мужчинами. Прошу вас, обопритесь на мою руку и попро¬ буйте идти по насту. Вон тот огонек, я думаю, светит в до¬ ме вашего батюшки, но до него, кажется, еще не близко. — Я совсем не устала, — ответила она тихим, дрожа¬ щим голосом,— но меня испугал этот индеец. Какие страш¬ ные были у него глаза, когда он повернулся к моему отцу и луна осветила их... Ах, извините меня, сэр, я забыла, что он ваш друг, а, судя по его словам, может быть, даже и родственник,,и все же вас я совсем не боюсь. Молодой охотник поднялся на сугроб, который легко выдержал его вес, и почтительно, но настойчиво заставил девушку последовать своему примеру. Осторожно поддер¬ живая ее за локоть, он снял шапку и откинул со лба чер¬ ные кудри, словно гордо разрешив ей проникнуть в самые тайные свои мысли. Луиза, однако, бросила на него лишь один короткий взгляд и ускорила шаги, что благодаря его помощи ей было нетрудно сделать. — Вы мало знаете этот своеобычный народ, мисс Грант, — сказал он, — иначе вам было бы известно, что индейцы считают месть делом праведным. Их с младенче¬ ства учат, что ни одна обида не должна рстаться неотмщен¬ ной и охранить обидчика, когда он в их власти, может только закон гостеприимства, который они чтут еще выше. — Неужели, сэр, •— воскликнула мисс Грант, невольно отнимая у него свою руку, — вам тоже внушили уважение к такому безбожному обычаю? — Вашему почтенному батюшке я ответил бы просто, что меня воспитывали в лоне епископальной церкви, — ответил охотник, — но вам я скажу, что жизнь преподала мне много суровых уроков, которые научили меня прощать. Тут, я полагаю, мне не в чем себя упрекнуть, и надеюсь, что так будет и впредь. Говоря это, он остановился, держа свою руку наготове, и, когда он кончил, девушка снова оперлась на нее, и они продолжили свой путь. Индеец и мистер Грант уже дошли до домика и оста¬ новились перед дверью, поджидая молодых людей. Мистер Грант не стал тратить времени зря и тут же приступил к исправлению дурных наклонностей своего спутника, кото¬ рые он обнаружил во время их беседы у ручья. Индеец слушал его поучения почтительно, хотя и хранил глубокое молчание. Но тут к ним присоединились мисс Грант с охот¬ ником, и все вошли в дом. ЗУ Фенимор Купер» Том II 577

Жилище священника стояло в стороне от поселка, по¬ среди поля, где повсюду торчали толстые пни, увенчанные высокими белоснежными шапками. Кругом нельзя было заметить ни деревца, ни даже кустика, а самому дому был присущ тот вид угрюмой незавершенности, который столь обычен в недавно заселенных местах, где все возводится в спешке. Внутри, однако, он производил совсем другое впе¬ чатление благодаря царившим там безукоризненному по¬ рядку и благодатному теплу. Все общество очутилось в комнате, обставленной как гостиная; впрочем, она нередко служила и кухней, о чем свидетельствовали кастрюли и сковородки, которые поме¬ щались возле большого очага. В нем пылал такой веселый огонь, что Луиза могла бы и не зажигать свечи: его света было вполне достаточно, чтобы разглядеть скудное убран¬ ство комнаты. Посреди чисто выметенного пола лежал лоскутный коврик, какие и до сих пор можно видеть в фер¬ мерских домах. Чайный столик, пяльцы Луизы и старо¬ модный книжный шкаф красного дерева говорили, каза¬ лось, о некотором достатке, но обеденный стол, стулья и остальная мебель были очень простыми и дешевыми. На стенах висели вышивки и карандашные рисунки, но если первые, не отличаясь большой оригинальностью, показыва¬ ли некоторое искусство в выполнении, вторые были лише¬ ны даже и такого достоинства. На одном из них изображена была могильная плита, над которой склонилась рыдающая девушка, а в отдалении виднелась церковь с романскими окнами. На плите можно было различить написанные столбиком даты рождений и смертей, и каждый умерший носил фамилию «Грант». Бро¬ сив беглый взгляд на этот рисунок, молодой охотник узнал все, что можно было узнать о семье священника. Он понял, что мистер Грант вдовец, схоронивший пятерых детей, и что эта скромная и робкая девушка, которой он помог пе¬ ребраться через ручей, была единственной из его близких, кого смерть пощадила. Они остались совсем одни на свете, и от этого нежная заботливость, которой Луиза окружила отца, казалась еще прекраснее. Молодой охотник успел заметить все это, пока они Оса¬ живались у очага и беседа еще не возобновилась. Затем, когда каждый устроился как мог удобнее и Луиза, сняв выцветшую шелковую мантилью и широкополую шляпу, которые хотя и шли к ее милому скромному личику, все же 578

мало годились для такой холодной зимы, опустилась на стул между молодым охотником и ее отцом, последний вер¬ нулся к прерванному разговору. — Надеюсь, мой юный друг, — сказал он, — что полу¬ ченное вами воспитание заставило вас забыть о мститель¬ ности, которую вы могли унаследовать от ваших предков,— ведь, насколько я понял из слов Джона, некоторые из них принадлежали к племени делаваров. Не поймите меня лож¬ но: добродетели души, разумеется, не зависят от цвета ко¬ жи или от происхождения, и, может быть, потомок народа, некогда владевшего этими горами, как никто другой имеет право считать свою совесть чистой. Индеец торжественно повернулся к священнику и, со¬ провождая свою речь величественными жестами, свой¬ ственными его племени, произнес: — Отец, лето твоей жизни еще не прошло и тело твое молодо. Поднимись здесь на самую высокую гору и погля¬ ди кругом. Все, что ты увидишь между тем краем неба, где солнце поднимается, и тем, где оно садится, между тем местом, где родятся истоки Кривой реки !, и тем, где ее путь заслоняют горы, принадлежит ему. В его жилах течет делаварская кровь, и право его велико. Но брат Микуона справедлив, он разделит эти земли на два равные части, как река делит долину пополам, и скажет Молодому Орлу: «Сын делаваров! Возьми ее, владей ею и будь вождем в стране своих отцов!» — Этого никогда не будет! — вскричал молодой охот¬ ник с такой яростью, что священник и его дочь, заворожен¬ ные речью индейца, невольно вздрогнули. — Скорее лесной волк откажется от добычи, чем этот человек расстанется со своим богатством, к которому он подобрался извилистым путем змеи. — Умолкни, сын мой, умолкни! — перебил его мистер Грант. — Искорени гнев из своего сердца. Вред, который судья Темпл случайно причинил тебе, усилил боль от обид, нанесенных твоим предкам. Но помни: поступок судьи был следствием простой неосторожности, а твои предки лиши¬ лись своих земель из-за политических перемен, которые 1 «С а с к у и х а н н а» означает «Кривая река»; «хаииа» или «ханнок» значит «река» на многих индейских наречиях. Так, даже далеко на юге в Виргинии есть река Раппаханнок. (Примеч. автора.) 37* 579

уже не раз смиряли гордость царей и стирали могучие цар¬ ства с лица земли. Где теперь филистимляне, столь часто державшие в рабстве детей израилевых? И где Вавилон, купавшийся в роскоши и пороке и в безумной гордыне сво¬ ей нарекавший себя повелителем народов? И не забывай молитвы, с которой мы обращаемся к вседержителю: «Про¬ сти врагов наших, и гонителей наших, и обижающих нас и смягчи их сердца». Не судья Темпл обездолил твоих сопле¬ менников, но.весь его народ, рана же твоя заживет очень скоро. — Рана! — повторил юноша, в сильнейшем волнении расхаживая по комнате. — Или вы полагаете, сэр, что я считаю его убийцей? О нет! Он слишком хитер и слишком труслив для такого преступления. Однако пусть он и его дочь купаются в роскоши^ возмездие их не минует. Нет, нет, — продолжал он уже спокойнее, — это могиканин за¬ подозрил его в желании убить меня, я же не придаю своей ране никакого значения. Он снова сел и, закрыв лицо руками, низко опустил голову. — Эту несдержанность и вспыльчивость, дитя мое, он унаследовал от своих предков-дикарей* — шепнул мистер Грант дочери, которая в испуге схватила его за руку. — Ты ведь слышала, что говорил индеец о его. происхождении. И ни образование, ни наша святая религия не смогли до конца изгнать дурные страсти из его души. Но время и по¬ печительные заботы еще могут его исправить. Хотя священник говорил шепотом, юноша расслышал его слова и, подняв голову, с загадочной улыбкой сказал довольно спокойным голосом: — Не бойтесь, мисс Грант, ни моей дикарской несдер¬ жанности, ни моего дикарского наряда. Я поддался чувству, которое должен был бы побороть. Ваш батюшка прав, в этом повинна кровь моих предков, но я не хотел бы запят¬ нать честь моего рода — это единственное, что у меня осталось. Да, я горжусь тем, что происхожу от делаварско- го вождя, благородного и доблестного воина. Старик моги¬ канин был его другом и может подтвердить правдивость моих слов. Затем заговорил мистер Грант. Заметив, что юноша со¬ всем успокоился, а старый вождь слушает его внимательно, он воспользовался случаем и произнес длинную, наполнен¬ ную богословскими рассуждениями речь о том, что высший 580

долг христианина — прощать обиды. Беседа эта длилась более часа, а затем гости поднялись, попрощались с хозяе¬ вами и удалились. Едва выйдя из дома священника, они разошлись: индеец направился к поселку, а юноша — к бе¬ регу озера. Священник долго стоял на пороге, глядя вслед старому вождю, который шел по тропе быстрым и твердым шагом, удивительным для человека его возраста. В се¬ ребристом свете луны его одеяло сливалось с сугробами, зато черные волосы казались еще чернее. В задней стене дома было окно, выходившее на озеро, и у этого окна мистер Грант, вернувшись в комнату, застал Луизу, которая стояла, устремив взор на темное пятно, дви¬ гавшееся по направлению к восточному склону долины. Приблизившись к дочери, он разглядел фигуру молодого охотника — последний успел уже пройти полмили и быстро шагал теперь по твердому снежному покрову, скрывавшему озеро, к восточному мысу, где под поросшим сосной и хем- локом утесом ютилась, как было известно священнику, хижина Кожаного Чулка. Через мгновение их недавний гость скрылся в тени деревьев на дальнем берегу. — Удивительно, как долго люди с индейской кровыо сохраняют дикарские наклонности, — заметил добрый свя¬ щенник. — Но, если он не сойдет с избранного им: пути, он еще победит их. Напомни мне, Луиза, когда он снова посе¬ тит нас, дать ему почитать проповедь «О грехе идолопо¬ клонства». — Неужели, батюшка, вы думаете, что он может вер¬ нуться к вере своих предков — идолопоклонников? — Нет, нет, дружочек мой, — ответил мистер Грант, ласково поглаживая дочь по льняным кудрям и улыба¬ ясь, — Этому помешает его белая кровь, но порой мы тво¬ рим идолов из наших страстей. Глава XIII Пингу пива я осушу За здравье ячменного солода! Застольная песня Там, где перекрещивались две главные улицы Темплто¬ на, находилась, как уже было сказано, гостиница с тракти¬ ром, называвшаяся «Храбрый драгун». По первоначальному 581

плану предполагалось, что поселок расположится вдоль потока, струившегося по долине, а улица, ведущая от озе¬ ра к «академии», должна была стать его западной грани¬ цей. Но соображения удобства часто разрушают самые лучшие планы. Дом мистера Холлистера (впрочем, с тех пор как он был назначен начальником местной чмилиции, его чаще называли капитаном Холлистером, хотя в регу¬ лярной армии он дослужился только до чина сержанта) еще в самые первые дни существования поселка был воз¬ двигнут прямо поперек главной улицы,, тем самым замкнув ее. Однако всадники, а затем и возчики, ехавшие в запад¬ ном направлении, воспользовались узким проходом сбоку от этого здания, чтобы сократить свой путь, и со временем там образовалась настоящая проезжая дорога, вдоль кото¬ рой начали строиться дома, так что исправить эту погреш¬ ность уже не представлялось никакой возможности. Это искажение плана будущего города, составленного Мармадьюком, имело два следствия. Во-первых, главная улица на половпне своей длины вдруг суживалась тоже на¬ половину, а во-вторых, «Храбрый драгун» оказался самым заметным зданием в поселке, если не считать «дворца». Такое преимущество, а также характеры хозяина и хо¬ зяйки заранее обеспечили трактиру верную победу над всеми его будущими соперниками. Однако .соперники в свое время все же появились, и теперь на углу наискосок от «Храброго драгуна» уже возвышалось новое здание, кото¬ рое, по мнению его владельцев, должно было сокрушить всякую конкуренцию. Это был деревянный дом, украшен¬ ный по тогдашней моде, — его крыша и балюстрады были скопированы с «дворцовых», да и вообще он принадлежал к числу тех трех зданий, которые, как мы уже упоминали, строились под влиянием архитектурного гения мистера Джонса. Верхние его окна были накрепко заколочены доска¬ ми, чтобы в помещение не проникал холодный воздух, дело в том, что новая гостиница еще не была достроена, хотя стекла в нижних окнах и огонь, пылавший в несколь¬ ких очагах, доказывали, что в ней уже живут. Фасад и стена, выходившая на боковую улицу, блистали' белой краской, а задняя стена, так же как и правая, к которой впоследствии должен был примкнуть соседний дом, были кое-как вымазаны темно-бурым составом. Перед входом красовались два высоких столба, соединенных сверху бал¬ кой, с которой спускалась огромная вывеска в сосновой 582

раме, покрытой затейливой резьбой и вся размалеванная по краям масонскими эмблемами. Между этими таинствен¬ ными символами большими буквами было написано: ТЕМПЛТОНСКАЯ КОФЕЙНЯ И ГОСТИНИЦА ДЛЯ ПРОЕЗЖАЮЩИХ, а ниже: «Содержатели Хабаккук Фут и Джошуа Напп». Это был опасный соперник «Храброго драгуна», в чем наши читатели без труда убедятся, когда мы добавим, что те же звучные имена украшали вывеску новой дере¬ венской лавки, мастерской шапочника, а также ворота ко¬ жевенного завода. Однако то ли когда берешься за многое, все делаешь плохо, то ли «Храбрый драгун» успел уже за¬ служить столь высокую репутацию, что нелегко было ее подорвать, — во всяком случае, не только судья Темпл и его друзья, но и все жители поселка, кроме тех, кто был в долгу у вышеупомянутой могущественной фирмы, пред¬ почитали заведение капитана Холлистера. В тот вечер, о котором идет рассказ, хромой ветеран и его супруга едва успели раздеться, вернувшись из церкви, как на крыльце послышался громкий топот — это .завсегда¬ таи трактира, прежде чем войти, отряхивали снег с обуви; возможно, их привело сюда желание поскорее обменяться впечатлениями о новом священнике. Общий зал трактира представлял собой обширное по¬ мещение, где вдоль трех стен были расставлены скамьи, а четвертую занимали два очага. Эти последние были так ве¬ лики, что оставляли место только для двух дверей да для уютного уголка, который был огражден невысокой решет¬ кой и обильно украшен бутылками и стаканами. Миссис Холлистер величественно опустилась на сиденье у входа в это святилище, а ее муж принялся размешивать огонь в очагах, пользуясь вместо кочерги обожженным с одного конца колом. — Сержант, душечка, — сказала трактирщица, когда решила, что огонь уже разгорелся, — довольно мешать в очаге, дрова и так хорошо горят, а то смотри, как бы ты их не погасил. Поставь-ка на стойку стаканы с того стола и вон ту кружку — из нее доктор пил сидр с имбирем, сидя у огонька. Уж поверь мне, скоро сюда явятся и судья, и майор, и мистер Джонс, не говоря о Бенджамене Помпе и наших законниках. Так что прибери--ка в комнате да поло- 583

•иш прутья для флипа на угли й скажи этой черной лен¬ тяйке Джуди, что, если она не приберется на кухне, я ее выгоню и пусть идет себе работать к° господам, которые завели кофейню, — только ее там и не хватает. Нет уж, сержант, куда лучше ходить на молитвенные собрания, где можно сидеть себе спокойненько, а не плюхаться то и дело на колени, как этот мистер Грант. — Что за важность, миссис Холлистер. Молитва всегда во благо, стоим ли мы или сидим. Вот наш мистер Уайт- филд, как разобьем лагерь после тридцатимильного перехо¬ да, бывало, всегда становился на колени и молился, как древле Моисей *, когда его солдаты помогали ему воздевать руки к небу, — ответил ее муж, покорно выполнив все ее приказания. — Эх, до чего же, Бетти, был хороший бой между израильтянами и амалекитянами в тот день, когда Моисей молился! Дрались-то они на равнине, потому как и в библии упоминается, что Моисей поднялся на вершину холма, чтобы глядеть на битву и молиться. Как я по¬ нимаю — а я в этом деле немножко смыслю! — у израиль¬ тян была сильная кавалерия: тамведьнаписано, что Иисус Навин поражал врагов острием своего меча. Стало быть, под его командой были не просто всадники, а регулярная кавалерия; Недаром в библии они так прямо и называются «избранными». Наверное, это все бьши настоящие драгуны, потому что рекруты редко наносят удар острием сабли, особенно когда она очень кривая. — И чего это ты, сержант, приплетаешь священное пи¬ сание по таким пустякам! — перебила трактирщица. — Че¬ го тут дивиться! Просто им помогал бог — он им всегда помогал, пока они не впали в смертный грех отступниче¬ ства. И, значит, неважно, кем там Иисус командовал, раз он повиновался воле господней. Даже эта проклятая мили¬ ция, которая погубила моего капитана своей трусостью, в те времена тоже бы всех побеждала. Так что нечего думать, будто у Иисуса солдаты были обученные. — Это ты зря говоришь, миссис Холлистер. В тот день левый флднг милиции дрался так, что любо-дорого! А ведь 1 По библейскому сказанию, вождь израильтян (которых биб¬ лия называет «избранным народом») Моисей во время битвы их войска, которым командовал Иисус Навип, с народом амалекитян ётоял на холме и молился, воздев руки. Стоило ему опустить от усталости руки, как амалекитяне начинали одолевать, и поэтому ДЕое приближенных поддерживали его локти. 584