Более того, стоит сказать, что в силу особенностей исторического развития, русский народ вообще давно уже не имеет потребности и склонности к самоуправлению. Его легко может всколыхнуть лозунг типа «Власть Советам, земля крестьянам, фабрики рабочим», но отправлять реальное самоуправление мы не можем. Поэтому даже выборные Советы, как возможная форма самоуправления весьма быстро «вписываются» в вертикальную систему и превращаются в чисто декоративное образование.

В этом смысле октябрьский переворот 1917 года и победа большевиков в гражданской войне были воистину всенародной отрыжкой на демократию.

Наша естественная самостоятельная политическая активность не носит конструктивный характер и возникает в основном в виде спонтанных протестных действий в случае чрезмерного обострения социальных раздражителей. И направлена она не на установление народовластия, а на восстановление порядка, действенной власти и привычного уровня социальной справедливости74.

Так было в феврале 1917 года, когда задержавшийся подвоз хлеба в Петроград вытолкнул на улицы женские массы. Так было в Новочеркасске в начале 60-х годов XX века, когда люди вышли на демонстрацию, протестуя против повышения цен на мясо, и были расстреляны. Это происходит и сейчас, когда в российских городах время от времени повторяются погромы, подобные кондопожскому 2006 года.

К тому же этому способствует укорененное у нас убеждение, что все наши беды от врагов наших, а не от своих собственных системных недостатков.

Конечно же, петровская метода и демократические революции не ограничивают возможные варианты модернизации. По крайне мере теоретически для России возможен также вариант Пиночета (диктатуры во имя установления либеральных основ). Однако практическая вероятность этого пути близка к нулевой.

Подобного рода диктатуре просто не на что опереться: у нас нет развитого класса мелких собственников, потенциал которых кроется в свободной предприимчивости и независимости экономической инициативы.

Кроме того, в обществе напрочь отсутствуют и напрочь скомпрометированы либеральные традиции.

Правящие же элиты не способны к восприятию либеральных идей, так как они представляют собой продукт государственно-монополистического капитализма чисто российского образца, т. е. основанного на полном доминировании бюрократических и монополистических структур и вытекающего из этого мировоззрения.

Перманентное воспроизводство отношений такого рода определяет особый характер ресурсов России:

– население, воспитанное на государственном патернализме, а потому граждански пассивное;

– гигантская территория, требующая постоянного отвлечения ресурсов на ее освоение, в силу чего на развитие их уже попросту не хватает;

– значительные запасы сырьевых ресурсов в виде нефти, угля и руд металлов, которым органично присуща концентрации производственных структур и появление нераспределенной сверх прибыли, которая идет на поддержку монополизма, в том числе и политического.

Здесь уместно также сделать замечание, что вообще системная самоорганизация Западного сообщества на самом деле привлекательна для наших элит, как, впрочем, и для всего нашего общества, только в своем «результативном» аспекте, т. е. уровнем благ, защищенностью и т. д. В этом отношении идеал для нас – традиционная формула «работать (т. е. проявлять социально-экономическую активность в широком смысле этого слова) как в России, а жить как на Западе».

Элиты эта формула устраивает, так как не угрожает системной организации их всевластия; основную массу россиян потому, что Западные принципы самоорганизации мало их вдохновляют, так как требуют «напрягать» себя гражданскими обязанностями и не свойственной нашей ментальности ответственностью за свою собственную судьбу.

Таким образом, становятся наиболее вероятными критические сценарии развития России, предполагающие ее активное поглощение системно-несовместимыми сообществами.

Насколько исчерпывающими является изложенный перечень методов модернизации нашего общества? Вопрос этот явно переходит из области теоретических рассуждений в практическую плоскость. Оттого, сумеем ли мы найти способ выбраться из ловушки, зависит выживание нашей нации.

Недавно в одной из интернет-дискуссий я получил пронзительный по своей искренности комментарий: «… в России у элиты всегда „всё хорошо“, она занята исключительно собой, не заботясь ни о стране, ни о народе, при этом без смущения жируя за его счет. Неужели таких проблем не было и нет на Западе? Неужели казнокрадство это свойство исключительно российских чиновников? Неужели на Западе не было своих маниловых, коробочек, ноздревых, собакевичей и им подобных? Тогда давайте внимательнее изучать Запад и учиться у него организации социальной жизни. Неужели действительно там все такие честные, а у нас все сплошь ворьё – кому какой чин ни дай, так обязательно будет воровать и ездить с мигалкой по встречной? Я никогда не поверю, что на Западе поголовно все являются честными и совестливыми людьми и соблюдают законы из любви к ближнему. Тем не менее, на Западе есть порядок, а у нас нет. Почему???»

Это самое «Почему???» волновало меня давно, но именно искренность этого недоумения заставила меня вернуться к этой теме.

Вначале определимся с понятиями. Под элитой мы понимаем тех, кто благодаря своему положению в политике, экономике, культуре, духовной сфере имеет возможность принимать решения, имеющие общенациональное (или местное значение) или оказывать реальное влияние на принятие таких решений. И как гласит энциклопедическое определение, это – «неотъемлемая и важная часть любого социума. Осуществляет функции управления, а также выработки новых моделей поведения, позволяющих социуму приспосабливаться к изменяющемуся окружению».