Шрифт:
VII
Скончав теченье, Аполлон С ефира вниз себя покотит, К Фетиде в лоно съедет он, Пизда лучи его проглотит, И блеск его тогда минет, Когда богиня подъебнет, К мудам свою пизду отклячит, Сокроется от нас день прочь, Ебливая наступит ночь, Коль Феб в богиню запендрячит. VIII
Дрочи, о Муза, добрый хуй, Садись ко мне ты на плешь смело, Чтоб слабже он полез, поплюй, Раздайся секель твой и тело. Я всю вселенную узрел, Когда тебя я на плешь вздел, Кастальской омочен росою, Отверзлись хуя очеса, Открылись света чудеса, Творимые везде пиздою. IX
Юпитер в смертных бросить гром С великим сердцем замахнулся, Погиб бы сей хуев содом И в лютой смерти окунулся, Но в самый оный страшный час Пизда взвела на небо глас, Умильно секелем кивнула, Зевес, схвативши в руки плешь, Бежит с небес на землю пеш, Громовый огнь пизда задула. X
Перун повержен там лежит, Пропал великий страх народа, Юпитер над пиздой дрожит, Забыта им уже природа. Пускай злодействуют везде, А он купается в пизде. Алкмену ныне сарафанит, Ебёт и прёт, пендрячит, ржот, Храпит, сапит, разинув рот; И гром уже его не грянет. XI
Ударил плешью по водам Нептун, властитель над морями, Велел подняться он мудам, Чтоб дули ветры под волнами. Велел все море возбудить, Неоптолема потопить. Но с вострым секелем Фетида, Подъехав, села на муде. Нептун, поковыряв в пизде, Лишился тотчас грозна вида. XII
Плутон во аде с елдаком Совсем было утратил мысли, Елда его покрылась льдом, А с муд уже сосули висли. Но вскоре въехала туда О ты, прелестная пизда, Богиня ада Прозерпина, Ощерила мохнату щель, Плутон, храпя, наметил в цель, В пизде согрелася елдина. XIII
Твоя, о мать хуев, пизда, Никак нейзъясненна сила, С волшебной сферы ты звезда, О страх, ты солнце ослепила, Когда из волосистых туч Блеснул на Феба пиздий луч, То он сияние оставил, Забыл по должности езду И сунулся тотчас в пизду, Чем славы он твоей прибавил. XIV
Гремит Омфалия пиздой, Прельстив усами Геркулеса, Который страшною елдой Нередко пехивал Зевеса, Творил велики чудеса, Держал на плёчах небеса, Подперши плешью твердь ужасну, Атланта бодро облехчил, За то в него и хуй всучил, Однак шентю узрел он власну. XV
Ахилл под Троей хуй вздрочйл, Хотел пробить елдою стену, Но как он бодро в град вскочил, Чтоб выеть тамо Поликсену, Парис ударил его в лоб Тем дротиком, которым ёб, То небо стадо быть с овчинку В Ахилловых тогда глазах, Смяхчил его шматину страх, Пизда сжевала в час детинку. XVI
Герой в войне — не человек: Намазав ворванью елдину, Забыв толь надобной нам век, Разит людей так, как скотину. С пиздой он больше не буян, И Бахус без нее не пьян. Пизда природу умножает, Родит, лелеит, кормит нас, Ее продолговатый глаз Сурову нашу плешь смягчает. XVII
О, мать веселья и доброт, Пизда, шентя, фарья, махоня, Я тысячу хуев дам в рот — Глотай, им ныне есть разгоня, Насыться от моих похвал, Я прямо в цель твою попал, Воздвигну я тебе божницу, Внутри очищу пиздорык И, взявши в руки я голик, Сгоню нечистую площицу. XVIII
В ефире светлая звезда Или блестящая планета Не так прелестна, как пизда, Она творительница света. Из сих торжественных ворот Выходит всякий смертный род И прежде всех ее целует, Как только секелем кивнет, Двуножну тварь на свет пихнет И нам ее она дарует. I
Тебя ебливая натура На то произвела на свет, Приятного чтоб Эпикура Увидеть точный нам портрет. Умом таким же одарила И чувства те ж в тебя вселила, Ты также любишь смертных всех, Натуры все уставы знаешь, В пизде блаженство почитаешь, Во зле не знаешь ты утех. II
О, коль приятными стезями Тогда ты на Парнас всходил, Когда огромными стихами Пизде похвальну песнь трубил! Читая ту, я восхищаюсь, Сладчайшим чувством наполняюсь, Вся в жилах кровь моя кипит, Вся мысль моя пиздой мутится, Душа моя к мудам стремится, А хуй прорвать штаны грозит. III
Богатство, славу, пышность, чести Я презираю так, как вы. Не стоют те пиздиной шерсти, Без ебли всё суть суеты! Вселенну всю я забываю, В пизду как ярый хуй соваю, Счастливей папы и царей. Когда красотка обнимает; Целует, жжет и подьебает, Тут всё блаженство жизни сей! I
Дела пребодрого героя Потщися, мысль моя, воспеть! Я, громкой лиры глас настроя, Прославлю то, как хуй мой есть. О ты, премудра животина, О ты, пречудная шматина, Коликих ты достоин од! Ни рвы, ни камни, ни вершины, Ни адской челюсти стремнины Сдержать не могут твой поход.