После завершения интервью Питер ждал, пока багажник машины не скроется из виду, прежде чем зайти внутрь, надеть свитер, и сказать матери не ждать его. Она по- просила захватить хлеб и сигареты на обратном пути, и быть осторожным. Он ответил:

Буду.

Несколько Других Прилагательных

Дом Годфри был массивным и утилитарным строением в колониальном сти- ле, смотрящим на реку с самого высокого холма в городе, доказательство положения семьи, их возвышение над остальными, кто ниже, тупыми и озлобленными людьми. Собственность была огорожена с трех сторон лесом красных дубов, дающих кров смутным рогатым формам, низко и спорадически кричащих хуу хуу… хуу хуу… На подъездной дорожке стоял «Ягуар» Романа и черный пикап Форд Ф-150. На черда- ке горел свет. Питер позвонил в дверь, и ему открыла мама Романа. Она была одета в

белую робу и ее волосы влажные, она стояла и двигалась как молоко, переливающееся при полной луне, и хотя у нее не было ни времени, ни возможности нанести косметику после душа, ее губы шокирующе красные, выражали отвращение, что одновременно заставляло член Питера расцветать и увядать. Он пытался представить себе, как Шел- ли Годфри рождается из… этого. Николай говорил ему, мир упырей странный и запу- танный для простого волка. Питер подумал еще о нескольких других прилагательных.

Да – сказала Оливия тоном, подразумевающим, он должен благодарить ее, что она не захлопнула тут же дверь перед его носом. Но эта возможность еще не исчезла.

Роман дома? – спросил Питер.

Могу я узнать, кто спрашивает?

Питер. Мы в одном классе по Английскому.

Можно узнать причину визита?

Домашнее задание, – ответил он.

Мм. – Этот звук выражал ее внутренние дебаты – сказать сыну о визитере или пока- зать свою власть.

Я позову его, – сказала она. И спустя минуту промедления. – Можешь войти.

Питер остался ждать в прихожей, пока она удалилась по коридору. На одной стене висела старая, потрескавшаяся и лоснящаяся картина жирного гротескного херу- вима, слоистые ямочки жира, комично маленькие крылья, и улыбающийся рот испач- канный шоколадом. Наверное, шоколадом. На другой, в рамке была больших размеров фотография налитой кровью и разноцветной вульвы гермафродита. Брови Питера поднялись. Нет – это цветок, крупным планом изображены тычинка и рыльце в пламе- ни тюльпана. Питер все еще был зачарован этой сложной цветочной непристойностью, когда появился Роман.

Да, – спросил он, с холодной отчужденностью презренной женщины.

Пау Вау, – сказал Питер.

Роман проводил его в свою комнату, размерами практически с весь трейлер Пи- тера. На двери была картинка распятия с обвивающей его змеей. Змея кусала свой хвост. Кроме этого, здесь было полнейшие отсутствие декораций, кроме стоявшего у стены сцепления между вагонами поездов, старое, деформированное и покрытое кор- розией. Которое, несмотря на свою скудную внешность, как уже знал, без каких-либо объяснений, Питер, было самым ценным, чем владел Роман.

Итак? – начал Роман, с холодной, отчужденной удовлетворенностью презрительной женщины, под чей кров вы приползли обратно.

Началось, – сказал Питер. Он описал Роману послеобеденных визитеров.

Роман оценил историю с уклончивым выражением:

И, что? Девчонка Вендаллов полностью сошла с ума. Они не могут воспринимать ее всерьез.

Все не так просто, – ответил Питер. – Эта женщина, она говорила так, словно ненави- дит Мексиканские фейерверки.

Роман кивнул, все обиды, что он мог чувствовать от их ранней встречи, пропали под гнетом этой интриги.

Кто она? – спросил он.

Она ищейка, – сказал Питер.

Роман пожал плечами. И что с того?

Единственные люди, действительно знающие кто ты, твоя мама и я. – Произнес он оборонительно. – А я знаю, как молчать.

Я здесь не поэтому, – произнес Питер, соврав: одной из причин его визита было убе- дить упыря не раскрывать свой рот.

И что ты боишься, она раскопает?

Николая, – сказал Питер.

Он все еще жив?

Нет. Но если она капнет достаточно глубоко, она узнает.

Роман взглянул на него.

– Николай был убийцей.

Вкус Страха

По природе Николай был добряком. В свои последние годы он дал имя каждой утке, которую кормил, и музыка заставляла его плакать. Больше, чем что-либо, он любил свои воскресенья с Питером. В эти дни он позволял Питеру помогать ему, ког- да он шатался по округе с молотком и тележкой, высматривая машины с вмятинами, требующими ремонта. Питер помогал, претворяясь умственно отсталым, поскольку люди чаще нанимали парня с умственно отсталым ребенком, и это заставляло его чув- ствовать себя умным и полезным. Затем, они незамедлительно шли тратить всю долю Питера на мороженое и аркады. Николай никогда не позволял ему оставлять деньги; богатый человек, говорил он, тот, кто потратил миллион. Позже, кода дело дошло

до Питера, превращение, Николай был тем, кто показал ему правильный путь быть волком, не копаясь в мозгу, но объясняя важное: Не нападай, когда не голоден; когда охотишься, заходи с тыла, чтобы избежать рогов и копыт; и когда ты полон песни все- ленной, дышащим духом, охватывающим все вещи, закинь свою голову назад и закрой лаза и насладись этим.

И, хотя сердце Николая сделано из золота, вещество его мозга не самый ценный товар: когда он был молод, он проебал множество вещей в своей жизни. Он был ча- стью табора в старой стране, и поскольку он один из семи сыновей Руманчека, а Ру- манчеки были так же полезны в удержании сплетен, как женщина с картой, факт того, что он раз в месяц сбрасывал свое человеческое одеяние и бродил по тайным областям под покровом непослушных богов, был не только хорошо известен, но также превра- тил молодого человека в более известную фигуру, чем даже самые именитые танцоры или музыканты. Старые женщины кудахтали, а молодые хихикали, когда Руманчек хорохорился в свои годы. Он действительно жил роскошью борова. Итак, чтобы уве- личить его положение, вошло в традицию среди его братьев и их друзей, настоящий джентльменский клуб, смотреть, как Николай напивается перед превращением, потом крадет свинью или овцу и пожирает ее. Лучше, чем кино! Конечно, старые и мудрые качали головами, из-за одной простой морали из этой истории – дети, играющие с огнем, добиваются того же, что и пьяницы играющие с оборотнем – итак, это и случи- лось: в ночь, когда весельчак из их компании решил, будет смешно вырвать кость из волчьей пасти.