Шрифт:
– Блин. – Ясен пень, такое сразу попадет в новости.
– Ты об этом знал? – спрашивает Карл.
– Что? Конечно, нет, черт возьми. Когда это случилось?
Карл молчит чуть дольше, чем следовало бы, и я понимаю, что попался.
– Копы нашли их сегодня утром. Целая куча трупов. Прямо какой-то хренов Джонстаун [11] .
Любопытное сравнение. Вконец охреневшие сектанты-шизики. Прессе будет, что посмаковать.
– Господи.
[11]Джонстаун (англ. Jonestown) – название идейной общины на северо-западе Гайаны, управляемой основателем религиозной организации «Храм народов» Джимом Джонсом. Город стал всемирно известным после того, как 18 ноября 1978 года в нём и его окрестностях погибло 914 человек. Среди погибших находился и американский конгрессмен Лео Райан.
– Ты как будто не при делах.
– Ага.
– Но и расстроился, похоже, несильно.
– Что? Да я в шоке, старик. Дай хоть немного в себя прийти.
– Чушь собачья, – не унимается Карл.
– Да ладно тебе, – говорю я. – Думаешь, я пришел бы сюда, если бы знал об этом?
– Вообще-то, да, именно так я и думаю. Я знаю, что ты не только бабло из должников выбиваешь. Я не дурак, Джо. Умею складывать факты. Я же репортер, черт возьми. Это моя работа. Думаю, ты бы просто-напросто сделал вид, будто ничего и не было. А теперь отвечай, что там произошло?
– Не спрашивай меня, старик, – отвечаю я. – Мне не надо дерьма в прессе больше, чем там уже навалено.
От злости рожа Карла перекашивается.
– Я же твой друг, сволочь ты конченная.
– И что? Ни слова не окажется на первой полосе? Я тоже не дурак.
Он встает. Таким взбешенным я его в жизни не видел.
– Да пошел ты, – говорит он. – Это слишком важно. Нельзя просто взять и сделать вид, что все путем, черт тебя дери. Ты начала не слышал. Там нашли больше двадцати тел.
– Не надо, Карл, – говорю я.
Он встает прямо передо мной.
– А то что? Ты и меня прикончишь? Это тебя немножко выбивает из колеи? Ты убил всех этих людей? У меня в спортзале чертов серийный убийца?
Даже не задумываясь, я бью его в челюсть. И ведь не особенно старался, но Карл вписывается в дверь, на армированном проволокой стекле, там, где он ударился головой, тут же появляется сетка трещин.
Карл поднимается, его трясет. С подбородка капает кровь. Разбитая губа опухает на глазах. Он бросается ко мне, но на полпути тормозит.
– Выметайся.
– Карл, я…
– Не хочешь говорить, – перебивает он меня, – дело твое. Сам все выясню.
– Старик, не надо тебе в это сова…
– Я сказал, выметайся! – орет Карл, распахивает дверь и отходит в сторону, чтобы я мог выйти.
В зале тихо. Все смотрят, как я иду к дверям.
Если раньше меня не заметили, то сейчас уж точно внимания хоть отбавляй.
Остаток дня я разъезжаю по городу. Никакого желания возвращаться домой и смотреть на треклятый камень нет. Такое ощущение, будто он хочет, чтобы я его вытащил и часами на него пялился.
Все вокруг кажется совсем другим. Цвета чуть-чуть ярче, звуки чуть-чуть четче. А запахи… Господи, я теперь все могу унюхать. Не замечал, пока не вышел из спортзала, но запах людей начинает напоминать мне запах мешка со свежатиной.
К тому же у меня развивается паранойя. Постоянно вижу черный «эскалейд» среди машин позади меня. Бога ради, это же Лос-Анджелес. Здесь у каждого встречного по черному «эскалейду». Впрочем, через какое-то время я перестаю его видеть и успокаиваюсь.
Звонит телефон. Это Карл. Я выключаю звук. В ближайшее время мне все-таки придется с ним поговорить и что-нибудь рассказать, чтобы уладить конфликт. Учитывая, что меня прикрывает Фрэнк, мне бы сейчас не ругаться с копами. Но я должен что-нибудь предпринять, чтобы Карл не взялся копать слишком глубоко.
Жаль, что я сорвался. Теперь будет куда труднее не дать дерьму вылезти из горшка.
В конце концов я сворачиваю к побережью, еду по шоссе Пасифик-кост мимо Малибу, прямиком к месту преступления. Примерно в миле от него полно репортерских фургонов. Я останавливаюсь неподалеку. Отсюда сойду за очередного зеваку и, может быть, хоть что-нибудь увижу. Перед глазами маячит толпа журналистов, я присматриваюсь. Вижу полицейские машины, кареты «скорой помощи». Тела уже увезли, но закончат здесь еще не скоро. Насыщенная предстоит судмедэкспертам ночка.
Я наблюдаю за ними, пока не садится солнце. Все, кроме самых упертых, уже разъехались. Я не дышу уже четыре часа.
Проверяю телефон. У меня три сообщения. Два от Карла. Он почти извиняется, но все еще зол как черт. Третье от Фрэнка. Сообщение проще некуда – время и место. Голос у него резкий, но мне не привыкать. Говорит, что хочет ответов.
Я бы и сам от парочки не отказался.
Глава 7
Тем же вечером я встречаюсь с Фрэнком «У Мэла» в Шерман-Оукс. Между нами стоят белые керамические чашки с кофе, по воздуху плывет запах жареного жира. На столе лежит здоровенный желтый конверт. Так и мозолит глаза, зараза.