— А как ваша королева проводит время?

— Она охотится.

— Она читает?

— Да, ваше величество. Она читает хорошие книги — историю разных стран.

— Она любит музыку?

— Чрезвычайно любит, ваше величество.

— На каких инструментах она играет?

— На лютне и спинете.

— И хорошо играет?

— Достаточно хорошо, ваше величество.

Тогда королева не преминула сыграть для шотландского посла, и после ее игры он должен был признать, что на спинете она превосходила свою соперницу.

Затем были устроены танцы, чтобы продемонстрировать послу, как она танцует. И был задан неизбежный вопрос: «Кто лучше танцует — королева Англии или королева Шотландии?»

Он проявил беспристрастность.

— Моя королева танцует не так вдохновенно и не так раскованно, как ваше величество.

Ответ понравился королеве, но он тут же кисло заметил, что она выдерживала танец в духе радости и приподнятости, а не придавала ему столько изящества, сколько требовалось с точки зрения испанцев и французов.

— Ах, если бы я могла увидеть вашу королеву! — вздохнула Елизавета. — Вы не можете себе представить, как я стремлюсь к встрече с ней. Как было бы хорошо, если бы вы смогли привезти ее сюда.

— А я бы с готовностью сопровождал ваше величество в Шотландию. Наш король Иаков инкогнито поехал во Францию, чтобы познакомиться с сестрой герцога Вандомского, которую прочили ему в жены. Он был одет пажом. А что, если ваше величество тоже переоденется?

— Ах, как это было бы хорошо! — вздохнула она.

И вдруг она произнесла слова, которые насмешили весь белый свет и подняли волну негодования в Шотландии:

— Я нашла вашей госпоже мужа.

— Ваше величество?!

— Да. Я отдам ей единственного в мире мужчину, которого считаю достойным сочетаться с ней браком. Он самый добродетельный, самый совершенный из всех мужчин, за него бы и я сама вышла замуж, если бы не имела склонности оставаться девственницей. Вы уже догадались? Конечно же, догадались. Только один человек достоин такой похвалы. Я имею в виду милорда Роберта Дадли.

Посол потерял дар речи.

Она мило улыбнулась ему.

— Ах, вам кажется, что у него недостаточно высокий титул? Это легко исправить. Я сделаю его первым графом в нашей стране. А теперь, мой дорогой Мелвилл, немедленно отправляйтесь в ваш кабинет и напишите своей госпоже, чтобы она больше не пребывала в неведении относительно выбора, который я для нее сделала.

Роберт был вне себя от бешенства. Он потребовал немедленной аудиенции, и королева охотно предоставила ее.

— Милорд, что вас тревожит? Посмотрите, как я принимаю близко к сердцу ваши заботы!

— Вы сделали из меня посмешище, мадам.

— Что! Предлагая вам самую желанную из всех невест?

— Я приму только одну невесту.

— У тебя слишком большие амбиции, Роберт.

— Я вас не понимаю.

— Кажется, вы не понимаете, что разговариваете со своей королевой?

— Но вы позволили мне надеяться, что выйдете за меня замуж.

— В который уже раз я вам повторяю, что никогда не откажусь от своей девственности. Но почему вы ее не желаете, Роберт, она же самая красивая женщина на свете?

Королева с нетерпением ждала ответа, и лорд, конечно же, мгновенно парировал:

— Это ложь. Вы — самая красивая на свете.

— Господин Мелвилл не склонен так считать, и он нам обоим дал это понять.

— Этот мужчина — неотесанный мужлан из страны варваров.

— Мне кажется, вы правы, Роберт.

— Тогда давай положим конец этой комедии.

— Иди сюда, моя любовь. Кэт, подушку для милорда. Мне хочется, чтобы он устроился у моих ног. Нет, самую лучшую мою подушку, потому что только самое лучшее достойно его особы. Роберт, мой глупенький Роберт, неужели ты вообразил, что я смогу отпустить тебя к ней?

— Неужели ты вообразила, что я когда-нибудь тебя покину?

— Я бы отправила тебя на плаху, если бы ты только попытался сделать это.

— Значит, мы смотрим на все в одном свете, как раньше?

— Да, мои дорогие Глаза. Но эта женщина — ужасная гордячка. Она рассвирепеет, когда узнает, что я предложила тебя, но все же не осмелится тебя отвергнуть. Однако она рассвирепеет еще сильнее, когда ты ее отвергнешь. Выйдет, как будто ты выбираешь между нами двумя — брак с ней или надежду на брак со мной. Но, Роберт, ты — тот мужчина, которого любая женщина с радостью взяла бы в мужья.