— Фанни, туфли — откуда? Лилли и Скиннер? Мне тоже надо. И прекрасная новая юбка! Не новая? Давай посмотрим — с шелковой блузкой! Так красиво, тебе всегда везет, просто несправедливо.

— О, дорогая, почему мои волосы так не вьются? И такие ресницы впридачу — это несправедливо!

Эти восторги, которые я помнила с самого раннего детства, теперь были перенесены так же и на мой дом.

— Обои! Фанни, такая кровать не может быть настоящей. О, посмотрите на ковер — где ты его нашла? Нет! Мы тоже туда поедем. И новые подушки! Это несправедливо, так замечательный дом.

— Я рассказала, еда у Фанни! Всегда тосты! А не йоркширский пудинг! Почему мы не можем жить с Фанни всегда?

К счастью для моего душевного спокойствия, Джесси и Виктория приезжали ко мне всякий раз, как автомобиль отправлялся в Оксфорд, что случалось довольно часто; старшие заглядывали по пути в Алконли.

Как только я теснее познакомилась с леди Монтдор, я стала понимать, насколько монументальным был ее эгоизм. Она совершенно искренне не была способна думать о ком-либо, кроме себя, любую тему она ловко и тонко переводила на обсуждение собственной персоны. Единственное, что интересовало ее в людях, так это какое впечатление она на них производит, и она ни перед чем не останавливалась, чтобы это выяснить. Она без устали расставляла ловушки, в которые я по своей наивности была склонна попадать.

— Я полагаю, твой муж человек умный, по крайней мере, Монтклер мне так говорил. Конечно, очень жаль, что он так беден — я не могу видеть, как ты живешь в этой лачуге, она совершенно непригодна — но Монтдор считает, что у него есть будущее.

Она вломилась ко мне как раз во время чаепития, которое состояло из нескольких неудобоваримых печений и чайника на подносе даже без блюдец. Мы с моей горничной миссис Хетери были так заняты во второй половине дня, что я бросилась на кухню и наспех побросала на поднос все, что было под рукой. К сожалению, в тот день у меня не оказалось ни шоколадного торта, ни серебряного молочника к ее приходу, но так как я была неуклюжим новичком в домашнем хозяйстве, такие вещи случались со мной довольно часто.

— Это твой чай? Хорошо, дорогая, просто чашку чаю, пожалуйста. Он такой слабый, нет-нет, этого достаточно. Да, кстати, Монтдор говорил о твоем муже сегодня за ланчем с епископом. Они что-то у него читали и, кажется, были впечатлены, поэтому я предполагаю, что он действительно умен.

— О, он самый умный человек, которого я когда-либо встречала, — сказала я счастливо.

Я любила говорить об Альфреде, это было самым лучшим после того, как говорить с ним самим.

— Поэтому, конечно, я полагаю, что он считает меня глупой.

Она с отвращением посмотрела на черствое печенье и взяла одно.

— О, нет, он так не говорит, — пытаясь сообразить, почему Альфред никогда не выдвигал никакой версии ни за ни против.

— Я уверена, что он так думает. Не хочешь же ты сказать, что он не считает меня глупой?

— Очень умной. Просто он не считает вас интеллектуальным работником.

Хлоп! Я была в ловушке.

— Ах, вот как! Неинтеллектуальная.

Я сразу поняла, что она ужасно обиделась, и металась, пытаясь выбраться. Напрасно, я увязла по уши.

— Видите ли, он вообще считает, что женщины не способны к интеллектуальному труду. Одна на миллион, может быть. Вирджиния Вульф, возможно.

— Полагаю, он думает, что я ничего не читаю. Многие так думают, потому что я веду активный образ жизни и посвящаю себя другим. Конечно, я бы предпочитала сидеть в кресле и читать книги дни напролет, но в моем положении я не могу себе этого позволить, как видишь. Я никогда не читаю днем, это совершенно верно. Но ты с твоим мужем не знаете, что я делаю ночью. Я не сплю, почти совсем не сплю, и по ночам читаю целые тома.

Толстые старые выпуски «Татлера», догадалась я. Они хранились еще с довоенных времен, очень увлекательное чтение.

— Знаешь, Фанни, смешные маленькие люди могут все время читать книги, но мы с Монтдором в некотором смысле люди государственного масштаба, у нас есть обязательства, мы должны поддерживать традиции, это совсем другое дело. От нас многого ожидают, я думаю и надеюсь, что не зря. Не сомневайся, это тяжелая жизнь, очень трудная и утомительная, но иногда наши усилия вознаграждаются — люди получают возможность показать, насколько они признательны нам. Например, когда мы вернулись из Индии, дорогие наши граждане пронесли наш автомобиль по дороге. Действительно трогательно! У интеллектуальных людей не бывает таких моментов. Ну, — она встала, чтобы уйти, — человек живет и учится. Теперь я познакомилась с мнением интеллектуальных людей. Конечно, мое дорогое дитя, ты должна помнить, что все эти женщины-студентки внушают твоему мужу очень смешные представления о женском поле. Интересно, понимает ли он, что сюда приезжают только те, кто не может надеяться на что-то лучшее. Возможно, он считает их очень увлекательными — ведь его почти не видно в собственном доме, я заметила. — она распалялась все больше и больше. — И позволь дать тебе маленький совет, Фанни, может быть, стоит читать поменьше книг и постараться сделать свой дом более комфортным? Ты не обращаешь внимания на то, что люди ценят больше всего.

Она выразительно взглянула на печенье и вышла, не попрощавшись. Я была очень расстроена, что обидела ее так глупо и бестактно, и была уверена, что она никогда больше не приедет ко мне; как ни странно, вместо того, чтобы почувствовать облегчение, я роптала. Однако, у меня не было времени обдумать случившееся, почти сразу в дом вломились Джесси с Викторией.

— Только не печенье! Вики, смотри, какое вкусное. Разве наша Фанни не замечательная, всегда можно рассчитывать на что-нибудь вкусное. Моя любимая еда.