— А есть какие-нибудь обязательные условия хранения? — спросил Слипер.

— Ты чё? — улыбнулся Мора. — Это ж не банка с огурцами. Дрыхнет себе и дрыхнет. Ему

сейчас не до йоги и не до балета, любая поза подойдёт. Вот если в катарсис впадёт светочный, то

сразу поймёте. Он сам сядет вертикально и глаза пустые откроет. А видеть ничего не будет. Тогда

пиши «пропало собако». А лучше просто линять оттуда, если дважды героями по контузии не

хотите стать.

— Рюкзак, — хирургически бросил Дример.

— Да оставьте вы здесь эту авоську! — махнул рукой Мора. — Я вам нормальный баул

пешкодральный дам. Сейчас.

Он вышел из дома и вскоре возвратился с целой охапкой вещей.

— Вот оно туточки! — он бросил всё на пол и стал кучковать по сторонам. — Та-а-ак… Вот

тебе, братец, ступогрязы, — лётчик кинул Дримеру тяжёлые горные ботинки стёртого чёрного

цвета. — Вот нашлись и тебе гряземесы, — он протянул Слиперу прорезиненные чёрные же

трекеры.

— А его куда? — спросил Дример, всё ещё держа в руках запелёнутого Мокропопика

Падучего.

— А ну его сюда! — И Мора бросил братцу морскую непромокаемую сумку ярко-оранжевого

цвета, которая заворачивалась краями и пристёгивалась через плечо.

— Удобненькая, — уважительно отозвался Слипер.

— Дык, — крякнул Мора. — Я ж старый турист. Сам тут в тайге живу и шастаю где ни попадя.

А вот вам и одёжа. Не бутик там какой, но надёжно и практично.

И он расправил на полу два лётных комбинезона военного образца. Комбезы были цельные, с

рукавами, сделанные из прочной брезентовой ткани болотно-серого цвета. Нашивка на одном

комбинезоне гласила «32», на другом — «23».

— Тут ещё пара мелочей, — деловито сновал Мора между кучками барахла. — Вот два фонаря

налобных, нож и пилюльки для очистки воды. Пригодится воды напиться. Вроде всё. А, чуть не

24

0

забыл, вот и для Загрибыча кое-что есть. — И Мора выудил жёлтую шапку с большим синим

помпоном.

— Ну, это перебор, — покачал головой Дример.

Но Загрибука подлетел к Море, схватил шапку и напялил на себя, чрезвычайно довольный.

Дример со Слипером прыснули в кулак.

— Мне нравится, — улыбнулся Мора.

— Мне тоже! — воссиял Загрибука. Уши его топорщились в стороны из-под шапки, а мокрый

нос куксился вперёд, ибо шляпенцию он надвинул так, что едва ли кого из-под неё видел.

— Весьма ррреспектабельно, профессор, — важно кивнул Башкирский Кот. — Вы незабываемо

смотрелись бы на любой трибуне. Поверь, Загрибыч, аудитория с тебя глаз не сведёт!

Слипер молча трясся от смеха. Дример улыбался исподлобья. Но Загрибука и вовсе никого не

замечал. Он был в счастливом нокауте. Попросту говоря, у него от радости мозги отшибло вместе

с прочухаловым, и так отнюдь не всешарящим. Видать, давно ему подарков никто не дарил.

Так или иначе, собрав по-быстрому посуду со стола и помыв чашки в прикладном

рукомойнике, все собрались на экскурсию в город А.

Мора повёл гостей в ангар хвастаться своими чудесами.

— Узрите, странники мои, что есмь круть несусветная! — проорал он, распахивая двери

внушительного сарая.

А там стояли самолёты. Нет, так просто нельзя сказать. Ибо, помимо самолётов, там было

много всего прочего. И такого прочего, от одного вида которого у всех мальчишек сразу

загораются глаза, и им тут же хочется поселиться в этом гараже навсегда. То есть рай, вариант

субъективно-конкретный. Многочисленные бочки из-под масла и горючего с соответствующим

волшебным запахом приключений. Коробки с непонятными, а потому манящими детальками,

шлангами, трубами, винтиками, пружинками и прочим хламом, которым вечно полны карманы

детворы. Ну и наконец, сами самолёты. Все они были разными. Тут стоял и спортивный самолёт, и

дышащая на ладан этажерка с перетянутыми кожей и парусиной крыльями, и даже маленький

истребитель с реактивным, по всему видать, двигателем. Но Мора таинственно обвёл всех

взглядом и пригласил в глубь гаража.

— Вот! — сказал он гордо, сразу став похожим на Юру Гагарина, смотрящего с портретов

прямо в открытый космос. — Мой птенчик!

А птенчиком оказался нелепый, бордового цвета, угловатый птеродактиль — самолётом это