Шрифт:
Он не щадил ни хижин, ни дворцов
Год смерти Александра Пушкина был памятен для петербуржцев и небывалым пожаром.
В декабре 1837 года жители города на Неве убедились, что огонь не щадит ни хижин, ни дворцов. Долгие годы ходила молва, будто за день до пожара в Зимнем дворце на его стене со стороны набережной появилась роковая, сделанная сажей, надпись: «Зрю огнь».
О случившемся сообщили дежурному адъютанту Николая I. Адъютант тут же приказал ее стереть, чтобы никто из царствующей семьи не увидел эту надпись.
А вечером следующего дня пророчество сбылось: Зимний дворец запылал.
Близкий к императорскому дому поэт Василий Жуковский подробно описал это событие: «Было восемь часов вечера. Государь с Ея Императорским Величеством Императрицею, с Их Высочеством, наследником Великим Князем Михаилом Павловичем и Великою Княжною Мариею Николаевною, находились в театре, когда ему донесено было, что в Зимнем дворце горит.
Государь немедленно покинул театр и вместе с Великими Князьями отправился на место пожара.
… Уже Фельдмаршальская зала была вся в огне; зала Петра Великаго загоралась и пламя начинало показываться в Белой зале.
Первою заботою Государя была безопасность его семейства. Великие Князья Константин, Николай и Михаил Николаевич, и Великия Княжны Ольга и Александра Николаевны находились в Зимнем дворце; им было приказано немедленно переехать в собственный Его Императорского Величества Аничковский дворец. В это время Императрица уже возвратились из театра. Она была встречены в Большой Морской Великим Князем Михаилом Павловичем, посланным к ней от Государя с извещением о случившемся.
— Где дети? — был первый вопрос Ея Величества.
— Государь приказал перевести их в Аничковский дворец; он желает, чтобы и Ваше Величество ехали туда же.
— Но перевезены ли дети?
— Еще нет, но скоро.
— Скажите Государю, что мое место там, где дети, и что я до тех пор не покину дворца, пока они не будут отправлены, — отвечала Государыня и поехала на пожар.
На лестнице она была встречена всеми детьми своими: младших несли на руках, полусонных. Государыня отпустила их, а сама пошла прямо к одной из своих фрейлин, которая жила в нижнем этаже и лежала в постели больная.
Императрица при себе отправила ее из дворца и потом уже пошла вместе с Великою Княжною Мариею Николаевною в свои комнаты, из коих пожар еще был далеко.
…Долго из окон, обращенных на внутренний двор, смотрела она, как на противоположной стороне свирепствовало пламя, как оно разрушило Белую и Фельдмаршальскую залы и как начало приближаться к той стороне, где жило Императорское семейство…»
Сочувствующие и злорадствующие
По свидетельству современников, пожар в Зимнем дворце не могли погасить семь дней. И днем и ночью толпы людей собирались у оцепления из гвардейских солдат, чтобы поглазеть, как пламя уничтожает прекрасное строение. Большинство сочувствовали, но находились и злорадствующие.
— Погибли царские чертоги! — вздыхал кто-нибудь в толпе.
— Пущай государева семья на себе испытает, каково быть погорельцами, — отвечали вздыхающему.
— От, дубина, непутевая, погорельцев выискал! Да они себе враз дюжину новых дворцов понастроят, — осаживал злопыхателей и сочувствующих другой свидетель пожара.
Нет-нет, да и вспоминали в толпе зевак о предостережении Вещего Полымя. И многие, быть может, мысленно обращались к нему: «Не забудь меня оповестить, предостеречь, когда нагрянет огненная беда…»
А Зимний дворец уже через год был полностью восстановлен и, как считают специалисты, выглядел не хуже прежнего.
Еще одна извечная беда
Историки Петербурга отмечали, что чаще всего пожары охватывали город во времена Петра I. Один из самых разрушительных и опасных произошел в 1710 году.
На Городском острове в считанные минуты полностью сгорел Гостиный двор, а в нем — сотни деревянных лавок. Погибло несколько человек. Много сгорело товара и съестных припасов.
В августе 1727 года на невском берегу загорелись магазины. Огонь уничтожил не только торговые постройки и жилые дома, но и более тридцати барж, причаленных к торговой пристани.
Юный император Петр II лично принимал участие в тушении пожара и спасении людей. Тогда погибло около пятисот человек.
Большие и малые пожары терзали Петербург почти каждый год. Предвидя эту постоянную беду, Петр I с самого основания города поощрял каменное строительство и требовал от населения выполнения правил противопожарной безопасности и умения бороться с «огненной напастью».