– Твой отец был солдатом?

– Да, но старший МакНейр велел ему оставить службу. Берег его руки…

– Я видела на щите Тибора такое же изображение.

– Все верно. Я сам, конечно же, не знаю, но отец рассказывал. Этот щит подарил Рохану старый хозяин.

Позже, после смерти хозяина, Рохан подарил его Тибору, и тот носится с ним как привязанный. Он им очень дорожит. Теперь этот знак можно увидеть лишь на тех, кто подчиняется Рохану, да Тибору. Они говорят, что это, дескать, в память о старом хозяине, но я считаю, что просто хотят позлить Калеба.

– Так вот, почему он сжег его…

– Отец МакНейра был очень суров, и не менее вспыльчивый, чем его сын. Думаю, что это нам не стоит обсуждать, миледи. Это он поведает вам сам, со временем.

– Кит, но почему после смерти отца, Калеб, а не Рохан стал хозяином? Ведь он…

– Неродной сын.

– Неродной?

Новое известие, заставило ее перестать выстукивать ритм ботинками и даже отпало желание спать.

– Они совсем не похожи. Так я и думала. Но как так вышло?

– Знаю только, что у старого хозяина долго не было детей. Он привез Рохана еще мальчишкой из Брокмура и воспитал его как сына. Но потом женился и родился Калеб. Рохан остался не у дел. Такие вот дела.

– Представляю себе его чувства. Он, наверняка чувствовал себя преданным.

– Отсюда и все проблемы, миледи. До того, как молодой хозяин стал достаточно взрослым, чтоб принять всю власть, всем заправлял Рохан. Люди привыкли подчиняться ему. Спокойный и рассудительный, он многим был более по нраву, чем вспыльчивый и в то время неопытный МакНейр. Сейчас многое изменилось, но не все в душе приняли нового хозяина… Тибор, во всем слушается Рохана. Только в последнее время, между ними не все ладно. Я сам видел, как они несколько раз повздорили.

– От чего же?

– Рохан отдал приказ, отослать к леди Огилви отряд Тибора. Те еще не прошли полного обучения. После нападения на Три Ручья, все погибли… Тибор не простил ему…

– Вот как. Все, что ты рассказал мне - спасибо тебе, Кит.

– Рад был помочь, миледи.

Усталость брала свое потихоньку. Елена склонила голову к плечу друга, на этот раз не чувствуя тревоги. Ее глаза устало закрывались. Юноша замер, не смея двинуться. Оттолкнуть ее, было бы слишком грубо, да и жалко было глядеть на нее, борющуюся со сном. Велев себе сидеть смирно, он также прикрыл свои зеленые очи. Еще минуту спустя, их головы без воли соприкоснулись. Огонь потрескивал в печи, освещая их, спящих теплым светом. Его шаги не нарушили их покой. Он остановился, глядя на нее, укутанную в его куртку. В руках была зажата подаренная мальчишкой блестящая обновка.

– T ha i c т mhla ris an c т mhnaidh[54]…

Странное новое чувство заставило его быстрыми шагами пересечь жаркое помещение и склонится к спящей невесте. «Что это? Ревность? К мальчишке ? Н о только рядом с ним, она так спокойна и мила…»Когда, же они рядом, дело всегда кончается рукопашной…

– Что за дела?!

Он протянул руки, пытаясь поднять ее, но та во сне лишь сильнее ухватилась за своего рыжего приятеля.

– Черт!!

Поняв, что разъединить этих негодников и не разбудить просто нереально, он поднялся на ноги. Прислонившись спиной к деревянной балке, оставалось лишь смотреть на нее, спящую.

– Елена, ты же пообещала…

Поленья в печи вспыхнули, заискрившись. Калеб мгновенно метнулся вперед, ограждая ее от горячих искр, но вдруг понял, что не только печь была тому виной. Золотое зарево осветило кузницу, и через миг, голова Кита потеряв опору, заставила его свалиться на пол.

****

Тяжесть не отпускала ее грудь, давя, и не давая дышать. Елена с трудом заставила себя открыть глаза. Из-за опущенной кем-то заботливым занавески, пробивался теплый свет утреннего солнышка. Похоже, погода решила побаловать их и подарить теплый день. От чего же так тяжко?

– Мяу!..

Елена кинула взгляд на свой живот. Белоснежная гостья довольно потянулась, слегка вгоняя коготки в тонкую ткань трикотажной майки.

– Эй! Как ты тут оказалась?

Девушка с удовольствием запустила пальцы в шелковистую шерстку, поглаживая кошку, принявшуюся громко мурлыкать.

Полежав так еще немного, Елена все же нашла силы подняться к неудовольствию новой подруги, желая добраться до ванной. Вчера так и не случилось расслабиться под душем, как она всегда делала после работы дома.

– Это надо наверстать.

Она подтянула к себе сумку, стоявшую на мягком ковре, и присев рядышком, стала распаковывать вещи. Кире, незамедлительно спрыгнув с постели, присоединилась к ней, любопытно заглядывая внутрь.

– Там ничего нет для тебя, Кире. Боюсь, для этого нам придется спуститься вниз.