несколько часов и был прерван смертью слонихи. Буквально накануне, перед

самым бегством или сразу после него, Ганеши… она… она с кем-то…

Непонятно было, как сказать.

– Это невозможно, - проговорила мисс Эмброуз.

– Ты полагаешь, это постарались ребята из ВАО?
– спросила Скалли. Она

все не могла придти в себя.

И тут, окончательно потеряв самообладание, мисс Эмброуз истерически

захохотала.

– Ланг!..
– выдавила она, заходясь от смеха и слез.
– Каэл Ланг… и

слониха!!

– Нет, Скалли,- спокойно и печально, стараясь не обращать внимания на

истерику мисс Эмброуз, ответил Малдер.
– Я не думаю, что это активисты ВАО.

Боюсь, это совсем другие.

За те короткие мгновения, пока он говорил, стальная мисс Эмброуз взяла

себя в руки. Ничто уже не напоминало о ее короткой вспышке, когда она, обеими руками прижимая свою папку к груди, холодно спросила в пространство: - Что происходит, в конце концов, в моем зоопарке?

Малдер повернулся к ней.

– То, что в нем происходит, происходит уже довольно давно, - сказал

он, - Надеюсь, я скажу вам больше, когда найдется тигр.

Словно в дешевом спектакле, сразу после этих его слов снаружи раздался

приближающийся топот бегущего человека. Дверь с грохотом распахнулась, и

ввалился Эд Митчем. Он раскрыл было рот, но запнулся, увидев, что мисс

Эмброуз не одна. Недобро оглядев агентов, он снова уставился на директрису и

сказал:

– Уилла! Тигр нашелся!

Строительная площадка

небоскреба Блэйка.

Деловая часть города

Тигра услышали двое рабочих вечерней смены. Первый рык, раздавшийся из

темноты за штабелями, просто насторожил и испугал их. После второго они с

воплями кинулись вон. Когда их спросили, видели ли они хищника, один только

нервно хихикнул, а другой сказал: “Нам хватило и того, что мы услышали”.

Таким образом, вопрос о невидимости тигра, ни для кого, кроме Малдера, впрочем, не стоявший, остался пока открытым.

Когда агенты и мисс Эмброуз прибыли к строительной площадке, вокруг уже

толпились возбужденные зеваки и тучи машин, сквозь которые с трудом, оглушая

людей сиренами и слепя мигалками, пробралось несколько полицейских

автомобилей. У входа на огороженный участок переминались с ноги на ногу и

нервно покуривали несколько человек с оружием.

– Ждали только вас, мэм, - сказала один из них, завидев мисс Эмброуз.

Другой молча передернул затвор.

– Прошу вас открывать огонь только в случае крайней необходимости, -

сказала мисс Эмброуз. В руке у нее был пистолет, стреляющий ампулами со

снотворным.
– Уссури - очень ценный экземпляр. Я от всей души надеюсь, что

мы сможем ее поймать и водворить на место.

Из темноты вышел добравшийся до стройплощадки самостоятельно Эд Митчем

с ружьем, вскинутым на плечо. Лицо его было спокойно и сурово.

Все-таки он не похож на эсэсовца, подумала Скалли. Просто сильный, волевой мужчина.

Все-таки он похож на эсэсовца, подумал Малдер. Правда, я видел

эсэсовцев только в кино… Он похож на человека, которому никого не жаль.

– Может, нам потом зайти к вам в зоосад и пострелять всех остальных?
–

издевательски крикнул кто-то из зевак.- Пока они тоже не разбежались?

В толпе захихикали и заулюлюкали.

Лицо мисс Эмброуз окаменело. Эд Митчем шагнул в сторону улюлюканья и, безошибочно определив того, кто крикнул первым, не жалея собственного

кулака, вмазал шутнику в челюсть. Весельчак, хрипло ухнув горлом, повалился

наземь. Митчем, потирая костяшки, молча вернулся к вооруженной группе. Хохот

стих.

– Убери ружье, Эд, - тихо сказала мисс Эмброуз.
– Ты не посмеешь

стрелять в Уссури.

– Хватит гробить людей, Уилла, - ответил Митчем.
– Я посмею стрелять в

кого угодно, если под угрозой будет человек.

– Убери ружье. Я тебе приказываю.

Митчем, не ответив, повернулся и первым шагнул в темный провал, мимо

кубов кирпичей и штабелей бетонных блоков.