— Здравствуйте, прекрасная! — заулыбался Паньков, загораживая спиной всё творение — Помойте сначала руки.

Так быстро я это не делала никогда.

— Вот вам Голубая птица, говорящая птица, которая рассуждает обо всем как любой христианин, — фрилансер отошел в сторону, жестом приглашая к сервированному столу.

Фанфары!

Сначала мне показалось, что еды там нет, но о боже. Она была. Чесночную курицу с запеченным картофелем освещала неоновая портативная лампа ядовитого голубого цвета.

— Бугага! — не удержалась.

Курица действительно выглядела голубой. Мало того, из брюха у неё торчали непонятные куски из завернутой в трубочку крафтовой бумаги.

Товарищ оторвал мне кусок и положил на тарелку. Я развернула одно из посланий и вчиталась:

«Возлюби ближнего твоего, как самого себя.», — было выведено гелевой ручкой.

— Да ты вообще… — поперхнулась воздухом.

— Скажите же мне, когда мы обвенчаемся? — оскалился Паньков.

Ну, да, ну да. Оригинальности ему не занимать.

— Рыцарь! — указала на друга вилкой — Мы обвенчаемся, когда вы найдете орлиного царя и принесете его мне пленником в железной клетке!

Фрилансер заулыбался ещё шире, но вспомнил сценарий и сбавил обороты.

— Боже, рыцарь, как вы печальны! — воскликнула.

— Печален? — вздернул брови — Я печален недаром, у меня на то есть причины. Голубая птица, говорящая птица, которая рассуждает обо всем как человек, сказала, что вы не любите меня!

Я изобразила напускное недоверие и пригрозила готовому продукту пальцем:

— Голубая птица, ты солгала! За это я тебя сейчас велю ощипать и изжарить живой.

Переглянувшись, мы с фрилансером активно закашлялись, но не выдержали и в конце концов сорвались на смех. При этом я старалась не сильно трясти животом, что было крайне сложно для отличной шутки. Отойдя от приступа смешинки, Паньков выключил лампу и мы мило поужинали.

— Прощайте, прекрасная! — провозгласил сосед, опуская посуду в мойку и направляясь в ванну — Ждите меня сегодня вечером в вашей опочивальне.

Ну, в опочивальне, так в опочивальне.

Расположившись на простынях с айпэдом, я задумалась, как мы намерены обыгрывать роль матери. Если весь концерт был для будущего ребенка, что вероятнее всего, при бзике Панькова на детях, то вряд ли малыш поймет такое сложное произведение с тремя персонажами.

— Господи! — чуть не промахнулась мимо выключателя.

В проеме двери стоял мокрехонький Паньков, а вернее его голый торс отлично измазанный в какой-то бардовой каше.

— Здравствуйте, прекрасная! — скорчился — Орлиный царь сильнее меня. Быть может, кто-нибудь другой сумеет принести вам его в железной клетке.

Я вскочила с кровати, попутно схватив своё полотенце. При ближайшем рассмотрении оказалось, что фрилансер измазал себя кетчупом.

— Рыцарь, что за красная дыра зияет у вас в груди? — пискнула, выталкивая товарища в коридор.

— Красавица, здесь было мое сердце, — продолжил, придерживая руками набедренное полотенце и разершая двигать себя в сторону ванной комнаты — Орлиный царь выклевал его. Мы не будем мужем и женой никогда, никогда.

Я посадила Панькова на бортик ванны и пустила воду. Кетчуп стек вниз несколькими смачными шлепками, остальное удалось смазать рукой.

— Такими темпами, рыцарь, точно не будем, — пробубнила.

— А может и будем. Ты прекрасна, — заулыбался.

— Я знаю, — представила свою промокшую пижаму — Ладно, пошли спать. Наш третий уже видит десятый сон.

Фрилансер выключил свет в ванне и пошлепал следом, водя моим полотенцем по мощной груди:

— Я решил, что мне неплохо бы поспать на твердом, — шепнул, будто у нас тут действительно третий гость спал.

— То есть? — нахмурилась — А, кровать. Конечно. В зале у тебя постоянно ноги свешиваются, будто я не знаю. Но не намерен же ты выгонять беременную женщину?

Мне тоже нравились твёрдые матрацы, что тут таить.

— Конечно нет, — обрадовался, — Сейчас принесу подушки.

И рыцарь скрылся во мраке своей гостиной.

А красавица на другой день слегка подстригла челку и решила до самой смерти не покупать кетчуп.

— Настя.

— Ау, ау! — взяла трубку — Ты где? Поздновато уже, мы опаздываем.

— Задерживаюсь, — простонал — Прости. Возьми черную коробку в третьем ящике стола. Увидимся на месте.