— О, моя любимая, твои волшебные ручки всем несут исцеление и счастье. — Принц Теодор с нежностью обнял Белоснежку. — Нельзя медлить! Я завтра же отправлюсь в путь.

Белоснежка вдруг побледнела, и глаза её наполнились слезами.

— Мой милый, возьми меня с собой! — взмолилась она. — Мне приснился сегодня недобрый сон. Будто нас разделяет золотой водопад. Я зову тебя, а ты слышишь и не отзываешься, глядишь и не видишь. На этот раз я хочу поехать с тобой.

Но принц Теодор покачал головой.

— Нет, Белоснежка, и не проси. Сейчас весна. Реки разлились и вышли из берегов, с гор бегут потоки, дорога трудна и опасна. Жди меня. На третий день я непременно возвращусь в замок Тэнтинель.

Сколько ни упрашивала его Белоснежка, принц был непреклонен.

Белоснежка нарвала золотых ландышей. Она помолилась об исцелении короля Пелеаса и потом всю ночь варила в медных горшочках целебный настой.

Наутро принц покинул замок.

С высокой башни Белоснежка долго смотрела ему вслед. Сквозь кружево весенней зелени мелькал его алый плащ. Но вот всадник скрылся за поворотом. Затих вдалеке топот конских копыт.

В этот вечер замок Мортигер был ярко освещён. Ждали знатного гостя — Властелина великих богатств, короля Тираста.

Сама королева Морганда вышла встречать короля Тираста и встала в дверях, освещённая багровым светом факелов. На ней была корона, украшенная кроваво-алыми рубинами, а в складках её пышного платья вспыхивали и гасли огненные искры.

Король Тираст поднялся по лестнице, держа за руку свою любимую дочь — принцессу Углиану. Многие находили Углиану красивой. Её серые глаза ярко сверкали, на щеках всегда пылал жаркий румянец, а губы алели ярче спелой вишни. Но её волосы были похожи на мех бурой медведицы. Они лохматыми космами торчали во все стороны. Поэтому принцессу прозвали Углиана-Медведица.

Потрескивая, горели благовонные поленья в камине. Зеркала и мрамор отражали блеск свечей, вся посуда была из золота и серебра.

Но слуги спотыкались, толкали друг друга локтями, руки у них дрожали. Скоро королева Морганда с досадой отослала их прочь.

— Мои прежние слуги, вы только представьте себе, — королева Морганда мрачно нахмурилась, — отправились в замок Тэнтинель и нанялись в служанки к Белоснежке. К этой наглой, дерзкой девчонке! А эти неуклюжи и нерасторопны. Новых слуг обучить не так-то просто…

— Но ведь вы жили с Белоснежкой в замке Тэнтинель. Вы были её мачехой, — мягко упрекнул королеву Морганду король Тираст. — Почему вы тогда же не расправились с ней? Она была в вашей власти.

— Её душа слишком чиста и светла, — глухо проговорила Морганда. — Чиста и светла… Все мои могучие чары бессильны.

— Как я ненавижу Белоснежку! — не сдержавшись, воскликнула Углиана.

Королева Морганда испытующе посмотрела на девушку.

— Сейчас я расскажу, почему мы осмелились побеспокоить вас. — Король Тираст почтительно поцеловал холодную руку Морганды. — Уж вы-то знаете, королева, как и почему Белоснежка уснула мёртвым сном. Что было дальше — вам тоже известно. Гномы положили Белоснежку в хрустальный гроб, а принц Теодор отправился на поиски своей невесты. Во время долгих странствий принц Теодор посетил и наше королевство. И вот случилось так, что моя дочь увидела из окна принца Теодора и влюбилась в него без памяти. С тех пор бедная девочка потеряла покой и радость.

— Ах, принц Теодор! — мечтательно воскликнула Углиана, и румянец на её щеках вспыхнул ещё ярче.

Королева Морганда на мгновение задумалась, глядя на девушку.

— А принц Теодор видел вашу дочь? — спросила она короля Тираста.

— Нет, — король покачал головой. — Мои слуги сказали ему, что и слыхом не слыхали ни о какой Белоснежке, и он поскакал дальше.

— Значит, так, значит, так… Принц Теодор не видел Углиану, — с довольным видом кивнула королева Морганда. — Что ж, в таком случае, надеюсь, король, мы с вами одолеем проклятую Белоснежку. Доверьтесь мне, и мы достигнем желанной цели. Слушай, Углиана! Сейчас же, не тратя времени, отправляйтесь в пещеру к семи гномам. Пусть они сделают то, что я прикажу. Остальное — моя забота…

Глубоко под скалой в укромной пещере дружно трудились семь гномов. Крылатые эльфы попросили их сделать двенадцать золотых кубков, да таких маленьких — не больше горошины.

Гномы старались как могли. Малыш раздувал угли. Ворчун наносил на кубки тончайшие узоры и при этом раздражённо бормотал себе под нос:

— Так недолго и ослепнуть! Никогда не делал такой мелкой работы. Ох, уж эти эльфы! Вот только встречу кого-нибудь из них, выскажу напрямик, какие они дурни!

А гном Стишок заворачивал готовые кубки в виноградные листья и напевал при этом:

— Ну, ну, поторопитесь! К утру работа должна быть закончена, — строго заметил Умник-Разумник. — Эльфы будут собирать в эти кубки цветочный сок. А как вы знаете, сок весенних цветов…

Но гном Умник-Разумник не успел договорить. Стены содрогнулись, задрожали огоньки свечей, и, пройдя сквозь тяжёлые камни, в пещеру шагнул король Тираст, держа за руку свою дочь Углиану.