Однако граф Калиостро был настроен весьма серьезно. По ночам он взывал к какому-то «шестирукому духу» и пытался уговорить того указать, где находятся клады Северной столицы.

Елагин не знал, чем закончились обращения Калиостро к «владыке сокрытых сокровищ». Но однажды итальянец вдруг заявил Ивану Перфильевичу:

— Мне надо срочно уезжать из вашей страны. Гнев «шестирукого» пострашнее гнева князя Потемкина…

А спустя день или два, если верить этому рассказу, Калиостро спешно покинул Петербург.

Видно, не поладили, не сговорились знаменитый авантюрист и таинственный «владыка сокрытых сокровищ».

Если в самом деле существует или существовала «Инкеримаанская заповедь», а отрывки из нее, изредка попадающие в руки охотников за тайнами, — не подделки и мистификации, то, наверное, с этой «заповеди» и начинается неизмеримый поток восхвалений и проклятий Петербургу и главным его правителям — русским императорам. Конечно же, первым в этой череде был царь Петр Алексеевич.

«И люди из-за своих деяний, пришедшие вслед за правителем, почуют вкус многих бед… И люди, благодаря своим деяниям и помыслам, сами найдут ответ: быть здесь каменным громадам или превратить эти громады в прах…

И душевные муки неотступно будут терзать души вождей…»

Но это пророчество, если оно и было, то произнесено за много лет до основания города на Неве.

О Петербурге и о русских императорах — от Петра I до Николая II — написано множество книг, собрано множество достоверных и сомнительных материалов. Но их тайны, восхваления и проклятия являются необходимым дополнением к возможности понять прошлое, а значит и лучше предвидеть будущее Петербурга.

Русские императоры и Северная столица!

Они так неотделимы друг от друга: город и цари. Им пророчили. Их восхваляли и проклинали в одних строках, речах, текстах и писаниях.

Превозносили и славили громко, поносили и желали гибели — чаще всего шепотом и мысленно.

Основателю Северной столицы Петру Великому якобы не раз предрекали, что у его города и у его коронованных преемников будет всегда незримая связь. А тот, кто из царствующих особ решит покинуть и бросить на произвол судьбы Петербург, — не проживет и трех зим…

Предостерегали Петра Алексеевича ясновидцы и о том, что на всех его коронованных преемниках окажется кровь близких предшественников и что своими страданиями они будут спасать столицу.

Упоминалось также в предсказаниях: «Петербург получит за свою историю несколько имен и у каждого императора будет несколько двойников… Появление нового названия города будет связано с великой опасностью, а приход двойников императоров станет сигналами и предвестником их скорой смерти».

В первые же годы основания Санкт-Петербурга прозвучало грозное: «…Петербургу быть пусту». Спустя многие десятилетия, во время пожаров и войн, голода и наводнений, эпидемии и массового террора, это пророчество повторялось снова и снова.

Впервые слова, что Петербургу «быть пусту», якобы произнесла первая жена Петра I царица Евдокия Лопухина. Она же — одна из первых узниц Шлиссельбургской крепости.

Спустя несколько лет, весной 1722 года, пророчество опальной царицы во всеуслышанье повторил дьяк: «Петербурх пустеть будет». Провозгласил он это, когда по Северной столице поползли слухи, будто на колокольне Троицкой церкви появилась ужасная кикимора, которая взглядами с высоты лишает людей разума и благочестия.

Не всегда те или иные пророчества принадлежат ясновидцам и предсказателям седой старины. Бывает, что пророкам приписывает высказывания народная молва, когда происходят какие-то грозные события. Так порой возникают городские мифы и легенды. Но зато пророчества и предрекания представителей «просвещенного мира» на века запечатлялись на бумаге.

Чего только не слышал о себе Петербург! От прозвища «каменный дьявол, восставший из болотной хляби» — в XVIII веке до «бандитская столица» — в конце XX — в начале XXI века.