Утром Вамуке и Кикуви долго дожидались, пока Гаррис и Уотсон завтракали. Наконец охотники вышли и отправились в лес через гору. Кикуви и Вамуке следовали за ними на некотором расстоянии, тихо советуясь о том, что им делать, если белые окажутся в опасности: Гадсби не дал им оружия.

Вскоре они вошли в лес. Под плотным покрывалом, буйной зелени стоял полумрак. Здесь было прохладно, сыро и пахло болотом и гниющими растениями. Ноги утопали в толстом, мягком слое прелых листьев. Заросли гигантских папоротников скрывали охотников с головой. Мангровые деревья на берегу соленого озера распустили свои воздушные корни, преграждая дорогу; колючие кусты царапали тело. Украшенные цветами лианы образовали зеленые мостики между сандаловыми, камедными, камфаровыми и тиковыми деревьями.

Охотники долго бродили по лесу. Изредка раздавался треск ломаемых ветвей: это убегали испуганные животные, услыша шаги охотников. Так дошли они до опушки леса. И здесь случилось то, чего опасались Вамуке и Кикуви,- Впереди неожиданно послышались тревожные восклицания белых, вслед за этим прогремел выстрел и совсем рядом раздался яростный рев льва. В кустах мелькнуло огромное светлое тело с темной гривой. Вамуке услышал отчаянный крик Уотсона. С ловкостью макаки белый взлетел на акацию - герару - и уселся высоко над землей на колючих ветвях. Кикуви, увидев, что Уотсон в безопасности, бросился бежать и вскоре исчез из виду. Вамуке не мог последовать за ним: с Гаррисом что-то случилось, а он отвечал за его жизнь головой.

За густыми кустами совсем рядом с ним раздался приглушенный рев. Вамуке вздрогнул и в ужасе попятился, но, совладав с собой, сделал несколько осторожных шагов и остановился, потрясенный. Гаррис неподвижно распростерся на земле. На нем, подняв огромную голову, окаймленную густой грязной гривой, лежал лев. Глаза зверя злобно сверкали; пасть была приоткрыта, обнажая огромные клыки и красный язык; тонкий хвост с черной кистью на конце нервно бил по земле. Вдруг Вамуке услышал истерический крик.

–  Пошел, пошел вон!… Кш-ш, кш-ш!… - кричал Уотсон с ветвей, пытаясь отпугнуть зверя.

Лев поднялся и с ревом бросился к дереву. Он сделал огромный прыжок и едва не схватил Уотсона, который от страха залез на самую тонкую ветвь и чуть не обломил ее.

Вамуке быстро оценил обстановку. Около Гарриса должна быть винтовка. И он стал осторожно подбираться к ней. Затаив дыхание, он пополз через колючие кусты к неподвижно лежавшему белому. Когда до Гарриса осталось несколько шагов, Вамуке поднялся и бросился к оружию. В одно мгновение он схватил винтовку и зарядил ее. Увидев негра, зверь с ревом бросился на него. Но винтовка уже была в руках Вамуке. Он выстрелил, когда лев был всего в нескольких шагах. Огромный хищник упал, уткнувшись мордой в траву. Дрожащими руками Вамуке быстро перезарядил винтовку и осторожно подошел к нему. Зверь был недвижим. Из головы его по светлой желтой шерсти текла темная струйка крови. Вамуке подбежал к лежавшему вниз лицом Гаррису и осмотрел его. Серая рубаха была изорвана. По спине шли три длинные параллельные раны от страшных когтей. Голова была окровавлена. Вамуке осторожно перевернул Гарриса и приложил ухо к его груди. Белый был жив. Вздох облегчения вырвался у Вамуке. Он осмотрелся. Уотсон неуклюже спускался с дерева, то и дело натыкаясь на острые, твердые, как железо, шипы герары и вскрикивая от боли. Вамуке громко позвал Кикуви. Голос негра донесся издалека. Уот сон спустился наконец с дерева и приблизился к Вамуке, опасливо косясь на мертвого зверя. Пришел Кикуви. Негры соорудили носилки и, положив на них Гарриса, отправились домой.

Часа через два они вошли в ворота большого парка. Гадсби и несколько гостей сидели на веранде, пили виски с содой и играли в вист, когда из-за деревьев показалась процессия. Около дома негры остановились и положили носилки на траву. Гости и хозяева мчались уже вниз по лестнице. Впереди всех бежала бледная Анабелла. Все обступили лежавшего без сознания Гарриса. Уотсон, хмурый, стоял в стороне. Испуганно кричали женщины. Кто-то из гостей требовал доктора.

–  Боже мой, что с ним? Мистер Уотсон, как же это случилось?
– закричала Анабелла, едва сдерживая слезы.

–  Лев… - мрачно ответил Уотсон, которому не хотелось распространяться на эту тему.

–  Ах, он умер, умер!
– повторяла Анабелла, в отчаянии закрыв лицо руками.

Вамуке робко приблизился к девушке и тихо сказал:

–  Твоя не плачь. Бвана Гаррис не умирай.

Он поправил палочку в ухе и, слегка отставив ногу, принялся рассказывать о том, что произошло.

–  Моя ружье нет, - начал он, посматривая по сторонам и ища сочувственного взгляда.
– Бвана Гаррис ходит лес, потом стрелял. Лев прыгал на бвана Гаррис. Бвана Гаррис падай…

Вдруг сильный толчок оборвал его объяснения. Гадсби свирепо схватил негра за волосы и, отшвырнув его в сторону, коротко приказал слугам:

–  Взять!

Несколько слуг набросились на ошеломленного Вамуке и заломили ему руки за спину.

–  Посадите его в сарай!
– Гадсби в бешенстве затопал ногами.

–  Моя стреляй!
– возмущенно закричал Вамуке, вырываясь из цепких рук державших его людей.

Он взглянул на Уотсона, желая найти у него поддержку, но англичанин смотрел в другую сторону, словно и не замечал, что происходит вокруг него.

Я тебе дам «стреляй»!
– орал Гадсби так, что вздулись жилы на шее.
– Отведите его, да смотрите, чтобы не убежал… Я тебя проучу, чтобы другим неповадно было! Вы, наверно, нарочно завели их в такие места, где много львов. Я давно уже замечаю, что ты змеей смотришь.

–  Оставьте его! Негр сейчас все равно ничего не понимает от страха, - сказал повеселевший вдруг Уотсон.
– Вы, мистер Гадсби, видимо, строгий хозяин.

Вамуке очутился в душном, темном сарае. В узкие щели пробивались тонкие яркие пучки солнечного света, в которых плавали мириады пылинок. Вамуке стал смотреть в щель на белых. Он увидел, как Уотсон что-то оживленно рассказывал Гадсби, размахивая руками, и как затем Анабелла долго трясла руку Уотсону, который при этом радостно улыбался.