– Ты не мог бы оставить пистолет здесь, Джейкоб?
– спросил Патрик, помедлив у входа в амбар.
– До отъезда. Мы не входим в дом с оружием - Ронни очень мал.

Я едва не сказала, что в перестрелке никто не посмотрит на то, насколько мал мальчик, но сдержалась, зная, что просьба Патрика была обусловлена больше беспокойством по поводу нашего присутствия, чем молодостью сына. Я почувствовала, как Чейз выпрямился, но согласно кивнул. В конце концов, у него оставались дубинка и нож.

– Конечно. Без проблем.

Партик отворил скрипящую дверь амбара. Нас окатило затхлым запахом связок сена, что подпирали потрескавшиеся деревянные стены. Перед нами стоял, опершись подножкой о пол, мотоцикл с широкими серебристыми рукоятями. Его вид заставил меня почувствовать укол ностальгии.

– Ого. Спортстеров прекратили выпускать еще до войны, - в восхищении сказал Чейз.

Партик хохотнул.

– Неплохо. Ты разбираешься в байках, а?

– У меня был кроссовер. Без передач и...

– Папа, пойдем. Нам нужно к маме!
– перебил его Ронни.

Улыбка, которой Патрик ответил на комплимент, погасла, и он открыл извлеченным из кармана ключом шкафчик, что стоял в дальнем углу помещения. На верхней полке лежало охотничье ружье. Фермер добавил к нему пистолет вора. После секундного колебания Чейз поступил так же со своим.

Дом Лофтонов был просторным и теплым. Пол гостиной, которая находилась сразу же за постирочной, был завален игрушечными машинками и солдатиками. Камин был вмонтирован в стену, а на его полке стояла дюжина семейных фотографий. На всех - улыбающиеся лица.

Чейз опустил рюкзак, и мы вытерли ноги. Я поглядела на Чейза, приподняв брови, и он ответил мне тем же.

Деньги у Лофтонов были.

Богатой эта семья не являлась. Кроме того, вероятно, когда у мамы была работа, у нас было больше средств. Здесь в гостиной не было даже телевизора. Но на журнальном столике стояла стеклянная ваза и декоративная лампа, вокруг валялись игрушки, а на полу мальчик - Ронни - разбросал кое-какую запасную одежду. Это были те вещи, которые я продавала, когда нам было тяжело. Этим людям не пришлось идти на такие меры, и это говорило о том, что жили они лучше, чем большая часть страны.

В кухне над столом была стеклянная крыша. Стены были покрашены в темно-бардовый цвет, а полотенца и кухонные принадлежности на разделочном столе сияли модным черным. Большая медленноварка на мраморной столешнице испускала заманчивый солоноватый запах. Я уже давно не ела мяса. В супах из столовой его никогда не было, и выделенной нам электроэнергии не хватало на работу холодильника. Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не сунуть нос в кастрюлю. Меня отвлек знакомый гул генератора, исходящий снаружи.

Не знаю, свело ли у меня живот от голода или от внезапно накатившей нервозности. Генератор? Их достаточно часто можно было увидеть на производстве, но не в частном доме. Кем были эти люди, сторонниками президента? Они, несомненно, жили весьма неплохо. Цены на говядину были заоблачными.

– Дорогая!
– позвал Патрик.
– Мэри Джейн! Все в порядке, выходи.
– Он положил свои ключи в керамическую мисочку, стоящую возле холодильника.

Я услышала, как в коридоре щелкнул замок, и поверх ковра открылась дверь.

– В случае неприятностей семья прячется в подвале, - объяснил Патрик. Ронни бегом вернулся в кухню и проскользил по полу одетыми в носки ногами.
– Ну, почти вся семья, - добавил Патрик тихонько.

– И часто случаются неприятности?
– спросила я.

– Чаще, чем мне бы хотелось, - горько ответил хозяин.
– Раз в несколько месяцев, чуть реже, когда все вымерзает. Но вот с пистолетом пока на нас не нападали, - добавил он; его лицо при этом ничего не выражало.

– Ронни? Он с тобой?
– В комнату в спешке вошла миниатюрная женщина. Ее волосы были рыжего цвета и доставали до подбородка. Одета она была в свитер с вывязанными ромбиками и джинсы. Женщина показалась мне весьма яркой, совсем не той простой фермершей, которую я себе представляла. Это заставило меня осознать, насколько грязными мы с Чейзом стали после того, как днями пробирались сквозь лесную чащу. Увидев нас, женщина резко остановилась.

Патрик нас представил и быстро разъяснил ситуацию. Щеки женщины залил румянец. Она стала неосознанно перебирать пальцами волосы сына. Тот прислонился к ее ноге, как довольный кот.

– Добро пожаловать... О Боже, добро пожаловать, - наконец сказала она.
– И спасибо вам.

– Я подумал, что Джейкоб и Элизабет не откажутся от ужина.
– При этой фразе мой живот снова заурчал.
– У них в Льюисбурге семья. Я предложил подвести их утром.

Утром?

– Ты... разумеется. В смысле, ты совершенно прав, - сказала, качая головой, Мэри Джейн.