, которая имеет тенденцию к расширению. Уже сейчас эта матрица способна поглощать до трети добычи всего российского газа, а через 10–15 лет речь может идти о трети мировой добычи этого вида сырья. Единственным действенным механизмом борьбы с этой матрицей-трещиной является объединение учёных всего мира с отключением Украины от любого источника природного газа. Делать это нужно своевременно, обеспечив социальные гарантии населения Украины.

Считаем необходимым подчеркнуть, что камни, захваченные советскими воинами в бункере руководителя Третьего рейха являются неотъемлемым военным трофеем Российской Федерации на законных основаниях по итогам Второй мировой войны в соответствии с имеющими обязательную юридическую силу для Токио соглашениями и договоренностями между союзными державами, а также Уставом ООН, который ратифицирован Японией.

СМИ Японии делают не только попытки оспорить принадлежность Германии камней, найденных в телах вождей фашистской Германии, но и спекулируют на тему использования этих камней некоторыми представителями российского бизнес сообщества. Особенно настораживают физиологические подробности, которые смакуют японские журналисты. Российская сторона неоднократно предупреждала о контрпродуктивности подобных действий для двустороннего диалога по проблеме мирного договора, включая аспект пограничного размежевания. Нынешние шаги Токио вступают в противоречие с зафиксированным руководителями Российской Федерации и Японии обоюдным пониманием необходимости создать нормальную, взаимоуважительную атмосферу двустороннего сотрудничества, включая диалог по проблеме мирного договора и пограничного размежевания. Российская сторона готова продолжать соответствующий диалог только в подобном ключе.

МИД России направил соответствующую официальную ноту в МИД Японии. Рассчитываем, что в Токио сделают должные выводы из возникшей в результате его действий ситуации. Со своей стороны Россия привержена развитию отношений с Японией в том конструктивном духе, который характеризует контакты между Президентом Российской Федерации и Премьер-министром Японии.

Американский сенатор Adam Nelson заявил, что представит на обсуждение комитета по вооруженным силам инцидент с пролётом японских самолётов над американской авианесущей группой во главе с авианосцем «Нимиц». Речь идет о случае, произошедшем у берегов Японии. Японские самолёты пролетели на высоте около 600 метров над кораблями сопровождения «Нимица». Нельсон счёл действия японских пилотов «провокацией» и пообещал обсудить эту историю в Сенате. Тем временем в Пентагоне заявили, что изучают инцидент и пытаются понять, какой смысл вкладывала Япония в пролёт своих боевых самолетов вблизи от американских кораблей. В Белом доме ситуацию комментировать отказались, сказав лишь, что манёвры японских самолётов угрозы не представляют.

00.10.03

— Что стоит миллиард?

— Вход в Клуб и ход в Игре.

— Я не владею вашей терминологией. Как мне кажется (неразборчиво)  она не важна (неценз.).

— Не важна? Сделанный без понимания ход может оказаться самоубийственным!

— Но я слышал, что по вашим правилам самоубийство (неценз.)  запрещено!

— Видите, как только дело (неценз.)  коснулось (неценз.)  жизни, мы сразу (неценз.)  заговорили о правилах! (Щелчок.)  Вы правы, самоубийство запрещено Правилами ГО.

— Правилами гражданской обороны?

— Правилами Глаз-Очка.

— Каким образом я смогу ознакомиться с правилами?

— Вступив в Клуб.

— Что я получу за свой взнос?

— Вы сможете участвовать в заседаниях Клуба, получите карту ходов, совершите собственную (неразборчиво).

— Угу-угу (чей-то вздох) … Я примерно так себе и представлял, пожалуй, я готов вступить. Я готов оплачивать каждую постановку. Сколько их, Вы говорите, осталось? Около десяти? Я буду платить после каждой постановки.

— Вы заплатите миллиард сразу или никогда не вступите в Клуб!

— Но в том варианте, который я предлагаю, как раз и получится миллиард. А мне не придётся вынимать из бизнеса сразу всю сумму. Ведь 10 процентов годовых дают с каждого миллиарда, хе-хе, целых сто миллионов!

— Я сожалею, но, видимо, я сделал ошибку, пригласив Вас в этот проект. Теперь я вижу, что обратился не по адресу!

— Э-э-э, подождите! Я ещё не сказал «нет».

— (Громко.)  А я говорю «нет» за Вас!

— Не надо (неценз.)  говорить за меня, я просто выяснял условия. Неужели я не имею право выяснить все условия заранее? Миллиард сразу! Это огромная сумма!

— Дорого — не вступайте!

— Но, может быть, я хочу вступить!

— Клубу не нужны нерешительные члены. Мы не в бирюльки играем! Глаз-Очко по-настоящему серьёзная игра. И некоторые лишились не только миллиарда, но и жизни. Я не могу привести примеры, так как мой рот заперт Уставом. Я сожалею, что сделал Вам такое значительное предложение!

— Ну, хорошо-хорошо! Я готов вступить и плачу Вам этот миллиард.

— Мне лично платить не надо, я не беднее Вас. Вступаете в Клуб или нет?

— Я же уже ответил, что плачу! Кстати, а есть сезонные скидки? Ну, не знаю, накопительные бонусы. Сейчас всё-таки, хе-хе, экономический кризис. И деньги стали стоить немножко по-другому. Мы со своими экономистами прогнозируем дефляцию как (неразборчиво).

— Вы со своими экономистами можете прогнозировать всё, что угодно. Вы знаете анекдот про тётю Софу?

— Какой именно?

— «Мама, мама! А кто такой Карл Маркс?» «Экономист». «Как тётя Софа?» «Нет, тётя Софа — старший экономист!» (неценз.) (Смех.)

— Вход в Клуб стоит один миллиард рублей наличными деньгами. Без всяких бонусов, сезонных и накопительных скидок!

— Наличными?!

— Да, Клуб берёт только наличными.

(Небольшая пауза.)

— Так, а что у нас будет в пересчёте на курс доллара?

— Ничего не будет (неценз.),  так как Клуб берёт деньги в рублях.

— Но у меня нет столько рублей!

— На нет и суда нет.

Есть неизвестная науке, но известная автору личность «учитель Игоря». Учитель проводит эксперименты в области восприятия человека, нашпиговывая воздух всевозможными фокусами и теориями. О себе он, как водится, не рассказывает ничего. Не удивлюсь, если он поведает о себе как о бывшем «смершевце», засланном в стан врага, и оставленном на глубокую резидентуру. Просто воздух звенит от крутости нашего героя. Возникает законный вопрос, где были все эти супер-люди, когда стране было так тяжело, и она распалась на целый ряд странных го сударств?

В одной из глав «учитель Игоря» отправляет парня на задание с помощью допотопно собранного устройства, известного в узких кругах как СПУТНИК. «Специальный прибор удержания тела нейронно-информационного комплекса» — это полное название той щели в камнях, которую нам живописуют так загадочно и поэтично. Скажу, что с помощью подобных приборов Красная Армия отправляла не только отдельных бойцов, но и целые разведгруппы. Более того, в истории Отечественной войны, есть эпизод, когда было переправлено более десятка тысяч человек. Для этого была задействована огромная пещера, а точнее, бывшая каменоломня. Но, однако, мы сильно отвлечёмся.

В итоге СПУТНИК выносит Игоря на поверхность. Сейчас его мощный ум будет долго выяснять и врубаться, что и как. И почему его Учителю, если у этого человека действительно благородные и чистые помыслы, не взять и не рассказать всё так, как это имело место на самом деле? А вот нельзя просто рассказать! Как думаете почему? Я помогу вам. Да, потому нельзя, что исчезнет загадка, интрига. Она исчезнет, уйдёт, испарится. Туман — это дорогая вещь. Мы все с вами видели, как делаются деньги на тумане и дурмане. Разводи туман, разведёшь на деньги, вот принцип современных «гуру». Кем бы они ни были, вы всегда узнаете их по походке. Они напомнят вам цаплю, идущую по туманному болоту. Как думаете, где в этой картинке вы? Да, именно там. Не волнуйтесь! Я вместе с вами. Не случайно автор назвал меня «старой жабой, квакающей по ночам».

По мере прочтения главы про эликсир бессмертия передо мной предстал «пожилой, но гордый» японец. Из всей главы наиболее ярко запоминается золотая пробочка. Интересно, она полая внутри или цельная? Если цельная, то она должна получиться весьма тяжёлой. Не представляю себе, как можно таскать такую пробку и не замечать её. А главное — зачем? Фантазии старика зашкаливают все возможные пределы. Тяжело давать советы в такой непростой ситуации. Но мне кажется, ему было лучше остаться после лагерей в СССР. Это определило бы его дальнейшую судьбу, и сделало мужиком. Все эти сюси-пуси на тему возвращения на родину сломали судьбу целого поколения японцев. Великая страна предоставила им великий выбор — перековаться и стать нормальными людьми. Красивые сердечные люди, трудолюбивые и работящие подруги, натуральные продукты, добрые фильмы, коллектив, работа на свежем воздухе. Как можно не увидеть, не разглядеть, просто просрать такую возможность? А главное для чего? Для того, чтобы потом вспоминать и сожалеть всю жизнь? Ради того чтобы один раз поваляться на татами, а потом каждодневно влачить унылое существование в кастово-непроходимом обществе? Никогда не иметь отпуска? Крепкой здоровой струи? В общем, делайте выводы, как говорится, самостоятельно.

В главе, где упоминается клуб Нихон Киин, два японца мирно беседуют о туалетах, русских и игре го. Никогда не видел го, даже не могу предположить что это. Кто-нибудь из читателей видел? Напишите хоть, как выглядит это чудо мысли. Напишите, мой телефон есть в редакции. Хотя бы поржём вместе. Напишите им так. Заинтересовала аннотация гоблина. Мол, дайте адрес, такие сякие, если адреса этого великого человека нет в издании. А ведь нет? Или есть? Переверните книгу, посмотрите сзади. Нет адреса? Я так и думал. Правда мне сразу сказали в издательстве, мол, или деньги или мыло. Я выбрал первое из предложенного. Скажу честно, я социалист, и ненавижу всю эту банду, дорвавшуюся до приватизации. Я не про издательство «Готовая книга». Эти — так, мелкая сошка. Вы знаете про кого я. Каждый день видим их сытые забрала по телевизору. Особенно старается первый канал. Ух, как старается! Ну, ничего, придёт, как говорится время, и, как говорится, близко оно уже. Так, о чём я говорил? Да! Два японца, сидят где-то, я даже не понял где. Один жалуется, что в России ему дали жёсткое мясо и мало показали. А кто он такой, чтобы ему вообще здесь что-либо показывали? Посол северной Кореи? Что он сделал для России? Для наших людей? Диссидент, сволочь и негодяй. Пусть сидит у себя на своей японской кухне. Не понравилось ему! А то, что люди организовали всё, туалеты ему отчистили, гадине? Он видел, как оно было до того? Не видел? А я вот представил себе! Люди сделали всё, что было в человеческих силах. И даже мясо ему поднесли! Не понравилось наше мясо. Почувствуйте все эти интонации, все эти улыбочки. В общем, мог бы ещё написать, да не хочу просто расстраиваться. Читайте сами, теперь вы подготовлены и сможете разобраться, что здесь к чему.

Несколько раз перечитал главу «Тиранозавр Рекс». Что можно сказать? Очень даже правдоподобно. Что характерно, мой институт тоже закрыли. Институт, как говорится, закрыли и даже закрылки убрали. Съездить что ли, посмотреть? А что если там сидит, восседает такая олигархическая задница и забавляется. А что ей? Всё куплено! Всё растоптано, всё опоганено. Все экспонаты ВДНХ выкинуты на снег. Павильон Космос? Бывали в детстве? Так, вот. Все экспонаты, рассказывающие о советских достижениях космической эры, уничтожены. Все до одного! А я вот теперь, знаете, о чём думаю? А что если они не уничтожены? Даже дух захватило от этой мысли!

Митико как герой-воин современной литературы. Или воин-герой? Как правильно? Джи-дай? Этот вопрос хорошо бы задать автору «бестселлера». Итак, Митико. Девушка неплохая, умная и симпатичная. Один минус — связалась не с теми людьми. С её внешними данными можно было стать манекенщицей или найти престижную работу в офисе. А владения Го на её уровне должно хватить, чтобы выступать на турнирах. Можно учить детишек в японских школах. Ведь кому-то надо заниматься с детьми? Почему мы все мечтаем о карьере космонавта, хоккеиста и олигарха, а сами презираем простые и нужные людям профессии?

Глава «Жизнь Микио Накамуры во имя Японии, секса и бусидо». Перед нами такой японский мачо. Такой студент-недоучка, такая золотая молодёжь. Травка, девки, понты. Такие разбиваются на своих спорткарах, а нам потом сообщают об этом в новостях на мыло. ру. А мы жуём всё это, потому что о нас никогда не сообщают и никогда не сообщат. Описание машины меня особенно порадовало и позабавило. Кто-то вообще видел русскую машину? Да и не русская она, я просто уверен в этом. Ни одной запчасти в ней нет русской. А в качестве дизайнера призвали какого-нибудь «автокутюрье» из Италии. И он, такой весь из себя, в чёрных панталончиках и пиджаке на голое тело что-то такое нарисовал карандашиком. Вот, мол, берите, хавайте, платите денежки. А денежки, уверен, не слабые попросил. Это уж, как водится!