Девушка исчезла. Вместо нее появился Дэвид. Немного мятый лицом, в своей дурацкой кожаной кепчонке и столетней куртке из плащевки. Такое чувство, что это не продюсер успешной во всех смыслах группы, а какой-то алкаш из глубокой деревни. Камера сделала наезд, продемонстрировав всему миру красные уставшие глаза Йоста с неаппетитными мешками.

— Мы все очень переживаем за Тома, но лечащий врач заверил меня, что делается всё необходимое для его скорейшего выздоровления. Мы надеемся на профессионализм наших врачей. — Склейка. — Георг и Густав пока не могут навещать больного, но Билл постоянно находится рядом с близнецом. К сожалению американский тур, намеченный на ближайшее время, придется отложить, мы приносим свои извинения фанатам и надеемся на понимание.

Камера устремилась за плечо Йоста и начала показывать фасад здания (в котором Билл узнал самую навороченную больницу города - Асклепиос Бармбек) и облепивших забор фанаток с плакатами, разрисованных, мокрых, зареванных, жалких, что-то кричащих.

— Поклонники часами дежурят под окнами больницы, несмотря на плохую погоду, желая поддержать своего кумира, чем сильно затрудняют работу отделения скорой помощи, — сообщила за кадром журналистка, а в это время пошла картинка проезжающей кареты скорой помощи и девушек, ломанувшихся сквозь открывающиеся ворота к центральному входу. Этот кусок был заснят явно отдельно, и не факт, что имел хоть какое-то отношение к группе, потому что девицы внезапно немного подросли и резко сменили одежды.

— И о погоде…

Адель выключила телевизор. Он так и сидел к ней спиной, сгорбившись, тупо уставившись в темно-серый экран, а в ушах звучало «Билл постоянно находится рядом с близнецом»… Он же не знал… Врач же сказал, что ничего страшного, обычная простуда… Почему ему не позвонили? Почему ему никто ничего не сказал? Он же был на связи все это время! Почему никто не позвонил и не сказал, что Том в больнице?! Почему?

Адель тяжело выдохнула. Встала.

— Круто, — бросила тихо.

Похлопала его по плечу и ушла из комнаты.

Сколько он просидел без движения и мыслей — неизвестно. Спина разболелась, а ноги затекли. В чувства его привел звонок в дверь. Билл вздрогнул и испуганно обернулся, с опозданием подумав, что он никого не ждет, и шли бы все в одно интимное место весьма быстрым шагом. Почему-то хотелось разгромить квартиру. Перевернуть все вверх дном и… и разорвать в клочья кепку брата, которую он и сам не знал для чего захватил с собой из дома… Так… Стоп! Из квартиры Тома.

Адель с кем-то разговаривала в прихожей. Билл затаился: на нем из одежды — медальон на цепочке и резинка для волос. Будет круто, если это приехал кто-то из знакомых или друзей, а он тут в чем мать родила.

Вроде бы хлопнула дверь…

Ушли?

Черт! Она ж пиццу заказывала… Болван!

Билл на цыпочках прокрался к себе в комнату и натянул шорты и футболку — так лучше.

Когда он зашел на кухню, Адель суетливо перекладывала что-то из пластиковых контейнеров на тарелки. Мясо. Овощи. Рис. Салаты.

— Садись. Что ты там застыл в дверях?

— А где пицца? — не понял он.

— В пиццерии. Ты дал мне карт-бланш на свой бумажник, я им воспользовалась. Садись. — Девушка поставила перед ним тарелку с рисом, политым каким-то красным соусом, и мясом. Рядом еще одну тарелку с салатом. Налила сок в высокий стакан. — Сок комнатной температуры, но я лед класть не буду, чтобы ты не простыл. Это свинина в имбирно-клюквенном соусе. Надеюсь, тебе понравится.

Билл кивнул и принялся ковыряться вилкой в тарелке. Есть не хотелось вообще. Вот ни капельки. Он даже запаха не чувствовал.

— Слушай, я сейчас, пока ты там медитировал, посмотрела расписание поездов на Гамбург. Есть поезд в пять минут первого. То есть у тебя два с половиной часа, чтобы поесть, одеться и добраться до вокзала, — быстро тараторила она, ловко цепляя вилкой кукурузные зерна и кочанчик брюссельской капусты. — Первый утренний поезд уходит в семь-двадцать. Можно и на машине, я знаю, кого можно попросить, но это дольше, зато мы не привязаны ко времени.

— Зачем? — оторвал Билл тяжеленный взгляд от тарелки. Адель даже вилку уронила.

— То есть?

— Зачем я должен туда ехать?

Девушка часто заморгала, с недоверием и непониманием глядя на парня.

— Ну… Том… Ты нужен ему… — растерянно произнесла.

— Нет, — жестко отрезал он.

— Билл?..

Билл вновь принялся лениво смешивать рис с соусом.

— Подожди, — затрясла она головой, отказываясь верить услышанному. — Билл, твой брат-близнец Том в реанимации с воспалением легких. Это, вообще-то, смертельная болезнь. И он там уже пять дней. И, судя по виду Йоста, они его только-только откачали…