— Вот! Еще один потрясающий анекдот про рыжих! — цапает Тома за руку Листинг.

Том, словно на мгновение забывшись, приподнимает уголки губ. Поворачивается, делает вид, что внимательно слушает.

— Как ты думаешь, почему они всегда такие сексуальные и так любят секс?

Близнецы переглянулись.

— Потому что рыжие? — осторожно предположил Билл.

— Бреют лобки, и они все время чешутся? — выдал Том.

Георг захохотал, ухватившись за живот.

— Потому что когда крыша ржавая, в подвале всегда сыро!

Ребята захихикали.

— А мне, представляете, однажды Густав позвонил, — доверительным тоном произнес Билл. — Я такой говорю: «Алло?» А он мне вдруг: «Что-то ты ни фига не моя бабушка» и трубку положил.

Георг опять закатился, подвывая и размазывая слезы по лицу.

Вдруг Том дернулся, словно увидел привидение. Лицо стало молочно-белым. Губы задрожали.

Билл обернулся, чтобы увидеть, кто произвел на него такое неизгладимое впечатление, и расплылся в счастливейшей улыбке. Около барной стойки стояла невысокая худенькая девушка в коротком красненьком платьице с огромными темными глазами, в которых, казалось, спрятались все тайны вселенной.

— Луиза, — протянул Билл довольно.

Она широко улыбнулась, глядя в глаза Тому, а потом развернулась и медленно пошла к выходу.

— Луиза! — сорвался с места Том.

Билл мечтательно смотрел ему в след. Облегченно вздохнул.

— Это та его Мальдивская телка? — облизывая уходящую девушку взглядом, спросил Георг.

— Ага. Хорошенькая, правда?

— Да, зря ты про нее плохо говорил. Она красивая. А что она делает в Америке? Она же вроде бы как из Италии…

Билл не понял почему, но внезапно ему стало так страшно, что волоски на руках встали дыбом.

— Том! — вскрикнул он и бросился следом за братом.

Он выбежал в фойе на первом этаже. Закрутил головой, пытаясь понять, куда мог пойти Том. Еще, как назло, народу никого, спросить не у кого. С психикой творилось что-то странное — отчаянье, страх и паника перемешались, и теперь Билла разрывало на части от предчувствия БЕДЫ. Откуда-то пахнуло странноватым сладковатым запахом. Он не приятно щекотал ноздри, заставляя плоть дрожать от ужаса. Том выскочил на тротуар — Билл это увидел сквозь стеклянные двери с разъезжающимися створками.

— Том!!! — завопил он, следуя за братом.

Выбежал из гостиницы.

На улице ночь. Горят фонари. Тишина тоненько-тоненько звенит в сознании, постепенно усиливаясь, разрывая натянутые нервы.

Билл видит, как по широкой проезжей части идет Луиза. Она недалеко, метрах в тридцати. На ней ожившее платье извивается языками красного пламени, но ни с кожей девушки, ни с ее волосами ничего не происходит. Платье постепенно прогорает, отваливаясь искорками, которые тухнут еще в полете. И вот уже девушка идет по улице совершенно нагая. Подходит к темному переулку.

— Луиза! — кричит совсем рядом брат.

Билл вздрагивает.

— Луиза! Возьми меня с собой! — бросается он за ней следом.

Девушка оборачивается, и Билл едва не теряет сознание от ужаса. Левая половина ее лица кроваво-красная, а правая — иссиня-черная. Крик замер на его губах. Легкое марево, как в жару, и он увидел, что ее ноги по пояс вдруг стали покрываться серо-сине-фиолетовыми пятнами. Ее плоть гнила на глазах. Вот уже кожа провисает лоскутами. Ветер донес до него приторный удушливо-сладковатый запах вперемешку с запахом прошлогодней листвы.

— СТОЙ!!! — на грани своих голосовых возможностей закричал Билл.

Откуда-то вынырнула огромная машина — черная тень и две ярко-белых фары. Билл моментально оценил и сопоставил скорость движения машины и брата. Не успеет…

— СТОЙ!!! — взвыл, хватаясь за голову.

Том не успел…

Упал на асфальт.

Рассыпался черной листвой, которую тут же подхватил ветер, закружил в вихре.

Билл беспомощно открывал и закрывал рот, не в силах издать ни звука.

Луиза так и стояла на той стороне улицы, с интересом смотрела то на кружащийся ворох листьев, то на замершего парня. Взгляд теплый и манящий. Обволакивающий. Гипнотизирующий. Потом повернулась в сторону и указала на что-то пальцем. Билл едва успел заметить вспышку белых фар и черную тень… Резкий удар по ребрам. И он провалился в вязкую черноту… А в ушах набатом звучало какое-то слово. Он не помнил какое…

Билл очнулся от собственного вопля и того, что очень сильно ударился при падении локтем. Судорожно дернул головой, осматриваясь. Он лежал на полу около постели, с которой свесилась лохматая русая голова.

— Георг?! — взвизгнул Билл и в страхе быстро попятился от него. — Что ты здесь делаешь? Ты какого черта спишь в моей постели?

— Я!? — не менее пронзительным голосом возмутился друг. — Я что здесь делаю? Ты вообще-то в моем номере! Это тебя отсюда вчера увести не могли!

— Я?!! Ты спал со мной?!