Шрифт:
тоска бытовушная! Ну, одна кувырлица увела ухажёра у другой кувырлицы… Ну, один
пузыкантный музжичок набил хряську другому музжичку… Кручинушка натуральная, как ни
верти! Кумыс и тот прокиснет от такой жизни! А тут бригада учёнистая за исследованием мутным
31
4
приехала. Это ж новость какая! Да ещё и по вопросу ни в мозга ни в извилину непонятному. Ищут,
замудреные, — он подмигнул, — мы то есть, бактерию малявчатую, которая только под корягами
шмать-травы водится и которая жуть аки полезная для здоровию ихнего же сельского! От икоты и
зевоты, слепоты и глухоты, как говоритца! И никакой, самое главное, импотенции! Веселится и
ликует весь аул!
— И чего? — изумился Мора. — Они тебе за это бубликов накидали полную авоську?
— А ты б не кинул? — чуть не подавился кот. — Да за хорошую историю можно во вселенной
что хошь получить! А коли пообещали первому и сразу принести этот чудодейственный
препаратик шмать-травушный, который восстановил бы тебе все старческие недуги, да и
разрумянил бы моську лица, а и коса шоб вновь заколосилась? Я уж не стал им предлагать ставить
заряжать воду в банках возле нашей палатки… Я ж порррядочный кот.
Дример взялся за голову и покачал ею.
— Авантюрист! — развёл ручищами Загрибука. — Нас же потом побьют!
— Не побьют, — улыбнулся Башкирский Кот. — Мы им и впрям зелье-то впарим!
— Какое?! — вытаращились на него Мора, Слипер и Загрибука. Один Дример стоял, держась
за бока со смеху.
— Слушайте, ну вы, блин комой, даёте! — искренне сел на задницу Башкирец. — Вы чё? У
меня всё-таки нюх, не хухр-мухр! Я ж чую, какая трава полезная, а от какой — три дня поноса и
заикающийся кашель. Подсуну им смесь из дыролистника, кустистой душевицы и ветряника.
— И чего? — не понимал Мора.
— Да то, что давление выровняется, сон наладится, понос и пучение отвалят восвояси. Я их
ещё к этому в придачу обяжу, чтоб омывались по утрам в приказном порядке да медку перед сном
тяпали. И шобы гадости вокзальные, — он усомнительно посмотрел на шмат-штрумдель в своей
лапе, — не ели, а питались исключительно натурально и подножно! И шо? Да то, что настроение
их улучшится, и общий тонус повысится, и всё, как ни крррути, сбудется, аки я и сказал. Ну, разве
что с косой золотой и импотенцией я перегнул, но, в целом, кто знает? Аутогенная терапия и
пунктурное самовнушение к чему только живчиков не приводили! Короче, какой кошке вред от
валерианки?! Токма веселуха и глюч всерадостный! Плодитесь, как говорится, и размножайтесь с
огоньком! Да вы бубликов-мутантов хватайте! Там на всех хватит с добавкой!
— Я ж говорю, — укоризненно, но с улыбкой протянул Загрибука, — авантюрист!
— Пойдёмте, — подытожил Дример и выудил сигарету из пачки, покрутил её пальцами и с
наслаждением ухватил губами.
Кот подскочил и чиркнул когтем, высекая огонёк.
— Пасибки, уважил! Век не забуду, — мягко посмотрел на полосатого товарища братец.
— Не во что! — довольно мявкнул Башкирец. — Что ж я, брррата по упыхтению насухую
брошу? Я ж тварь понятливая. Сам люблю кальянчик разбухтеть при хорошей компании! Пошли.
И они двинулись огородами вдоль покосившихся заборов.
31
5
— Привыкай, Загрибыч! — через спину бросил Башкирский Кот, вышагивая вперёд. — Скоро
и ты на вотчину свою попадёшь. Небось, в твоих Дрезищах, возле Епни которые, так же всё
житует. Оть, глядь, тут тебе и цыполят разводят, а тут вона за заборчиком и пуршистые пыгунцы.
Заглядение!
Все чапали за ним, улыбчатые под солнышком. Попетляв по закоулочкам, они вышли к
отдельно стоящему приземистому домику, целиком и полностью заросшему растительностью всех
размеров. Домик был беленький, замазанный понизу бурёнко-фекальной штукатуркой местного
производства, три окна наперёд, с крылечком. Крышу его бордово-черепичную венчали усы
размашистой антенны. В глубине двора виднелись пара тепличных гаражиков, колодец и
табуретка-качалка. Ребятушки наши прошуршали по пыльной дороге к калитке. Рядышком с ней
висел синенький с золотым ободком колокольчик.
— Тилинь! — отозвался он, когда Масявка ткнула его пальчиком.
— Иду, — послышалось с ленцой из пятнистой тени дворика.