тотчас же подхватил белое облако, которое, поднимаясь над водой, становилось все шире, окутал им мачту шхуны и унес его в подветренную сторону, где оно вскоре раство¬ рилось в легкой мгле, гонимой свежим бризом. Хотя с утесов за этим прекрасным зрелищем следило немало любопытных глаз, для экипажа «Ариэля» в нем не было ничего нового. Здесь каждый хотел лишь уви¬ деть, насколько пострадал от выстрела неприятель. Барн¬ стейбл с легкостью вскочил на одну из пушек и напря¬ женно ждал того мгновения, когда ядро достигнет цели, а Длинный Том с той же целью отклонился от полосы ды¬ ма и, держась одной рукой за пушку, носившую его имя, другой рукой оперся о палубу и стал глядеть в орудий¬ ный порт. Огромное тело его при, этом приняло такое по¬ ложение, которое мало кто мог бы повторить за ним. — Вон щепки уже полетели! — закричал Барн¬ стейбл. — Браво, мистер Коффин! Ты еще никогда так верно не посылал чугун под ребра англичанину! ,Ну-ка, угости его еще разок! Если это ему нравится, мы сыграем с ним партию в кегли. — Есть, сэр! — отозвался рулевой, который, как толь¬ ко убедился в успешности своего выстрела, начал переза¬ ряжать орудие. — Еще полчаса — и я обтешу его до на¬ шего размера, а тогда мы сумеем сойтись и начать равный бой. В эту минуту с тендера донеслась дробь барабана, игравшего сбор, как несколькими минутами раньше это было на «Ариэле». — А! Ты заставил их вспомнить о пушках! — заметил Барнстейбл. — Теперь они поговорят снами! Буди их, Том, буди! — Мы либо разбудим их, либо очень скоро уложим спать навсегда, — сказал неторопливый рулевой, который никому, даже своему командиру, не позволял себя подго¬ нять. — Мои ядра похожи на стаю дельфинов: они всегда идут в кильватере одно за другим. По местам стоять! Развернуть пушку — вот так! Отойди, сейчас будет от¬ дача. Эй ты, наглец, оставь в покое мой гарпун! Вдруг стало тихо. — Что там случилось, мистер Коффин? — спросил Барнстейбл. — Не прикусил ли ты себе язык? — Да тут у борта один юнга забавляется моим гар¬ пуном. А когда гарпун понадобится, его и не сыщешь. 579

— Оставь мальчишку, Том! Пошли его ко мне, я его живо научу, как себя вести. Ну-ка, отправь англичанам еще пару ядер! — Я хотел бы, чтобы маленький негодяй подносил мне заряды! — заметил рассерженный старый моряк. — Попрошу, сэр, когда он пойдет мимо вас в крюйт-камеру \ дайте ему пару подзатыльников, чтобы проучить обезья¬ ну. Пусть знает, что такое служба на шхуне! Этакая обезьяна с селедочной мордой!.. Зачем трргаешь вещь, ко¬ торую й в руках держать ие умеешь? Если бы твои роди¬ тели тратили больше денег на твое обучение, был бы ты джентльменом, а так что ты такое? — Скорей, Том, скорей! — нетерпеливо воскликнул Барнстейбл. — Твой тезка так и не собирается раскрыть глотку? — Есть, сэр, все готово, — проворчал рулевой. — По- ииже немного!.. Вот так! Чертов бездельник, обезьяна желторылая! Ну-ка, уклон чуть больше. Давай-ка запал поближе... Я его еще fie так... Огонь! Началось настоящее сражение. Ядро, пущенное То¬ мом Коффином, пролетев по тому же направлению, что и первое, уверило неприятеля, что игра становится слиш¬ ком жаркой и что он не должен молчать. Поэтому в ответ на второй выстрел с «Ариэля» «Быстрый» дал залп всем бортом. Канониры тендера взяли правильный при¬ цел, но пушки его были слишком легки для столь далекого расстояния. И, когда одно-два ядра ударились о борт шхуны и, не причинив ей вреда, упали в воду, рулевой, спокойствие которого постепенно возвращалось к нему, по мере того как разгорался бой, с обычным хладнокро¬ вием заметил: — Это только дружеские приветствия. Англичанин, наверное, думает, что мы ему салютуем! — Расшевели-ка его, Том! Каждый твой удар помо¬ гает ему раскрыть глаза! — воскликнул Барнстейбл, поти¬ рая руки от удовольствия, ибо видел, что его усилия сблизиться с противником не будут тщетны. До сих пор только рулевой и его люди вели бой со стороны «Ариэля», а остальные матросы, поставленные у меньших по калибру и более коротких пушек, пребы¬ вали в полном бездействии. Но минут через десять или 1 Крюйт-камера — помещение на судне для храневия пороха» 580

пятнадцать командир «Быстрого», подавленный резуль¬ татами первых попаданий в его судно, понял, что он уже не в силах отступить, даже если бы захотел. Тогда он избрал единственный путь, приемлемый для смелого.чело¬ века: он отважно двинулся вперед, прямо на неприятеля, стараясь в то же время уберечь тендер от поражения огнем. Барнстейбл орлиным взором следил за каждым маневром врага и, когда корабли достаточно сблизились, отдал приказ открыть огонь из всех пушек. Теперь обеими сторонами овладело равное ожесточение, и завязалась жаркая схватка. Залпы следовали так быстро один за другим, что дым, вместо того чтобы сразу уноситься в подветренную сторону, то взвивался белым облаком над «Ариэлем», то стлался по воде в его кильватере, как бы отмечая путь, по которому шхуна шла на еще более яростную смертельную схватку. Возгласы молодых матро¬ сов, когда они заряжали смертоносные орудия, звучали все более исступленно, а рулевой делал свое ,п;ело молча и умело, как человек, который выполняет свое призвание. Барнстейбл был необычно сдержан и молчалив, как и по¬ добает командиру, от которого зависит судьба боя, но темные глаза его горели огнем еле сдерживаемого воз¬ буждения. — Проучим их! — Голос его перекрывал гром пу¬ шек. — Забудьте об их снастях, ребята! Бейте ниже, по корпусу! Английский капитан сражался тоже мужественно. Обстрел с дальней дистанции нанес ему большие потери, з то время как он сам ничем не мог ответить противнику, не располагая дальнобойными пушками. Но теперь он старался искупить первоначальную ошибку в оценке по¬ ложения. Оба корабля постепенно сходились все ближе и ближе, пока не вошли в общую, созданную канонадой дымовую завесу. Дым ширился, становился все гуще, и вскоре темные корпуса судов полностью скрылись из глаз любопытных и заинтересованных зрителей на ска¬ лах. К тяжелым раскатам пушек теперь примешивалась трескотня мушкетов и пистолетов, и сквозь белое облако, окутавшее сражающихся, были видны только похожие на вспышки молний языки огня. Прошли долгие минуты томительной неизвестности, прежде чем солдаты, с боль¬ шим волнением следившие за ходом боя, могли понять, чьи знамена осенила победа- 581

Мы последуем за сражающимися в облако, дыма и поведаем читателю о том, как развертывались события. Огонь «Ариэля» был гораздо более сильным и с&ерто- носным, чем ого^ «Быстрого», так как шхуна и постра¬ дала меньше и матросы ее были менее утомлены. Поэтому тендер решился на отчаянную попытку взять шхуну на абордаж. Барнстейбл разгадал это намерение и хорошо понимал, почему командир тендера решился на это сред¬ ство. Но он не был человеком, способным хладнокровно взвешивать свои преимущества, когда гордость и отвага зовут его на более суровые испытания. Поэтому он сам бросился неприятелю навстречу, и, когда суда сошлись, корма шхуны была притянута к носу тендера объединен¬ ными усилиями обеих сторон. Теперь сквозь шум и грохот ясно донесся голос английского капитана, призывавшего матросов следовать за ним. — Вперед!—крикнул в рупор Барнстейбл. — Гоните гостей с кордоы! Это было последнее приказание, которое отважный моряк отдал через рупор, ибо, отбросив его в сторону и схватив шпагу, он бросился к тому месту, где неприятель уже готов был предпринять свою отчаянную попытку. Крики, проклятия и ругательства сражающихся сменили рев пушек, которые теперь стали бесполезны, однако муш¬ кетная и пистолетная стрельба продолжалась. — Смести их с палубы! — кричал английский капи¬ тал, появившись на своем борту в окружении десятка самых храбрых матросов. — Загнать мятежных собак в море! — Вперед, моряки! — в свою очередь, закричал Барн¬ стейбл, разряжая пистолет в наступающего неприятеля. — Пусть никто из них не сделает больше ни глотка грогу! Грозный ружейный залп, последовавший за словами капитана, почти буквально исполнил его желание, и командир «Быстрого», заметив, что остался один, неохотно отступил на палубу своего судна, чтобы снова повести в атаку своих людей. — На абордаж, седобородые и юнцы, бездельники и все прочие! — закричал Барнстейбл, бросаясь вперед. Сильная рука схватила бесстрашного моряка, и, пре¬ жде чем он успел прийти в себя, он снова очутился на «Ариэле» в железных объятиях рулевого. — Зверь подыхает, — сказал Том, — и незачем сейчас 582

лезть к нему под плавник. Но я на минутку пройду вперед и двину его гарпуном. Не дожидаясь ответа, рулевой шагнул на борт и соби¬ рался было переступить на вражеский корабль, как вдруг волна на мгновение развела оба судна, и он с тяжелым всплеском упал между ними в море. А так как, едва он появился на борту, в его сторону были разряжены десятки мушкетов и пистолетов, моряки «Ариэля» вообразили, будто он упал, сраженный пулей. Ярость их при виде этого удвоилась, а Барнстейбл закричал: — Отомстим за Длинного Тома! На абордаж! Длин¬ ный Том или смерть! Матросы в едином порыве бросились вперед и, пролив немало крови, ворвались на палубу «Быстрого». Англий¬ ский капитан отступил перед превосходящими силами, но все еще не терял мужества. Он собрал вокруг себя свою команду и храбро продолжал борьбу. Удары пик и сабель падали все чаще и со смертельной силой, а те моряки, которые оставались в задних рядах, поминутно разряжали мушкеты и пистолеты. Барнстейбл, предводительствуя своими людьми, стал мишенью для нападок англичан, медленно отступавших под его энергичным натиском. Благодаря случаю оба командира оказались на противоположных сторонах палу¬ бы тендера, и там, где эти отважные офицеры лично руко¬ водили борьбой, победа того или иного из них, казалось, была близка. Но англичанин вскоре заметил, что, одержи¬ вая верх в одном месте, он теряет в другом, и решил возоб¬ новить бой с новой позиции. Два-три верных ему матроса последовали за ним. Один из них, опередив его, направил дуло мушкета в голову американского командира и уже собирался выстрелить, когда Мерри, скользнув между сражающимися, вонзил свой кортик в этого матроса и по¬ верг его на палубу. Произнося ужасные проклятия, ране¬ ный матрос крепче сжал в руках мушкет, намереваясь отомстить молодому противнику, но бесстрашный юноша подскочил и вонзил свой острый клинок ему в сердце. — Ура! — вопил уже ничего не сознававший Барн¬ стейбл, который, стоя на корме тендера, с помощью не¬ скольких человек сметал все перед собой. — Мщение! Длинный Том, и победа! — Они у нас в руках! — закричал англичанин. —= В пи¬ ки! Они между двух огней! 583

Весьма возможно, что бой окончился бы совсем не так, как можно было ожидать по его течению, если бы на корму тендера в эту минуту не вылезла прямо из моря исполинская фигура с гарпуном в руке. Это был Длинный Том, бронзовое лицо которого горело яростью от перене¬ сенной неприятности, а седеющие волосы слиплись от морской пены, из которой он вышел, как Нептун со своим трезубцем К Не говоря ни слова, он прицелился и, с силой метнув гарпун, пригвоздил несчастного англичанина к мачте его же судна. — Берегись! — закричал Том, после того как пустил в ход свой гарпун, и, схватив мушкет убитого матроса, начал наносить страшные по силе удары прикладом по всем, кто к нему приближался, совершенно пренебрегая прикрепленным к дулу штыком. Несчастный командир «Быстрого» еще продолжал не¬ истово потрясать шпагой и страшно вращать глазами, корчась в смертельной агонии. Затем голова его безжиз¬ ненно упала на залитую кровью грудь, и он повис на мач¬ те, к невыразимому ужасу его экипажа. Несколько англи¬ чан стояли как прикованные, не в силах оторваться от этого чудовищного зрелища, но большинство из них броси¬ лись на нижнюю палубу или спешили укрыться в укром¬ ных уголках судна, предоставив американцам свободно овладеть «Быстрым». Две трети экипажа тендера были убиты или ранены в этой короткой стычке, но и Барнстейбл одержал победу ценой жизни многих достойных людей. Правда, первый взрыв ликования заставил временно забыть о жертвах. Громкие радостные крики ознаменовали торжество побе¬ дителей. Когда же все стихло и люди пришли в себя, Барнстейбл отдал приказания, которых требовали гуман¬ ность и долг. И, пока разводили суда, уносили раненых и убирали убитых, победитель шагал по палубе тендера, погруженный в глубокое раздумье. Он часто подносил руку ко лбу, почерневшему от копоти и забрызганному кровью, потом приглядывался к огромному облаку дыма, все еще висевшему надчхудами, как густой морской туман.. О принятом им решении- он немедленно объявил экипажу. — Спустить все наши флаги! — приказал он. — Под- 1 Нептун —в римской мифологии бог моря, повелевающий волнами; волшебный трезубец — символ его власти» 584

пять снова на «Быстром» английский флаг и повесить вра¬ жеский флаг на «Ариэле»! Появление всего неприятельского флота на расстоянии пушечного выстрела не вызвало бы среди победителей такого удивления, как это странное приказание. Озадачен¬ ные моряки прервали свои занятия, чтЬбы посмотреть на эту поразительную смену флагов — эмблем, на которые они привыкли смотреть с большим уважением. Но никто не решился открыто высказаться по поводу этой процеду¬ ры, за исключением Длинного Тома, который стоял на шканцах захваченного судна, выпрямляя согнувшийся конец своего гарпуна с таким старанием и заботой, будто без этого оружия нельзя было удержать за собой победу. Услышав приказ командира, Том, как и другие, бросил работу и, нимало не смущаясь, тотчас высказал свое не¬ удовольствие. — Если англичане чем-нибудь недовольны и полагают, ^то игра была нечестной, — пробормотал старый руле¬ вой, — давайте начнем все сначала, сэр. Правда, людей у них маловато, но они могут отправить на берег шлюпку за этими ленивыми гадами солдатами, которые пялят на нас глаза, а сами похожи на красных ящериц, ползающих по песку. Сразимся с ними еще раз! Но, черт меня возьми, я не знаю, зачем нам снова колотить их, если все сводится на нет! — Что ты там ворчишь, как норд-ост, старая камба¬ ла? — спросил Барнстейбл. — Подумай о наших друзьях и соотечественниках, которые остались на берегу! Неуже¬ ли мы оставим их для виселицы или тюрьмы? Рулевой выслушал его с сосредоточенным видом, а потом так ударил себя по мускулистой ляжке, что хлопок прозвучал, как пистолетный выстрел. — Теперь мне понятно, сэр! Вы думаете, что эти крас¬ ные мундиры взяли мистера Гриффита на буксир? Тогда ведите шхуну на мелководье, капитан Барнстейбл, станьте на якорь в таком месте, где можно будет навести на них длинную пушку, а потом дайте мне вельбот и пять-шесть человек в помощь — только у них должны быть длинные ноги на тот случай, если им придется пешком прогуляться по морю, прежде чем я подберу их на борт! — Дурья голова! Неужели ты думаешь, что пять- шесть человек справятся с пятьюдесятью вооруженными солдатами? 585

— «Солдатами»! — распаляясь, повторил Том и щелк¬ нул пальцами с невыразимым презрением. — Один кит может убить тысячу вооруженных солдат! А вот человек, который убил целую сотню китов!ткнул он себя в грудь. — Ах ты, старый дельфин! Ты что, стал хвастуном на старости лет? — Если человек говорит правду, которая записана в вахтенном журнале, сэр, это не хвастовство. Но, если ка¬ питан Барнстейбл думает, что у старого Тома Коффина рупор вместо головы, пусть только он разрешит ему спу¬ стить на воду вельбот! — Нет, нет, мой старый учитель! — ласково сказал Барнстейбл. — Я знаю тебя слишком хорошо, брат Неп¬ туна! Но, может быть, нам удастся пустить пыль в глаза англичанам, если мы некоторое время походим под их флагом, пока не представится случай помочь нашим зем¬ лякам, попавшим в беду. Рулевой покачал головой и на минуту задумался, а затем, словно озаренный новой мыслью, воскликнул: — Да-да, сэр, это настоящая философия, чистая, как синяя морская вода, и такая же глубокая! Пусть эти гады пока растягивают рот хоть до ушей! Когда они узнают правду, у них челюсть упадет до галстука! Эта мысль утешила рулевого, и работа по устранению повреждений и приведению «Быстрого» в порядок пошла своим чередом, без дальнейшего вмешательства с его стороны. Немногих пленных, которые не были ранены, быстро переправили на «Ариэля». Присутствуя при этом, Барнстейбл услышал необычный шум в одном из люков, откуда двое матросов вытаскивали человека, поведение и внешность которого указывали на то, что он охвачен пре¬ зренным страхом. Оглядев эту странную личность, лейте¬ нант на миг застыл в изумлении, а затем воскликнул: — Кто это? Какой-то любитель сражений? Скорее всего, любознательный штатский, который вызвался слу¬ жить королю, а попутно и себе, написав картину или книгу. Скажите, сэр, какую должность вы занимали на этом судне? Пленник покосился на допрашивавшего, в котором он предполагал встретить Гриффита, но, убедившись, что этого человека видит впервые, сразу обрел некоторую уверенность. 58в